- Плесень? Или микроорганизмы? Может, это симбиоз или разнополые особи? - Птица удивленно изучал засветившийся палец - "плесень" легко соскоблилась от стены, а я вдруг понял: дай ему сейчас инструменты и оборудование - и он от этой светящейся штуки не отойдёт, пока диссертацию не напишет. Видимо, биология низших организмов была его страстью. Но и про безопасность Птица не забывал.
- Почему ты открыл шлем?
- Причина нашего безумия не они. И лучше отряхнись. Вдруг эта штука химически активная.
То, что никто из отряда пока не подцепил неизвестную болезнь, не означало, что везение будет длиться вечно. Может, нас спасала посадка в каменистой пустыне, а может, недавно полученная доза сыворотки. Анализатор и меддиагност - теперь помощники так себе. В любом случае, явно увлекшийся изучением местной микрофлоры Птица послушался сразу.
Я вернул забрало шлема и перчатки на место. Нам ничего не угрожало - я верил внутреннему чутью, но через сенсор удобней следить за дорогой. Пестрота светящихся разводов сильно мешала обычному зрению, хотя за нами оставались чёткие тёмные следы: "плесень" стиралась с камня подошвами ботинок. Да и у Птицы, торопливо зачищавшего перчатку о чистый камень, вопросов будет меньше. Про запечатление ему, конечно, неизвестно, а вот подозревать, что мы с Йен нарушили инструкцию в отношении "ничего личного", медик вполне мог. Но я доверял суждению девушки о том, что Птица будет молчать о странностях, пока это не угрожает безопасности отряда.
Отпущенное на поиски время уходило, и я позвал напарника:
- Идём.
Птица с сожалением оторвался от визуального исследования светящихся пятен, и мы продолжили спуск. Коридор петлял и ветвился, но светящаяся "плесень" жила не везде, и я интуитивно не совался в тёмные ответвления, держа оружие наготове. Смутные данные архива подсказывали, что такое своеобразное освещение связано именно с грэлхами. Потому я надеялся, что мы выйдем к цели, минуя подземных хищников: время от времени нам попадались останки панцирей размером со средний мобиль, жутковатого вида обломки конечностей и прочие следы пиршеств. Медик молчал, лишь раз остановившись возле особо крупного куска, словно оторванного от гигантской сороконожки. Размером эта часть превышала человеческий рост, и, пока Птица изучал останки, я размышлял обо всём, что успел узнать за последние пару дней об отряде "Зеро", не забывая поглядывать по сторонам: попасть на обед к местной твари совсем не хотелось.
Как оказалось, внутри отряда существовали личные отношения и не только они. Только теперь, увидев живых людей вместо равнодушных палачей экстра-класса, я понял, что бойцы давно наплевали на все инструкции про "ничего личного", соблюдая их только для вида. И Скальд про неуставные отношения своих подчинённых прекрасно знал.
Филин, хотя и предпочитал мужиков, но ни с кем в отряде подобных отношений не имел, держа свои склонности под контролем, и к нему относились как к равному. Слепой и Пуля тщательно скрывали свои отношения, но у Ингвара не возникло вопросов, почему эти двое одновременно решили "прогуляться" во время моего дежурства. Теперь я понимал, почему Скальд не побоялся сделать предложение Йен, а она отнеслась к этому не как к проверке "на лояльность", а вполне серьёзно.
Отряд "Зеро" и их командир давно научились водить начальство за нос.
Именно поэтому Скальд не исключал, что у меня с Даггер могут возникнуть личные отношения. Как бы он ни доверял Йен, - а он ей определенно доверял, - ревновал он всерьёз, не без основания опасаясь, что я так или иначе могу нарушить официально установленные запреты и навлечь неприятности на весь отряд. Последние события показали, насколько сильно верили бойцы своему командиру. Я же до сих пор был для них тёмной лошадкой, от которой неизвестно, чего ждать.
Исключение, кроме запечатлённой Йен, составлял только сам Ингвар, знающий обо мне почти всё. Даже Змею не доверили полной информации о новом бойце - я помнил его удивление, когда он услышал о подоплеке моего появления в отряде.
Птица, как и командир, наверняка знал про "внештатные" отношения. На базе главным врачом был Абрамыч, и чутьё подсказывало, что Розенбаум не стал бы скрывать нарушения дисциплины. Но в отряде лечебная сфера полностью принадлежала Птице, и медику здесь наверняка доверяли не меньше, чем Ингвару, который тщательно оберегал своих бойцов от сурового начальства.
Даг вот верила...
- Хм... - Птица словно понял, что я думаю про него, и заговорил, отойдя от останков местной живности. - Надеюсь, мы с такими не встретимся. Панцирь очень прочный, это не хитин. Больше похоже на кремний. Наше оружие такую броню может не пробить. Сколько ещё идти?
Я оценивающе оглядел заметно расширившийся коридор, чьи стены вдобавок к сине-красной "плесени" облюбовали бледные кучки "грибов".
- Почти пришли. Главное - не шуметь.
Медик кивнул, и мы продолжили путь.
Идти и в самом деле оказалось недолго: минут через пять за очередным поворотом перед нами раскинулась огромная пещера, в которую вело несколько туннелей. Мы же стояли почти под самым потолком, а внизу, подсвеченный живыми красно-синими узорами, расстилался город грэлхов.
Даже отсюда было видно, что он подвергся нашествию местной живности. А я снова услышал Даггер.
Джокер, что у вас? - вопрос командира, заданный через связного, вполне закономерен: мы отсутствовали уже больше получаса и ни разу не доложили обстановку. Хотя... Ингвар вполне мог говорить с Птицей, минуя меня.
Всё в порядке. Мы нашли город, - я докладывал официально. - Приступаем к поиску.
Сколько вам нужно времени? - Скальд наверняка не в восторге от затянувшейся операции.
Примерно полчаса на поиски и столько же на возвращение. Здесь глубоко и город не маленький.
Хорошо. Как только найдёте или понадобится помощь - докладывай.
Понял, - я с облегчением ощутил, как внимание командира исчезло. Ингвар всё делал правильно, но сейчас это напрягало: я до сих пор не представлял, что именно должен найти, и говорить об этом Скальду совсем не хотелось.
