Алёна залезает в автомобиль под наш дружный хохот.

– Надеюсь, вы так громко ржёте не надо мной? – спрашивает подруга, усаживаясь на заднее сиденье.

– Над Тохой, – поясняю я, потому что иногда Алёна бывает мнительной. И если прямо не ответить ей, она может надумать себе кучу всего.

– Тоха решил стать моим подарком.

– Давно пора. Только от родителей такой подарок не утаишь долго. Это не татуировка, – дразнит меня подруга.

Антон заводит мотор, спрашивая:

– Татуировка? Та, что у Ники на рёбрах?

– Да-а-а, – прыскает со смеху подруга. – Ника с ней натерпелась в тату-салоне. Место такое, что набивать больно. Потом от родителей получила… Потому что они не были в курсе, что их чадо набило себе чернильного ловца снов.

– А ты, киса, мне не рассказывала, что ты такая бунтарка! – укоризненно смотрит на меня Антон, кладя горячую ладонь мне на колено.

– Зато Алёна тебя просветила, – улыбаюсь я, млея от тепла мужской ладони.

Предвкушение начинает пульсировать внутри меня. Хочется как можно скорее нанести визит вежливости приятелю Антона и скрыться от всего мира, оставшись вдвоём.

Мы выезжаем за город, добираясь до коттеджного посёлка. Мои родители пока только мечтают о недвижимости в подобном районе.

– Май живёт там же? – спрашиваю я.

– Смотря, что ты имеешь в виду. Май говорил, что перебирается жить в другое место. А загородный дом остаётся только для тусы.

Я киваю. Это просто вежливое любопытство. Но Алёна с Маем не знакома, поэтому она расспрашивает Антона об Озёрском. Антон охотно делится.

– Май недавно вернулся из Чехии. Там у его отца риэлтерский бизнес. Май сейчас сам управляет компанией отца. Но и здесь ему тоже есть чем заняться, – рассказывает Антон.

– Прага? – удивляется Алёна.

– Спросишь у него сама. Точно знаю, что в Праге центральный офис. Может, ещё в других городах есть.

– Неплохо устроился.

– Да. Май – башковитый, – соглашается Антон. – В Чехии у него куча родственников со стороны матери. Она сама чешка, но вышла замуж за русского.

– Интернациональный союз, – замечает Алёна.

За лёгкой болтовнёй время в дороге пролетает незаметно. Lexus Антона останавливается у прекрасного особняка, построенного на загородной усадьбе. Дом Озёрского в стиле шале привлекает взгляд швейцарским стилем отточенности линий. Дом отделан шикарно. Элитный экстерьер и безупречный дизайнерский стиль.

Ворота распахиваются. Автомобиль медленно катится по дорожке. Пока Антон паркует автомобиль, Алёна крутит головой из стороны в сторону. Она здесь впервые. Ей интересно всё.

– Хорошее место для отдыха.

Мы вылезаем из автомобиля, слыша отдалённый грохот музыки.

– Отличное место! – радостно говорит Антон, – у Мая даже зарыбленный пруд с мостиком имеется. Ну, что, девочки, идём приветствовать хозяина дома?

Под ногами мощёная плитка. Участок у дома Озёрского – огромный. Множество декоративных деревьев и кустарников, большая беседка с барбекю, отдельный гостевой дом, русская баня…

– А вот и Май! – восклицает Антон, указывая в сторону дома.

До дома ещё далеко, но высокая фигура Мая в белоснежной рубашке выделяется светлой кляксой на фоне тёмного фасада.

– Только держись подальше от бассейна, – советую я подруге. – У хозяина дома специфическое чувство юмора в отношении новичков на его тусовках.

– Какая ты злопамятная вредина! – дразнит меня Антон, целуя в висок.

Май не делает ни единого шага навстречу вновь прибывшим гостям. Он так же неподвижно стоит на крыльце дома, держа одну руку в кармане чёрных джинсов, порванных, где только можно. Рубашка в контрасте с загорелой кожей кажется вызывающе белой. Расстёгнута почти до середины. На шее Мая болтается клык на чёрном шнурке. Пшеничные волосы небрежно уложены, но выбриты над висками. Май отпивает янтарного виски.

– Тони Фуфлони собственной персоной? – спрашивает Озёрский и останавливает взгляд ледяных глаз на мне.

– Здорово, Май!

