– Ладно, я позвоню тебе с этого номера, договоримся, когда можно будет забрать телефон. Пока! – быстро протараторил брюнет и нажал на красную кнопочку на экране. – Ника! Я всё объясню!

– Что-то ещё? – замахиваясь огромной подушкой, спросила я. – Ты что-то ещё не рассказал? То есть кроме страстных поцелуев, была ещё и ночь? Ты совсем из ума выжил?! – кричала я, от души ударяя темноволосого по макушке.

– Я правда не понимаю, как это произошло! – защищался парень, в попытках прикрыть голову руками. – Успокойся, прошу!

– Нет уж! Я самолично выбью из тебя всю дурь, предатель! Быстро звони Лизе и признавайся, иначе это сделаю я! – нанося один за другим удары, приказала я. В один момент, мне показалось, что я доведу его до сотрясения, но даже этот факт не смог остановить мою месть за лучшую подругу.

– Я не могу! Она же бросит меня! – кричал друг, развалившись на мягкой поверхности.

– И правильно сделает! – запрыгиваю на диван, опираясь одной ногой об вертикальную его часть.

Не выдержав такое распределение физических сил, мебель перевернулась назад, уронив меня головой об стенку. Раздался громкий треск, а за ним и звон разбитого стекла, только откуда он появился, я не поняла. Яковлеву повезло больше: он просто приземлился на подушки, лишь немного задев затылком пол.

– Ника! Ты жива? – спросил брюнет, подбегая ко мне.

Несколько секунд нахожусь в странной прострации, не понимая причину его беспокойства. Вдруг, взгляд цепляется за что-то ярко-красное на руках: на домашней футболке, которую я не сменила с ночи, виднелись пятна крови, а по шее стекала тонкая горячая ленточка.

– Ты меня слышишь? – продолжал танцор и обхватил моё лицо ладонями.

Мне хватает сил только на кивок головой. Проходит секунда, и я чувствую резкую лёгкость.

Сознание покидает тело, унося меня подальше ото всех этих проблем.

Ужасно-неприятный звук заставляет разлепить веки и увидеть Лёшу. Яковлев сидел на корточках, около места моего недавнего (или давнего) падения, и сметал в совок щёткой осколки от какой-то вазы. Кажется, она стояла на соседней тумбочке. Почувствовав взгляд, брюнет повернулся и встревоженно оглядел меня.

– Как себя чувствуешь? – заботливо спросил друг, присаживаясь рядом со мной, на диван. – Голова не болит?

– Болит, – морщусь я, а затем аккуратно касаюсь пластыря на виске. – Что это?

– Ты упала с дивана и разбила вазу. Её осколки поцарапали твой висок, – заметив нарастающий ужас в моих глазах, темноволосый поспешно добавил. – Всё хорошо! Рана не глубокая, через неделю даже следа не останется!

– Это хорошо. Сколько прошло времени? – интересуюсь я.

Пытаясь понять по цвету неба за окном, но это оказалось сложнее, чем казалось. Вроде ничего не изменилось, или это я из-за удара перестала оттенки различать?

– Меньше получаса, ты крепкий орешек, – усмехнулся Яковлев и отвёл взгляд на одну из абстрактных картин на стенах. Почему-то сейчас непонятные пятна начали складываться в затейливые узоры. – Егор звонил, требовал тебя к телефону.

– Что ты ответил? – садясь на диване, спросила я.

– Что ты спишь, – с грустной улыбкой объяснил брюнет, пока я, достав телефон с журнального столика, искала нужный номер. Его можно понять, точно такие же слова услышала Лиза от Марго вчера ночью.

– Не ной, ты сам виноват, – строго отрезала я, не испытывая к темноволосому ни капли сострадания.

Найдя нужное имя в списке контактов, взглядом прошу партнёра выйти и дать мне спокойно поговорить с лучшим другом. Да, за последние недели Лаврентьев смог заслужить этот статус, чем часто выпендривался перед Малюковым.

Несколько секунд в динамике слышится только посторонний шум, пока, наконец, на его фоне не появляется знакомый голос.

– Камбарова! Ты вообще обо мне забыла или как? – показательно-строго спросил Егор, хотя я чувствовала, что в этих словах нет и капли злобы. – Тишка соскучился!

