Хорошо хоть, соседство с блогершей не грозит. Не могут же разнополых пациентов запереть вместе! От этой мысли мне стало легче, и я продолжил исследовать палату. Возле каждой кровати стояло по тумбочке, на стене висел телевизор. Все, как в гостинице, если бы не отсутствие дизайна – просто безликие стены, на которые мне тут же захотелось наклеить обои. Недавний ремонт, который я делал в загородном доме, еще не отпустил, и я продолжал мысленно облагораживать интерьер. На окна повесить шторы, кровати застелить покрывалом в тон – и можно жить!

Из палаты вела дверь в санузел, и я заглянул туда. Да, не отель! Даже на 2 звезды не тянет – унылая серо-розовая плитка под мрамор, такой же кафельный пол. Душевая с розовой шторой в цветочек на штанге, раковина и унитаз. Ну так здесь люди и не отдыхают, а лечатся. Очень надеюсь, что я не стану надолго занимать палату, которая кому-то действительно нужна, и меня отсюда скоро выпустят.

А пока прикрыл дверь, заперся и сделал то, о чем мечтал с того момента, как меня забрали из моего рабочего кабинета. Постеснялся тогда задерживать медиков, которые перехватили меня как раз по пути в уборную.

Неспеша вымыл руки, задумчиво уставился в зеркало над мойкой и поскреб начинающую темнеть щеку. С утра не успел побриться, сразу поехал на работу, чтобы передать шефу контракт с итальянцами. Надеюсь, что меня выпустят отсюда раньше, чем я успею зарасти. Борода мне не идет – делает похожим на пирата, и женщины испуганно шарахаются от меня в подворотне темным вечером. Так что лучше слабонервных не пугать!

Из-за стены донеслись голоса. Девушка бурно возмущалась, по какому праву ее тут удерживают. Я узнал высокий голос блогерши – похоже, нас распределили в соседние палаты.

– Надеюсь, здесь хотя бы вайфай есть! – громко посетовала блогерша.

Я слышал ее так хорошо, как будто она находилась совсем рядом.

Теперь покоя не будет! Так и придется слушать за стенкой, как эта инстаграмщица записывает свои бесконечные сторис. В подтверждение моих слов из-за стены донеслось:

– Всем привет! Я в больнице. У меня взяли анализы и временно поместили на карантин.

Не в силах слушать ее голос, я поспешил покинуть санузел. Надеюсь, из палаты ее будет слышно не так громко!

Распахнул дверь – и остолбенел на пороге.

Блогерша стояла у окна палаты и записывала сторис. В моей палате!

– Что ты тут делаешь? – вырвалось у меня.

Она осеклась на полуслове и повернулась ко мне, держа телефон в вытянутой руке.

– Это ты какого черта тут делаешь?

– Это моя палата! – возмущенно ответил я.

– Нет, это моя палата! – взвилась она, топнув каблуком.

Секунду мы таращились друг на друга, а потом хором заорали:

– Доктор!!!

На наши крики в коридор перед палатой сбежалась целая команда постапокалипсиса в защитных спецкостюмах, респираторах и пластиковых очках. Все суетились, глядя на нас за стеклом, размахивали руками, до нас долетали только отдельные фразы:

– Как это произошло?

– Какой идиот отвел их в один бокс?

– Почему не проследили?

– Что теперь делать?

Блогерша демонстративно снимала происходящее на телефон и ябедничала своим подписчикам:

– Только посмотрите, как работает наша медицина. По ошибке медиков меня с другим пациентом поместили в один бокс. И этот пациент – мужчина! – Она наставила на меня айфон, и я отвернулся.

Персонажем реалити-шоу я становиться не хочу. Заберите ее уже скорей отсюда. Пусть ведет свои репортажи для Инстаграма из другой палаты!

По стеклу постучали, привлекая наше внимание. Я обернулся и подошел ближе, продолжая выдерживать дистанцию в два метра с блогершей. Если я прав и заболела дуэнья, блогерша общалась с ней больше. Хотя в самолете-то мы сидели вместе, и чихала она на нас одинаково – что направо, что налево.