Антон ничуть не обижается шутке приятеля. Мой парень подходит к Маю, протягивая руку, и шутя ударяет его в солнечное сплетение, имитируя удар кулаком. Приятели смеются общей шутке и выглядят довольными встречей. Я поражаюсь контрасту их голосов. У Антона голос низкий, глуховатый, и смех такой же – грудной, бархатистый. А от смеха Мая в голове начинают звенеть колокольчики, и голос у него намного выше, мелодичнее.

– Ты не один, Тони? – спрашивает Май, наконец, переводя взгляд с меня на Антона.

– Не один, как видишь. Со мной Ника, но ты её уже знаешь. А это Алёна, подруга Ники.

– Май. Очень приятно, – приветствует Алёну Озёрский небрежным кивком. Потом обращает свой взгляд на меня. – Веро-о-они-и-и-ка, – намеренно тянет Май, рассматривая меня так пристально, словно видит меня.

Взгляд прозрачно-голубых глаз Мая, не таясь, прогуливается по лицу. Май всего лишь смотрит на мои губы. Но их как будто обжигает. Ледяным прикосновением. Захотелось коснуться кончиками пальцев горящих губ и стереть следы его взгляда. Май коварно улыбается, словно вспоминая нашу прошлую встречу.

– Будь в этот раз повежливее с Никой, – просит Антон. – Моя девочка очень ранимая. И её легко обидеть.

– Да неужели? – притворно изумляется Май. – Я думал, что у Вероники боевой характер. Ну, тебе лучше знать. Пойдёмте к остальным гостям.

Май скользит в сторону и разворачивается к нам спиной, нисколько не сомневаясь, что мы последуем за ним. Почему-то меня дико раздражает горделивая посадка головы и небрежная, вкрадчивая походка самодовольного хищника. Май неторопливо вышагивает по мощённой дорожке, ведя нас по территории усадьбы. Проходя мимо открытого уличного бассейна, Май, будто ненароком, заметичает:

– Вода в бассейне тёплая. Подогрев круглый год. Лаундж-подсветка. В доме ещё один бассейн. Окна в том помещении выходят на террасу. Крытый бассейн – особенный, он мне нравится намного больше уличного.

При этом Май оборачивается, быстро посмотрев на меня, и двигается дальше.

– Не кипятись, Ника, – шепчет Антон, обнимая меня за талию. – Это была всего лишь шутка Мая.

Да, это была шутка, которая показалась смешной только самому Маю и двум-трём десяткам его гостей. Я была в этом загородном доме чуть больше, чем полгода назад. Тогда Маю показалось очень смешным толкнуть меня в бассейн.

Это было на Новый Год. В загородном доме Мая собрались его друзья и знакомые, Антон взял меня с собой на эту вечеринку. Я была одета в золотистое платье, с разрезом до середины бедра. На голове сооружена воздушная причёска из тёмных локонов. Но этому придурку, Маю, понадобилось подшутить.

Вечеринка гремела повсюду. Мы постоянно перемещались из одной комнаты в другую. Май предложил показать свой бассейн, на первом этаже, рядом с сауной. В бассейне забавлялись три девушки и двое парней, играя в водный волейбол.

Май предложил сыграть и мне. Когда я вежливо отказалась, болван Май попросил меня выпить на брудершафт за знакомство. Едва я успела осушить бокал, как этот придурок столкнул меня в воду.

Роскошная причёска тут же раскисла. Мокрые пряди облепили лицо, как водоросли. Ткань платья начала казаться обыкновенной тряпкой и прилипла к телу, обрисовав все изгибы и нижнее бельё. Грянул гром смеха.

– Давай спасай свою утопающую! – рассмеялся тогда Май, толкнув Антона в бок кулаком. – Не хочешь? Придётся мне самому нырять за чёрным жемчугом.

Май прыгнул сам и намеревался помочь мне вылезти. Я расцарапала его красивую физиономию когтями, и он обозвал меня мокрой кошкой.

Это был единственный раз, когда я пересеклась с Маем. Потом он уехал в Чехию, и Антон общался с другом только по телефону. Я бы не смогла назвать ни одной причины, по которой я могла бы хорошо относиться к высокомерному Маю, считающему, что ему позволено абсолютно всё.

Чем ближе мы подходим к крытой беседке, тем громче становится музыка. Рядом с беседкой стоит бумбокс. Музыка бьёт по ушам частыми басами. Звук кажется объёмным и насыщенным.