Затем, приблизившись, мы увидели, что новый мир в зеркале казался множеством миров. Большинство из них были незнакомыми, мне никогда не доводилось в них бывать. Но один из них я узнала. Наш собственный. Мы с Ангелом обменялись взглядами. Разуму было слишком трудно переварить это зрелище. Как можно смотреть на нечто, находящееся у нас за спиной?
Вместо этого, я сосредоточилась на зеркале. Его рама была сделана из золота, украшенная искусными завитушками и неизвестной каллиграфией. Единственное, что слишком выделялось — яблоки в уголках. Я узнала лишь одно слово и то только потому, что оно было на нашем языке: Алеф.
За объяснением я повернулась к Ангелу. Он сказал мне, что когда отец заточил его в замке, он много читал. Для этого путешествия, он накопил множество знаний.
— Алеф — это точка в пространстве, которая заключает в себе все прочие точки, — прошептал Ангел, не желая тревожить женщину. — Любой, кто посмотрит сквозь нее, сможет увидеть все с любого ракурса, без путаницы.
— Что? — нахмурилась я. — Что это вообще значит?
— Поверь мне, я в таком же замешательстве, что и ты. Я прочел множество книг, но до сих пор весьма незначительно просвещен по этому поводу, — сказал Ангел. — Но думаю, это означает, что Алеф — это правда, под каким углом на нее не глянь, что звучит немного нереально даже для меня.
— Неужто, выходит, что зеркало, в которое смотрит Леди — это Алеф? — удивилась я.
Ангел лишь пожал плечами. Но это имело смысл. Мы пришли сюда затем, чтобы найти свой собственный мир. Безопасный, подальше от Сорроу и Карнштейнов. Кажется, у Леди Шалот не было с этим никаких проблем. У ней был Алеф.
Мое любопытство достигло предела, и я сосредоточилась на молчаливой женщине, смотрящей в зеркало миров. Я наблюдала, как кончики ее пальцев скользят по поверхности зеркала и картинка меняется. Она меняла мир одним мановением руки. Зеркало попросту было картой живого мира. Но удивительней всего было то, что все выглядело таким реальным. Словно я смотрела на все это из окна.
- Может, нам кашлянуть? — шепнула я Ангелу. — Быть может, она не знает, что мы в комнате.
— Ни в коем случае, — ответил Ангел. — Разве ты не видишь, что она занята? — Он показал на нее.
На этот раз я заметила, что главной заботой леди было вовсе не зеркало. Даже не плывущие по зеркалу изображения. То был ткацкий станок, которым она искусно управляла. Я говорю «станок», поскольку не могу словами описать лучше. Это было похоже на волшебный ковер, нити которого были в руках леди, но не было им, ни начала, ни конца. Она вплетала нити в зеркало, и там появлялись земли и горы. Она вплела еще одну нить и вот уже появилась река. Я стояла, разинув рот, не в силах поверить в то, что вижу.
Затем я сделала шаг назад, чтобы осмотреться. Тогда я понятия не имела, на что я смотрю. Но сейчас я знаю. Поэтому могу объяснить. Вокруг зеркала и самой Леди Шалот был начертал круг, который, как позднее я узнала, называется Храм Сна, священно место, объединяющее сны и иные миры. Храм Сна, в котором Создатель, в нашем случае она, создавала миры. Храм Сна объединял Миры Сновидений и Реальные Миры сквозь невидимые двери. Лишь Охотники за Сновидениями, особая раса людей, обладала способностями путешествовать по ним. А Леди Шалот могла заглянуть во все эти миры. Мы, скорее всего, оказались на вершине Башни Сказок с Богиней, творящей наши судьбы.
Глава 34
Дневник Королевы
Теперь Леди Богяня размахивала тем, что по внешнему виду было похоже на бесконечный клубок красных нитей. Оттуда тянулись два конца других нитей. Только ими она не пользовалась. Одна из них была черной. Другая — белой. Мы долго стояли там и наблюдали за ней. Я поняла, что могу годами смотреть на то, как она работает. Затем, по какой-то причине, Леди решила поговорить с нами.
