– Карасуно Ива, крепость на юге. После тренировки командир самураев передал Рюдзо донесение, в котором сказано, что орки перешли границу недалеко оттуда и нас посылают удержать ее.

– Но мы ведь не пробыли в лагере и недели, мы не готовы, многие ранены, сможем ли мы сражаться с орками? – взялась за голову Кику.

– Командование считает, что да. Нас выпустят в самое пекло, ведь матсутаке – это всего лишь расходный материал для людей. Скажи еще спасибо, что тебя определили в повозку. Те, кто здоровее, идут на своих двоих.

– Вот ведь… Неужели господин Рюдзо согласился на это? Вот так отправить не окончивших обучение матсутаке…

– Смеешься? Да после нашего позорного поражения на тренировке он был только рад возможности восстановить свою честь. Это же такой шанс показать себя, а в итоге мы просто пропадем ни за что.

– Не говори так, Иоши. Мы будем тренироваться и станем сильнее. Мы сможем защитить мир на этой земле.

– Мир? Людей? Какой в этом смысл, если они нас ни во что не ставят? Относятся к нам как к оружию, которое можно просто выбросить после боя.

– Мы с тобой живы, и тысячи матсутаке в Империи живы. Каждый день они работают и трудятся во благо своей родины, – Кику аккуратно придвинулась к деревянному борту и через прореху в покрывающем повозку полотне выглянула наружу. Они проезжали по пыльной дороге мимо деревни, слегка возвышающейся над окружающими ее рисовыми полями. Тут и там можно было заметить шляпки работающих матсутаке. Стоя по щиколотку в воде, вырывая сорняки, они обеспечивали ближайшие деревни и города продовольствием. – Сегодня так солнечно… Взгляни, разве ты не хочешь бороться за это?

– Посмотри вон туда, – Иоши, подсев рядом указала на матсутаке, привязанную к столбу. На ее лице и по всему телу были синяки и ссадины, а на бедрах и плечах – следы резаных ран.

– Она наверняка в чем-нибудь провинилась. Люди не наказывают своих слуг без причины.

– И это, по-твоему, то, чего мы заслуживаем? Такой судьбы ты желаешь для своих сородичей?

– Иначе нельзя. Люди умнее и сильнее нас, без их защиты, без их покровительства, орки и гоблины перебьют нас всех.

– Гоблины? Не смеши, мы вдесятером справились с тремя дюжинами!

– Лишь благодаря превосходной тактике господина Рюдзо. И даже так мы потеряли двоих. А что если бы мы попали в засаду? Они бы перебили нас как скот, – вздохнув, Кикутаке отодвинулась от прорехи в полотне. Деревенский пейзаж скрылся за холмом, и смотреть ей было больше не на что. Откинувшись на стенку повозки, она прикрыла глаза и слегка задремала.

– Мы уже приехали? – сонно спросил Нобутаке, когда повозка резко остановилась.

– А как выглядит Карасуно Ива?

– Уж точно не как чаща леса. Наверное, мы остановились на привал, ни одна лошадь не в состоянии тянуть повозку без отдыха, – потянулась Иоши, как вдруг снаружи раздался стук.

– Нобутаке, Иошитаке, берите котелок и идите за ужином для раненых, – приказал Мамору, отодвинув полотно. – И миски на всех не забудьте.

– Слушаюсь господин, – поспешил выполнить приказ Нобу. Иоши неохотно последовала за ним.

Когда они ушли, Кику подползла к выходу из повозки и, немного приоткрыв полотно, выглянула наружу. Они остановились на небольшой поляне посреди леса, выстроив повозки кругом. Всего их было четыре: одна – для раненых, вторая – для оружия и брони, третья – для съестных припасов, а четвертая – большая повозка с котлом. В центре лагеря уже был разбит шатер Рюдзо, а по всей поляне матсутаке ставили свои палатки и разжигали костры.

– Мы вернулись! – Нобутаке с шумом поставил котелок, наполненный горячей кашей. Следом за ним забралась Иошитаке, неся в охапке миски и ложки. – Скорее раздавай, – взяв миску, он начал накладывать соратникам еду.

– Так уютно… – улыбнулась Кику. Сидя в повозке кругом и наслаждаясь кашей с друзьями, она чувствовала настоящее, теплое родство со своими соратниками. Снаружи уже совсем стемнело, и лишь свет небольшого фонаря рядом с котлом освещал повозку изнутри.

– Хорошо вот так иногда отвлечься от всего, – закончив трапезу, откинулась на стенку повозки Иоши. – Особенно когда рядом нет командующих, – скосилась она на выход из повозки. Сквозь небольшую щель можно было видеть стол сотника, окруженного ближайшими подчиненными.

