— За ней же раньше ухаживали, почему забросили? — спросила Марина, орудуя лопатой, подкапывая высокие кусты колючек.

— Не знаю, — Таня методично сгребала мусор и мелкие ветки в кучу. — Забыли.

— Пф, забыли они, — презрительно и немного сердито сказала Марина. — Если бы я в папины бумаги не залезла, так и перекопали бы тут всё, как брошенное захоронение. Интересно мы за сегодня управимся?

— Вряд ли. Ты копай, и не ямы, а траву. Сегодня надо всё убрать и цветы посадить.

— Так, осень же, какие цветы?

— Многолетние, — вздохнула Татьяна. — Пантелей сказал, что и в сентябре можно много разных цветов посадить. Чтобы на следующий год здесь красиво было. Хорошо бы с травой сегодня закончить и завтра ограду покрасить…

Девушки замолчали, сосредоточившись на работе. Выходило у них так себе. Пантелей один успевал сделать больше. Минут за сорок они успели расчистить большой участок, а на дорожке появилась огромная куча травы и мусора.

— Бог в помощь! — на дорожке появилось несколько мужчин. Один в тёмно-синем рабочем комбинезоне, двое других в костюмах, словно с похорон подошли.

— Спасибо, — отозвался Пантелей. — Дело спорится потихоньку.

— Родственники? — спросил усатый мужчина, глядя на трудившихся девушек и на просторную могилу целиком.

— Родственники, — отозвался садовник.

Гости кивнули и пошли дальше. Мне их взгляды не понравились. Наверное, уже позарились на заброшенную могилу, тем более такую, где можно пятерых смело похоронить.

— А что твой отец? — спросила Таня, утирая тыльной стороной ладони пот со лба. Поправила косынку.

— Знаешь куда его глава рода отправил? — ухмыльнулась Марина. — На Кубу, представляешь?

— Куда? — удивилась Таня.

— Вот-вот. Переживает, что поднявшаяся волна войны Кузи с Орловыми и нас накроет. А у нас из мастеров только дядя Кеша, который уже домой умчался, и Дима.

— Как-то всё очень нехорошо выходит, — сказала Татьяна, уперев подбородок в рукоять граблей.

— Работай, не отвлекайся. Быстрее закончим, быстрее сможем позвать Кузю. Хочу посмотреть, как у него лицо от удивления вытянется.

— Глупая ты, — вздохнула девушка.

— Глупыми быть хорошо. Потому что мы оптимисты и верим, что хуже быть уже не может.

Марина засмеялась, вытаскивая огромную колючку из земли и поволокла её к ограде. Я тихо встал, пошёл сквозь кустарник к узенькому проходу между могил. Отдалившись достаточно далеко, чтобы не заметили, взял телефон, нажал иконку с подписью «мама».

— Это Кузьма.

— Ты зачем из расположения базы уехал? — требовательно спросила мама. — Здесь сейчас концерт будет по заявкам рода Орловых. Целая комиссия военная пришла. А где ты болтаешься?

— Я могилу отца нашёл. На Николаевском кладбище. Думаю, вместе с ним похоронены все наши.

— Да? — голос мамы сразу изменил тональность. — Ты сейчас там?

— Здесь. Только могила заброшенной долго стояла и кладбищенские на неё зарятся. Может и участок уже кому-то перепродали.

С той стороны послышался крик мамы, зовущий Лодыря. Это её заместитель и командир тактической группы, носящий говорящую фамилию Лодырев. Я расслышал только про пять машин, наш БТР и что-то про крупнокалиберное оружие.

— Кузя, никуда не уходи, я сейчас буду, — сказал она и повесила трубку.

Представляю, что сейчас будет твориться с проверяющими и военными, нагрянувшими с визитом. И как засуетятся все заинтересованные, когда узнают, что Матчины куда-то намылились, прихватив с собой БТР. Хотя, зачем он маме понадобился здесь, я так сразу понять не мог.

Убрав телефон, я прошёл дальше по узкой дорожке между могилками к одному из проходов, а оттуда неспешно прогулялся к выходу с кладбища. Здесь находились два маленьких магазинчика, где купил пару бутылок минеральной воды и уже не таясь направился к семейному захоронению Матчиных. Двоюродные сёстры продолжали борьбу с зарослями травы и даже не заметили, когда я подошёл к каменной лавке, где оставили ящик с ростками цветов и рабочий инструмент.

