— Сомневаюсь, — пробормотала она.

Дверь офиса распахнулась, и Тереза вышла на солнечный свет. Невысокая, коренастая и темноволосая, Тереза бросила один взгляд на Уильяма и остановилась, впитывая его в себя.

— Мне пора, — сказала Роза.

— Тогда до следующего раза. — Уильям отступил и зашагал прочь.

Тереза удивленно подняла брови. Роза покачала головой и забралась в фургон. У нее итак было достаточно проблем. Ей нужно было пережить этот день, вернуться домой, убедиться, что с мальчиками все в порядке, и придумать какой-нибудь вызов для голубой крови. Она чувствовала себя неловко из-за того, что прервала ухаживания Уильяма, но так было лучше всего. Между ними ничего не будет происходить. Сосредоточься на важных вещах, сказала она себе.

ДЕНЬ медленно остывал к вечеру. Джек выскользнул за дверь и сел на крыльцо. Старое дерево было теплым под его ногами, нагретое поздним послеполуденным солнцем. Он покосился на него… на ярко-желтую монету в небе. Сверкает.

Роза сказала, оставаться внутри, но внутри было скучно. Он весь день просидел дома, в школе, и вел себя хорошо, ни с кем не подрался, даже не поцарапал Эйдена, когда тот попытался украсть у него ластик. Он, не жалуясь, съел отвратительные жареные рыбные палочки, хотя на вкус они напоминали землю, смешанную с каким-то таинственным мясом. Он не получил никаких предупреждений или желтых билетов, и теперь ему хотелось быть снаружи. Какой смысл ходить в школу, если после этого ты не можешь выйти на улицу? Кроме того, сейчас четыре, а Роза вернется домой только в половине шестого или даже в шесть.

Он сидел, молча, глядя на лес широко открытыми глазами. Прислушиваясь. Так много незаметных звуков. Птица где-то далеко на севере кричала на незваного гостя на своем дереве. Сердитые, злющие белки ругались друг на друга в своей беличьей болтовне. Он смотрел, как они гоняются друг за другом по сосне. Кожа между костяшками пальцев зудела, желая рассечься под когтями, но он сидел неподвижно… ветви сосны были слишком тонкими. Он не мог взобраться на них. Он уже дважды пытался, и оба раза они ломались под ним, оставляя его исцарапанным и испачканным липкой смолой.

Рядом с ним на доску приземлился большой жук. Он был темно-синий и блестящий. Джек старался не шевельнуться.

Жук ковылял по деревянной доске на черных тонких ножках. Джек напрягся, провожая его взглядом. Симпатичный, блестящий жучок.

Из глубины дома послышались приближающиеся шаги. Джорджи, вот-вот испортит все веселье.

Спина жука раскололась, выпустив легкий веер дрожащих, мягко расправляющихся крыльев. Жук вразвалку прошелся по крыльцу. Джек бесшумно пополз за ним.

— Джек, мы должны оставаться внутри, — упрекнул его Джорджи через сетчатую дверь.

Жук остановился на конце деревянной доски, словно обдумывая, как бы ему спрыгнуть вниз, в зеленую траву.

— Уйди! — пробормотал Джек сквозь зубы.

Крылья жука снова задрожали. Две половинки его спины поднялись, словно еще одна пара жестких синих крыльев появилась над плечами насекомого.

— Джек, вернись в дом! Роза сказала…

Крылья жука превратились в размытое пятно, и он взмыл в воздух.

Джек внезапно атаковал.

Он одним прыжком перемахнул через крыльцо, щелкнув пальцами в воздухе, и приземлился на траву с пустыми руками. Промахнулся!

Джорджи выскочил на крыльцо.

— Вернись!

Джек бросился за жуком. Тот полетел влево, потом повернул вправо — пухлая яркая жужжащая штука с кремовыми крыльями. Мальчик подпрыгнул так высоко, что на секунду оказался в воздухе, и поймал жука между ладонями.

— Попался!

Острые лапки пронзили его кожу. Он засмеялся и посмотрел сквозь пальцы.

— Джек! — Голос Джорджи звенел, как битое стекло.

В нос ему ударила вонь, горькая и резкая, а потом появилось жуткое ощущение, будто что-то холодное и скользкое капнуло ему на шею сзади. Он резко обернулся.

