--Подожди! Я пойду с тобой. Сидя здесь, я окончательно окоченею.

  Отговорить ее от этого рискованного решения не удалось. И два силуэта вскоре растворились в густой темени ночи.

   Сорокина оказалась плохим попутчиком. Шла медленно, часто спотыкалась и падала. Ее промокшая одежда промерзла, полы пальто задубели и мешали движению. Ко всем бедам вскоре прибавилась еще одна - Валя подвернула ногу. Кирилл как мог помогал девушке, но вскоре выдохся и сам. Не радовал и наступающий рассвет. В какую сторону парень ни вглядывался, видел только убегающую до горизонта заснеженную тундру. Стала терзать мысль, что они никуда не дойдут. К тому же он не был уверен, что выбрал правильное направление. Осознание безысходности отнимало и без того быстро таявшие силы.

   Кирилл с Валей уже потеряли всякую надежду на свое спасение, когда чуть в стороне замаячил распадок с низкорослым кустарником. А, подойдя поближе, о-чудо! увидели и небольшое строение, больше похожее на полуразвалившуюся веранду. О том, что такие домики есть почти на всех маршрутах геологов и на охотничьих угодьях, Кирилл не раз слышал от Николая и других заядлых охотников. Но вот что именно им так повезет, не сразу поверилось. Боялись, что увиденное окажется миражом.

   Но домик стал не просто счастливой явью, сулившей спасение. Он представлял собой вполне добротный жилой балок на полозьях. Только полозья со временем продавили подтаявшую почву и провалились до линзы из льда вечной мерзлоты. Балок всем днищем плотно улегся на дернистой подушке. Со временем к балку охотники соорудили пристройку с навесом, где подвешивали и хранили свои трофеи и сушили верхнюю одежду. Она и создавала вид полуразвалившегося помещения. Здесь же хранился запас дров из сушняка и кореньев.

   Внутри домик и вовсе не казался заброшенным. Наоборот, впечатление было такое, как будто хозяин приготовился встречать гостей, а сам ненадолго отлучился. Широкая лежанка, сколоченная из грубых досок, была аккуратно заправлена. Над небольшим столиком к стене были прибиты полки, на которых, как оказалось, хранились все необходимые продукты, чтобы обогреть и насытить путников,- чай, сахар, соль, крупы, печенье, галеты. В ящике под столом хранился небольшой запас сухой картошки, а в круглой металлической банке - яичный порошок. Тут же находились две кастрюли: одна большая, другая - поменьше.

   На столе стояли две вместительные кружки, лежали аккуратно запакованными ложки, вилки и большой самодельный нож с костяной ручкой. По обе стороны от стола стояли массивные грубо сколоченные табуреты.

   В стороне от двери расположилась металлическая печка-буржуйка с чайником сверху, рядом лежала горка сухих дров.

   Когда раньше Кирилл слушал от разных людей о нечто подобном, что это непреложный закон Севера оставлять после себя запасы пищи и дров, он считал это не более чем охотничьими байками. Теперь же, когда обессиленные, вконец промерзшие они с Валей ввалились в домик, он понял какое это хорошее и по-настоящему человеческое правило - позаботиться о случайном путнике, о ближнем, которого ты даже не знаешь.

   Вскоре буржуйка отсвечивала яркими бликами огня, а сверху шипел закипающей талой водой чайник. Кирилл помог девушке снять заледенелое пальто, сапожки, носки, пододвинул табурет поближе к печке и усадил ее на него. После того как Валя сняла чулки, осмотрел больную ногу. На голени, ближе к стопе, была небольшая припухлость. Но похоже никакого серьезного повреждения не было.

  --Согреешься - помассирую и все пройдет, - пообещал он девушке.- А сейчас давай пить чай. Будем отогреваться изнутри. А то, похоже, ты скоро на пар изойдешь.

   Одежда на Вале и вправду парила. От печки исходил такой жар, что того и гляди ткань задымится.

   После выпитого чая с печеньем пришло умиротворение. Все трудности и беды как-то разом забылись. Как забылось и то, что где-то там, на озере остались ожидать помощи их попутчики. В настроение вселилось безмятежное состояние.

   В помещении со временем стало по-настоящему жарко и Кирилл с Валей, не сговариваясь, сняли с себя верхнюю одежду, развесили для просушки. Девушка осталась в праздничном платье, которое перед поездкой на прииск специально одела, чтобы показаться в нем столовским подругам, а водитель - в рубашке и трениках, которые всегда поддевал под повседневные штаны, когда отправлялся в поездку.

  --Ну, а теперь давай свою ногу помассирую,- предложил Кирилл. И посоветовал:--Приляг лучше на лежанку и расслабься.

   Валя только мгновение колебалась принимать ли предложение, но потом без лишних слов с удовольствием расположилась на широкой самодельной кровати. Почувствовала как усталое тело обволакивает легкое блаженство. А когда Кирилл, присев в ногах, стал массировать сначала больную ногу, потом ступни обеих ног, приятная истома стала наполнять все тело. Взглянув на парня, она увидела каким напряженным стало его лицо, улыбнулась. Поняла, что и его наполняют те же волнующие греховные чувства, что и ее. И она, чтобы не допустить и малейшей двусмысленности в своем поведении и нежелательного развития событий, намеревалась одернуть платье, в этом Валя могла бы поклясться всеми святыми, но вдруг как бы невзначай, чуть приподняла его, оголив красивые ноги. Она и сама не поняла как это могло случиться. И в следующее мгновение нежные, торопливые руки парня заскользили вверх по ноге, обжигая новыми чувствами все ее естество и отнимая волю к сопротивлению. А вскоре их тела сплелись в жарких объятиях.

   Первым догадался, где искать пропавший вездеход с людьми, геолог Николай Мамонов. И даже примерно обрисовал место, где мог застрять вездеход. Мысленно молился, чтобы бы не случилось с людьми худшего. Объяснил свое предположение какими-то нехитрыми расчетами с учетом направления ветра в ту ночь, особенностями рельефа тундры и характером водителя, которого он знал лучше других. Начальника участка даже уговаривать не пришлось отправить на поиски сразу два бульдозера. Фалдин не верил в точность предположения геолога, но он переживал за судьбы людей, пожалуй, даже больше других, и знал - с поиском медлить нельзя. Уж кто-кто, а он то знал капризный характер пагоды Крайнего Севера, и сколько трагедий принес он людям! Если записать на стеле все фамилии геологов, охотников, рыбаков и просто любителей романтики, потерявшихся в бесконечных просторах якутской тундры, умерших от неумения противостоять суровым морозам и беспощадным пургам, получился бы очень высокий памятник.