Происходило это по следующей схеме.

Консультант встречался с представителем интересующей фигуры – ну, скажем, с доверенным лицом заместителя министра внутренних дел. Ему называлась сумма совокупного дохода замминистра – информационные службы «Властелина» работали очень эффективно и аккуратно. Консультант умножал эту сумму на десять, и в подавляющем большинстве случаев деньги делали чудеса. Тем более что и делать-то было ничего не нужно – просто получать эти деньги. Регулярно, ежемесячно. И лояльно относиться ко всем благим намерениям «Властелина». И всё.

По мере роста этого мега-паразита от экономики под его влияние стали попадать и низовые структуры власти. Управленческие аппараты республиканских, губернских, городских властей. И сам «Властелин» обзаводился филиалами на местах. К слову сказать, аппарат сотрудников в нём был небольшим. Фактически на Ивлева работали миллионы людей, и всем этим управлял крохотный «Властелин».

Это было его ноу-хау.

Начался «передел сфер влияния», как утверждали СМИ. На деле же просто «Властелин» пошёл в наступление. Он достиг зрелости, исподволь задуманной и рассчитанной Игорем Ивлевым. К этому времени оставались «очаги» сопротивления, доставляющие достаточно серьёзные хлопоты. Слишком самостоятельные предприниматели, не подчинившиеся ему, покупались, или уничтожались физически, иные подвергались аресту и заключались в тюрьмы по решению судов. Простые люди, случайно попавшие в эту чудовищную мясорубку, были незаметны, как муравьи под каблуком – о них никто и не вспоминал.

Бандиты и мелкие отморозки чувствовали себя в этой среде вольготно. Участились случаи грабежей, квартирных краж, и насилие стало обычным делом. Правоохранители не слишком отвлекались на эту ситуацию – милиция в тандеме с «Властелином» вела жесточайшую войну с крупной мафией. Влиятельные люди, стремительно теряющие прибыльные сферы, бились насмерть с силовыми структурами «Властелина».

Положение в стране вызывало тревогу в правительстве, но её неустанно сглаживали подконтрольные «Властелину» высокопоставленные чиновники. В их задачу входила дезинформация по поводу истинной расстановки сил в экономике – то есть причин, породивших всё это. На фоне решительных действий органов внутренних дел это было достаточно несложно делать.

Чудовищный спрут – «Властелин» – уже вплотную подошёл к контролю пятидесяти процентов экономики. Непокорные ещё сопротивлялись, делались запоздалые попытки объединения в коалиции, но все уже понимали, что время упущено. Возмутить, всколыхнуть общественность не представлялось возможным – о СМИ, как о силе, никто всерьёз и не помышлял.

Это был молниеносный и поистине ошеломляющий блицкриг.

Глава 3.

Холодный октябрьский ветер гонял по асфальту банку из-под пива. По улице шёл человек без головного убора в распахнутом кожаном плаще, накинутом прямо на лёгкую рубашку.

На ветер он не обращал внимания. Судя по уверенному шагу, незнакомец хорошо знал этот район Москвы.

Быстро темнело.

Улица была освещена плохо – горели три фонаря из двух десятков. Редкие прохожие и машины вполне удачно делали этому месту имидж заброшенной окраины. Мужчина свернул в узкий проулок, видимо зная свой путь наверняка. Этот проходной двор вёл к студенческому городку.

Пройдя через тёмную арку, он оказался на более-менее освещённом месте. Посреди замусоренного двора, каких в Москве тысячи, стояла беседка, и над ней, на фонарном столбе, ветер качал одну единственную лампу.

– Эй! – послышался окрик из глубины беседки.

На мужчину он не произвёл никакого эффекта – он продолжал своё движение. Но на выходе из двора, в следующей арке ему уже преграждали путь трое молодых людей, у которых явно не было намерения пропускать мужчину дальше.

Молодые люди были одеты в джинсы и кожаные куртки, от них сильно пахло спиртным. Обилие цепочек, подвесок и всевозможных брелоков должно было говорить окружающим о чём-то, что принято в их обществе.

Со стороны беседки к арке приблизился ещё один участник предстоящей «беседы». Рослый парень в распахнутой куртке и бейсболке, с золотой коронкой на переднем резце. На пальце он крутил какой-то брелок с ключами.