– Я тоже, – вспомнив лохматого щенка спортсмена, сказала я. – Замотались просто. Первые дни изучали город, завтра-послезавтра начнём тренировки, – конечно-конечно! Город мы изучали…

– Хорошо, я думал вы уже репетируете, – я тоже так думала. – Включи камеру, дай посмотреть на номер, – попросил спортсмен.

Спешно оглядываюсь, в попытках придумать, как выбраться из этой ситуации. Сейчас половину моего лица «украшает» пластырь. Сильно сомневаюсь, что Егор не поднимет панику, если увидит его.

– Я, – что? – Сейчас не могу. Интернет слабый и не прибрано тут.

– Мне без разницы, убирались вы или нет. Покажи комнату, – уже строже попросил Егор, пока я взглядом молила подошедшего Лёшу о помощи. Показав рукой на бинт, прячущий больше трети лица, я запаниковала. Увидит Лаврентьев – узнает мама.

Беззвучно прошептав «нет», Яковлев выдергивает мой смартфон и самым весёлым, из всех возможных голосов, произносит:

– Егор! Как я рад тебя слышать!

– Не разделяю твои чувства, – холодно ответил баскетболист, что мне удалось прекрасно расслышать, из-за чересчур громкого динамика. – Верни Нику.

– Нет, может, я соскучился? – тоном «а-ля я дурачок», невинно возразил брюнет. – Камбарова занята.

– Я с ней минуту назад разговаривал, всё было хорошо. Что у вас происходит? – на том конце провода послышалась возня и, кажется, звуки борьбы. С секунду висит тишина, а затем раздаётся женский голос.

– Лёша? Это ты? – спросила Лиза, запыхавшимся тоном.

Испуганно отпрыгнув от гаджета, Яковлев взглядом умолял помочь. Точно так же ошарашенно подхожу к телефону, поставив его на громкую связь.

– Нет, это я, – вместо приветствия, произношу, только сейчас услышав грусть в голосе подруги. – Как дела?

– Ника, я только что слышала, как Егор с ним разговаривал. Где он? – сразу к сути перешла девушка, пока я пыталась придумать более-менее нормальный ответ.

– Лёша ушёл в ванную. Плохо себя чувствует, – запиналась я, на ходу придумывая отмазки. И в какой момент я начала врать, чтобы выгородить этого придурка?

– Я звонила ему вчера всю ночь, но трубку взяла какая-то девушка, – чуть ли не всхлипывая, рассказывала блондинка. Посылаю в сторону друга несколько убивающих взглядов, получая садистское удовольствие от его съёживаний. Класс! Я ещё и с ума сходить начала! – Это же не то, о чём я думаю, правда? – с надеждой спросила Лаврентьева и шмыгнула носом. – Скажи, что это его тайная сестра, или ещё кто-то. Ника, пожалуйста, он ведь не мог так поступить? – поднимаю глаза на Яковлева, который в прямом смысле на коленях просил согласиться. Опять врать? Из-за него? Лучшей подруге? Ни за что!

– Лиза, это, – уже хочу всё рассказать, но что-то в этих слезах, грустных глазах и всей ситуации заставило меня вовремя закрыть рот. – Это его крестница, – на выдохе, вру я и сразу замечаю, как просиял Лёша. – Мы вчера случайно столкнулись в парке, а потом зашли к ним домой. Видимо, там и оставили телефон.

– Да? Правда?! Я знала, что он не такой! Прости, мне пора бежать! Люблю, целую, обнимаю! – всего одна ложь, а Лаврентьева уже чуть ли не летает от счастья.

Сбрасываю вызов первый, брезгливо откинув телефон на журнальный столик. Облокачиваюсь на спинку дивана, а затем медленно по ней сползаю. Вся эта каша из лжи вытягивает слишком много сил.

– Спасибо, – тихо прошептал такой же шокированный партнёр, но я даже не открыла глаза, так и устроившись на мягких подушках. – Я правда не знаю…

– Замолчи, не ради тебя старалась, – огрызнулась я и потёрла ноющие виски холодными пальцами. Похоже, моё падение не пройдёт бесследно. – Прямо сейчас я даю тебе два варианта развития событий. Первый: ты обрываешь все связи с Ритой и никогда больше о ней не вспоминаешь. Никогда, – строго подчёркиваю я голосом, перебивая нарастающее возмущение со стороны парня. – Второй: может гулять с кем хочешь, но я прямо сейчас звоню Егору и рассказываю всю правду. Больше ты не сможешь втянуть меня в подобное.