На траве стоял зверь. Пяти футов ростом, он балансировал на четырех тощих ногах, его тело было повернуто под углом, а голова обращена к Джеку. Грудь у него была мощной, а за ней следовало худощавое тело, каждое ребро которого было отчетливо видно, прежде чем оканчивалось мощными задними конечностями. Он был похож на гончую. На первый взгляд шкура зверя казалась почти черной, но когда солнце коснулось его спины, толстая кожа, натянутая на спину зверя, стала темно-дымчато-пурпурной с черно-зеленым оттенком, как сильный синяк. У него не было никакого меха, только ряд коротких острых шипов, идущих вдоль задней части его ног и вдоль позвоночника.

Голова у зверя была вытянутая, очень длинная, но без ушей. Две пары длинных раскосых глаз уставились на Джека тусклым, слабо светящимся серым светом, как туман, подсвеченный фарами.

В своих приключениях в лесу Джек видел глаза страшного волка, лисы, медведя и бесчисленного множества других существ, для которых у него не было названий, но ни у одного из них не было таких глаз. Это были жестокие глаза. Жестокие и безжалостные, как глаза аллигатора.

Обереги не подпустят его. Обереги… Краем глаза Джек заметил линию охранных камней… в нескольких ярдах от них.

Джек замер.

Он смутно ощущал присутствие Джорджи на крыльце. Его брат сделал маленький шаг назад. Зверь поднял переднюю конечность с огромной лапищей, разделенную на длинные когтистые пальцы, и шагнул вперед.

— Не двигайся! — выдохнул Джек.

Джорджи застыл на месте, как статуя.

Жук выскользнул из разжатых пальцев Джека и пополз вверх по тыльной стороне ладони, надеясь взлететь. Джек не шелохнулся, даже не моргнул. Все его инстинкты кричали ему, что двинуться — значит умереть, и поэтому он стоял окаменевший, охваченный ужасом.

Зверь открыл пасть. Его губы раздвинулись, обнажив черные челюсти, полные ужасных кроваво-красных клыков. Пристальный взгляд четырех глаз пригвоздил Джека к месту.

Джек судорожно сглотнул. Браслет на его запястье стал горячим, но он знал, что если он снимет его и изменит форму, зверь обязательно доберется до него. Он должен был спрятаться за оберегами. Это был его единственный шанс. Если он побежит, зверь будет преследовать его. По тому, как он был сложен — стройный и длинноногий — он понял, что он очень быстрый. Он поймает его и сорвет мясо с костей.

Он слегка подвинулся, скользя всего лишь на дюйм назад по траве.

— Справа, — раздался дрожащий голос Джорджи.

Джек слегка повернулся, боясь оторвать взгляд от четырех глаз, и увидел второго зверя, медленно крадущегося вдоль линии охранных камней. Второй зверь поймал его взгляд и остановился, чтобы показать ему лес узких красных клыков. Он поймает его, если тот пошевелится. Бежать было некуда. Он был отрезан.

Сердце Джека колотилось в груди, словно пытаясь вырваться на свободу. Громкий стук его пульса отдавался в ушах, стучал в голове. Мир стал кристально ясным. Джек глубоко вдохнул, стараясь сдержать головокружение.

— Не двигайся, — приказал тихий голос.

Джек повернул голову. В нескольких ярдах от него на краю лужайки стоял голубая кровь. Головокружительное облегчение, охватившее Джека, исчезло. Голубая кровь тоже был врагом.

Мужчина шагнул вперед. Его меховой плащ лежал позади него на траве. Он плавно вытащил длинный тонкий меч из ножен на поясе. Его глаза смотрели мимо Джека, на двух зверей.

— Очень медленно ступай ко мне, — сказал голубая кровь.

Джек остался на месте. Голубая кровь хотел Розу. Ему нельзя было доверять.

Звери двинулись вперед.

— Я не причиню тебе вреда, — пообещал мужчина. — Ты должен подойти поближе. Немедленно.

От него разносился легкий, пряный аромат гвоздики.

Голубая кровь был человеком. А вот звери нет.

Медленно, словно на глубине под водой, Джек сделал шаг назад.

Звери дружно шагнули вперед.

— Вот так, — сказал голубая кровь. Джек зацепился за этот голос и сделал еще один медленный шаг.

Звери придвинулись ближе.

Третий шаг.