– Да уж, кто знает, когда еще удастся так посидеть… – лукаво улыбнувшись, вздохнул Нобутаке.

– Снаружи все ложатся, проклятье, я бы еще посидела.

– И нам пора. Туши фонарь, – неудачно повернувшись, скорчилась от боли Кику. Через некоторое время шум голосов в лагере уступил место стрекотанию сверчков и потрескиванию хвороста в кострах. Прислонившись к соратникам, Кикутаке уже почти заснула, когда тишину нарушил шепот снаружи.

– Здесь кто-нибудь есть? – слегка отодвинул полотно незнакомец. В темноте не было видно его лица, но по фигуре сразу становилось понятно, что он матсутаке.

– Кто ты такой? – навострилась Иошитаке.

– Не бойтесь, я ваш друг, я здесь, чтобы помочь вам, – продолжил незнакомец. – И, пожалуйста, говорите тише, нас не должны услышать.

– Помочь? Нам не нужна помощь, – отмахнулся не до конца проснувшийся Нобутаке.

– Я могу спасти вас, скорее выходите из повозки.

– Спасти отчего? – прошептала Иоши, сонно протирая глаза.

«Что-то тут не чисто, явился посреди ночи, предлагает помощь, нужно понять, что это все значит», – сообразила Кику, дернув Нобутаке за штанину.

– Нобу, помоги мне встать, – с трудом приподнялась она.

– Рано тебе еще, лежи и отдыхай, – возразил он.

– Чушь, чем больше буду двигаться, тем быстрее я поправлюсь, давай же, – протянула ему руку соратница. Ухватившись за руку раненой девушки, Нобу позволил ей опереться на себя. – Мы должны хотя бы выслушать его.

– Подождите меня, – встрепенувшись, Иоши выскочила первой и помогла выбраться соратнице. Под тусклым лунным светом можно было разглядеть очертания незнакомца. Это был матсутаке, в рваном дорожном плаще до пола. – Так откуда ты? И что привело тебя сюда?

– Я понимаю ваше недоверие, братья и сестры, но я такой же матсутаке, как и вы… Раньше был таким. Слепо верил в превосходство людей, шел за ними, но мои сородичи открыли мне глаза! – он широко развел руки, демонстрируя отсутствие оружия, и придвинулся ближе. – Я знаю, это не просто принять, но если мы объединимся, то сможем сбросить оковы рабства, стать свободными! Пойдемте со мной, вместе мы сможем свергнуть власть людей!

– Предатель! Да как ты посмел бросить вызов создателям, – рванула Кику в сторону незнакомца, но тут же скорчившись от боли, упала на колени.

– Я же говорил, что тебе рано еще двигаться, – укоризненно произнес Нобутаке, помогая соратнице подняться вновь. – Эй, чужак, шел бы отсюда со своими пустыми проповедями, пока цел.

– Подожди, – вмешалась Иоши, вставая между соратниками и незнакомцем. – Стоит признать, что в одиночку прийти в лагерь Империи и заявлять о восстании – весьма смело. Глупо, конечно, но смело.

– Разве я сказал, что пришел один? – улыбнулся матсутаке. – Я лишь представляю вольных матсутаке. Нас многие сотни, рассредоточенные по всей Империи, и сейчас мы наращиваем силы для восстания. Присоединяйтесь к нам, и вместе мы сможем отвоевать свою свободу!

– Выродок… – скорчившись от боли, Кикутаке угрожающе шагнула в сторону мятежника.

– Не волнуйся, Кику, мы с Иоши разберемся с ним, – мягко отстранив ее, Нобутаке направился в сторону чужака.

– Эй, давай не будем спешить, и выслушаем его, – преградила ему путь соратница.

– Что ты творишь, Иоши? Эта подлая крыса… – ярость накатывала на Кикутаке, сбивая с мысли. – Пока народ Империи страдает от раздирающих страну войн и беззакония, он хочет разжечь новый источник пламени!

– Мы должны схватить его, Иоши. Помоги мне или уйди с дороги.

– Ни мое пленение, ни даже моя смерть ничего не решит, – рассмеялся незнакомец. Я всего лишь дуновение ветра перед надвигающейся бурей. Не волнуйся, с Империей все будет в порядке, на твоем бы месте я бы больше волновался о людях, возомнивших себя богами среди матсутаке, – при этих словах он кивнул в сторону одной из повозок, которая начинала разгораться, освещая все вокруг оранжевым.