— Доброго утра, Пантелей, — поздоровался я с садовником, который как раз выносил за ограду охапку травы.

— Кузьма Фёдорович, — он сбросил траву, принял небольшую бутылку с водой. — Как раз, кстати.

— Увлечённо работают, — кивнул я на девушек.

— Думал какую-то шалость задумали, когда вчера пришли ко мне, — сказал он. — Выглядели так, словно сад во дворе решили разорить.

Я помахал рукой Татьяне, которая соизволила обернуться и заметила меня. Девушка не подала виду, что удивилась, стукнула сестру кулачком в плечо и подошла к калитке ограды.

— Привет, — улыбнулся я, протягивая вторую бутылку.

— Здравствуй. А мы, вот, решили порядок навести.

— Спасибо. Я здесь почти случайно оказался. Марина, привет.

— Привет, — она улыбнулась, оторвала прицепившеюся колючку от платья.

— Надо было сразу бумаги прочесть, которые мне Катя дала, — сказал я, посмотрев на камень надгробия. — Но решил отложить до возвращения из поездки.

— Да? — заинтересовалась Таня. — Нам она ничего не сказала. А ещё подруга называется.

— За две недели ни разу не позвонила, — кивнула Марина. — То по пять раз в день спрашивает: «Как дела», а тут забыла. Да, Кузя, тебе император что за победу подарил. Жутко интересно. Помню он обещал какой-то серьёзный подарок. А Кеша нам ничего не сказал. Приехал, поговорил с главой и умчался.

— Почётную грамоту подарил, — рассмеялся я. — Только она сгорела, так что и показать нечего.

— И всё? — удивилась она. — Вот жмот! А обещаниями сыпал, словно гору золота приготовил.

— Давайте вам помогу, — сказал я, подворачивая рукава. — Всё быстрее будет. А потом, в знак благодарности, угощу пирожными в кафе.

— Только ты расскажи, как поездка прошла, очень интересно будет послушать, — улыбнулась Татьяна.

— Ничего интересного и не было. Погода — дрянь…

Следующие полтора часа мы хорошенько поработали. Успели очистить почти весь участок от травы и мусора, а Пантелей принялся за высадку цветов, предварительно рассыпав удобрения из ведёрка. Как оказалось, одно из вёдер было заполнено какими-то мелкими гранулами. Девчонки бегала за водой, благо колонка находилась совсем рядом. Из примечательного, можно сказать, что всё это время за нами следил кто-то из работников кладбища, копошась рядом с могилками чуть дальше по дороге. Мне даже захотелось наведаться к начальнику кладбища, чтобы поговорить с ним серьёзно.

Пока мы убирались, я внимательно изучил надгробие из серого гранита. Хотя, изучать особо нечего. Только надпись: «Матчины» и год, когда семьи не стало. Ни списка имён, ни эпитафии. Девятнадцать лет прошло… Вооружившись жёсткой тряпкой, я хорошенько отмыл камень и плиту под ним. Потом приехала Мама. Сначала мы увидели десяток крепких мужчин в камуфляже и разгрузках. Только вместо оружия лопаты и грабли, две новенькие блестящие тачки, земля, саженцы. Похоже, мама слишком дословно поняла слова о «заброшенном» состоянии могилы и по пути они разорили магазин: «Всё для сада и огорода». Командиром отряда был, крепкий мужчина, по национальности — итальянец, Ливио. Импульсивный и немного нервный, но отличный специалист и мастер подрывного дела. Не удивлюсь, если у него в одном из мешков тратил или что-нибудь в этом роде.

— Командор! — с немного смешным акцентом, отрапортовал он, когда отряд добежал до нас. Неслись они так, словно на войну опаздывали.

— Отставить! — рявкнул я, видя его взгляд на участок за оградой. — Всё, чтобы вы не задумали — сразу нет! Вот, его зовут Пантелей, он здесь за старшего. Поступаете в его распоряжение. Окопы не рыть, территорию не минировать! И смотри у меня, а то прикопаю на соседнем участке.

— Так точно, командор! — кивнул он. И ведь не понял и половину из того, что я ему сказал. Пришлось повторять на английском.

— Перекур, — обратился я к немного удивлённым девушкам. — Пусть дальше поработают они. Пантелей, вы ими командуйте, не стесняйтесь. Если слов будет мало, то можете лопатой стукнуть, им ничего не будет.