— Добро пожаловать, — произнесла она. Полагаю, она увидела нас в зеркале, и я была несколько поражена тем, что она не выказала никакого удивления, увидев нас. Позднее, я поняла, что она днями наблюдала за нами из башни. — Простите, что не поворачиваюсь к вам лицом, — продолжила она. — Мне остался последний кусочек.
Никто из нас ничего не сказал. Мы послушно склонили головы, надеясь, что она видит нас в зеркале. Ее присутствие излучало величие. Кто мы такие, чтоб отвечать ей?
Леди Шалот осторожно шила красной нитью, словно заботливая бабушка. Она делала это с аккуратностью и любовью. Так случилось, что я, наконец, поняла, что она не просто создавала горы, реки и города. Она создавала жизни. Но я заметила еще кое-что, она особенно обожала звезды, луну и солнце. Она наслаждалась, создавая их. Она обожала их. И я задумалась, что если именно она дала жизнь Лунной Девушке, которая отдала за нас жизнь. Ангел словно вошел в состояние гипноза, наблюдая, как леди создавала в зеркале целый мир.
— Прошу, садитесь, — предложила она. — Я почти закончила. — Она смочила конец нити языком и продолжила творить свой шедевр.
В комнате было не на что сесть, разве что две черепахи, чьи панцири были похожи на табуреты. Ангел незамедлительно присел на одну. Я ждала, что черепаха начнет пищать и кричать от боли. Но этого не произошло. Она лишь втянула голову, чтобы Ангелу было куда поставить ноги. Подражая ему, я присела на другой табурет…, то есть черепаху.
— В этом и заключен смысл. Всем мирам нужны солнце и луна, — Леди Шалот говорила в основном сама с собой, гордясь своим созданием в зеркале. Как бы мне хотелось обладать подобной силой. Я бы дни напролет создавала миры, наблюдая за ними в зеркале. — Нужно подождать, пока солнце и луна появятся на свет, и увидеть, подойдут ли они этому миру, — пробормотала она и обернулась.
Солнце и луна появятся на свет? Я думала, что она создаст их. Теперь же я понимаю, что она лишь делает несколько штрихов, для появления новых звезд.
Я из любопытства склонила голову набок, пытаясь со всех сторон разглядеть ее лицо. Мне хотелось узнать о ней больше. Я почти влюбилась в нее. У нее было интересное лицо. Она выглядела безмятежной, не красавицей, конечно, но она так и лучилась духовностью. У меня навернулись слезы при мысли, что я ожидала совсем иного: леди, которая живет так высоко должно быть одержима красотой. Вместо этого, она выглядела обыденно, как простая смертная. Ее можно было принять за чью-либо бабушку. Глаза сияли заботой, а от улыбки хотелось свернуться клубочком у нее на коленях. Если бы меня попросили снова пройти через все те испытания, что выпали на нашу долю, чтобы снова встретиться с ней, я бы согласилась, не раздумывая.
— Разве не загадка, как люди в реальности отличаются от своего отражения в зеркале? — Леди Шалот, наконец, обернулась, разглядывая наши лица.
— Что Вы имеете в виду? — с нетерпением спросил Ангел.
— Никогда не замечали, что левое в зеркале становится правым, а правое — левым? — спросила она.
Ангел ничего не ответил. Не знаю почему. Быть может, потому что в те времена лишь немногие обладали зеркалами. Те зеркала, что мы застали, были сделаны из латуни и обсидиана, и отражали не так уж много. Стеклянные зеркала…, или серебряные, как некоторые их называли, изобрели лишь годы спустя. Тогда они стали наиболее ценной вещью на земле; дороже золота, вот только годы спустя я поплатилась за ужасающие эксперименты с ними.
— Мне не нравятся зеркала, — ответил Ангел. Он поморщился, я же не видела причины портить столь волшебный момент.
Но я поняла. Будучи полукровкой…, потомком одного из ужаснейших вампиров в мире, он избегал зеркал. Вопреки распространенному мифу о том, что вампиры не отражаются в зеркалах, они показывали их темную сторону, сокрытую в них. В зеркале отражалась все безобразие и уродство вампира.
— На самом деле, это твое право — избегать зеркал, но это значит, что ты никогда не увидишь себя со стороны, — ответила Леди, отметая комментарии Ангела. — Невозможно увидеть кто мы такие на самом деле.