«Вожак», – подумал мужчина.

Парень подошёл вплотную.

– Ты что – глухой, дядя? – спросил он.

…

– Я сказал, ты что – не слышал? – парень дыхнул на незнакомца алкогольной волной.

Незнакомец молчал.

– Да ты к тому же и немой?

Обладатели бижутерии заулыбались, загораживая выход.

– Да не трясись ты так, дядя. Бабки есть? Давай, гони бабло, вытряхивайся из пальта, и всё. Можешь чесать к своим сопливым детишкам, живой-здоровый.

Мужчина продолжал молчать. Холодный ветер теребил густые, чуть с проседью волосы. Прошло секунд десять.

Студенты переглянулись.

– О-о-о, – протянул «вожак». Он вынул руку из кармана. Раздался щелчок, и в свете фонаря блеснуло узкое лезвие выкидного ножа.

– Мужик, не зли меня. Давай, давай, быстрррро.

Незнакомец устало вздохнул, чуть приподнял руку и щёлкнул в воздухе двумя пальцами.

Что-то случилось. Тот парень, вожак с ножом, что-то увидел.

Это был свет. Словно опомнившись и вскинув руку, он мгновенно отбросил нож далеко в кусты. С искажённым от увиденного лицом, как спринтер, он рванул в сторону беседки. Его друзья стали медленно поднимать руки.

– Да мы ничего, ничего не делали, начальник, – сказал один, – ну мы пошли, да?

Они, пятясь, стали удаляться, и, переходя на мелкую рысь, скрылись.

Вскоре всё стихло. Ветер, одиноко гуляя по пустой арке, подбрасывал обрывки грязной газетной бумаги и пел свою осеннюю песню.

Мужчина поднял выше воротник плаща и направился вглубь дворов, не обращая внимания на яркий свет, бьющий ему в спину.

***

Там, на въезде во двор, стояла, слепя фарами и проблесковыми маячками, милицейская машина с типовой надписью на жёлтом борту: «ППС-37, г. Москва. Телефон 555-13-69». Мотор работал, его звук становился всё тише, и тише, и по мере того, как мужчина удалялся, очертания машины размывались и таяли.

И вскоре она исчезла совсем.

***

…Около девяти вечера мужчина вошёл в подъезд общежития №5, принадлежащего МГТУ. Он незаметно проскользнул мимо вахтёра, и, поднявшись на третий этаж, толкнул незапертую дверь комнаты в самом конце коридора.

Комната №29 являла собой живописное зрелище. В «предбаннике» – маленькой кухоньке – на столе красовалась огромная куча кастрюль, тарелок и пустых консервных банок преимущественно из-под кильки в томате. Кучу не касалась рука с тряпкою, и она источала зловоние, изредка уносимое в вентиляцию под потолком. Почему-то здесь же, у стола, находился матрац с подушкой. Там и сям на полу, на столе, на навесном шкафу лежали и стояли различные электрические приборы – утюги, миксеры, тостеры, чайники – их было превеликое множество. Между ними бегали бодрые толстые общежитские тараканы.

Мужчина, осторожно ступая, проник в «спальню».

Как и ожидалось, кровати здесь не было. Вся комната была опять-таки завалена – но теперь магнитолами, «бумбоксами», приёмниками и телевизорами. Со всей этой горой утиля никак не гармонировал большой шкаф от дорогущего гарнитура, неизвестно как сюда попавший.

Ещё в этой комнате был очень дорогой компьютер. На письменном столе, сплошь опутанном проводами, стояли три монитора. За этим столом, на вращающемся стульчике сидел упитанный розовощёкий мальчик в очках. Он, как паук паутиной, тоже весь был опутан проводами, наушниками и ещё чёрт знает чем.

Мальчик изредка тарабанил нервно по клавиатуре, отхлёбывая из давно немытого гранёного стакана кофе.

– Здравствуй, Янис, – произнёс мужчина.

Пухлый Янис не слышал. Юный Билл Гейтс таращился в монитор, морща лобик.

– Янис Вейспал! – мужчина сказал громче.

– Тебе чего? – Янис и не думал оборачиваться на голос.

Мужчина, балансируя, сделал два шага среди гор аппаратуры.

– Я слышал, что ты способный парень.