– Приносим наши извинения. Произошла ужасная ошибка, – бубнил из-за стекла высокий плечистый доктор, облаченный в спецкостюм, респиратор и защитные очки. Больше ничего из-за костюма рассмотреть было нельзя. Но я почему-то был уверен, что доктор – добродушный и симпатичный, с умным взглядом и волевым подбородком. Сейчас он был по-настоящему расстроен происшедшим.

– Вот именно, что ужасная! – воскликнула блогерша, обвиняюще тыча айфоном в доктора за стеклом. – Вы должны немедленно ее исправить! Отселите от меня этого заразного! – И она ткнула телефоном уже в меня.

– Почему это я заразный? – опешил я, поворачиваясь к ней всем телом. – Это ты общалась с дуэньей, к тебе и зараза больше прилипла!

– У нее есть имя – Мария! – с задетым видом сообщила она.

– У заразы? – не удержался я.

– Как же мне хочется тебя убить! – зарычала она, замахнувшись на меня телефоном.

– Успокойтесь, пожалуйста! – призвал доктор за стеклом.

Мы повернулись к нему, как провинившиеся школьники. Не знаю, как блогерша, а я на время ссоры с ней даже забыл, что мы в палате не одни и за нами наблюдают.

– Расселите нас, – потребовала блогерша, воинственно сверкая глазами. – Иначе в этих стенах случится смертоубийство!

Доктор дрогнул, но твердо сказал:

– Условия карантина уже были нарушены, когда вы оказались в одной палате. Вам придется остаться здесь вместе.

– Что?! – хором вскричали мы.

– Вы не имеете права! – принялась качать права блогерша. И сейчас я с ней был полностью согласен.

– Я отказываюсь находиться с ней в одной палате, – поддакнул я. – Она может быть опасна!

– Кто? – Блогерша гневно обернулась ко мне. – Я? Да я и мухи не обижу!

Вот что она такая тупая, а?

Я отчаянно замигал ей глазом, а вслух громко сказал:

– А минуту назад грозилась убить!

– Я-то безобидна, – не захотела подыграть мне она. – А вот за свою честь опасаюсь! Может, ты сексуальный маньяк!

– Я? – опешил я, но сразу же рассмеялся. – Детка, не выдавай желаемое за действительное! Я тебя и пальцем не трону! Даже не умоляй!

– Я? – на этот раз она задохнулась от возмущения.

За стеклом – суматоха. Главный вытаскивает рацию, внимательно слушает, а затем дает знак остальным, и все уходят, как будто у них появились более срочные дела, чем двое пациентов, по ошибке запертых в одной палате.

– Эй, вы куда? – Блогерша бросается к стеклу и остервенело стучит кулачком. Но там уже никого нет.

– Похоже, мы застряли тут надолго. – Я сажусь на кровать и вытягиваю ноги, глядя на ее чемодан у двери. Интересно, что в нем? А впрочем, совсем скоро я об этом узнаю. Надеюсь, она положила туда свой красный кружевной лифчик, который перекладывала в аэропорту Милана? Хоть какое-то развлечение на карантине. По моему лицу расплывается широкая улыбка, и я ловлю на разъяренный взгляд блогерши:

– Похоже, ты этим доволен?!

О, да, детка. Вместе нам точно не будет скучно. Давай постараемся не убить друг друга в первый же день. О кей?

Диана

Могло бы быть и хуже… Я возвожу глаза к потолку и с тоской думаю, что нет, не могло!

Что может быть хуже, чем провести две недели в палате с облупленным потолком и мерзкой рожей соседа? Ладно, с потолком я приврала – его недавно побелили, подготовились, даже краской еще пахнет. Но рожа все равно мерзкая! Посмотрите на него – сидит и ухмыляется, как будто все идет по плану, как будто он нарочно все это провернул, чтобы оказаться со мной в одной палате!

Ну почему мне не досталась в соседки какая-нибудь милая девушка, с которой мы бы болтали о дизайне ногтей, красавчиках-актерах и путешествиях? Чем я так провинилась, что меня наказали им? Я три с половиной часа полета с ним по соседству еле выдержала. А впереди – две недели карантина! Я даже боюсь считать, сколько это часов…

– Триста тридцать шесть, – звучит его зловещий голос.

– Ты о чем?

Я резко оборачиваюсь, готовая поклясться, что не произнесла вслух ни словечка.