Интуитивно я наклоняюсь вперед, пытаясь избежать нового удара. Но его рука ещё сильнее стягивает мои волосы, напоминая, кто здесь хозяин. Он наклоняется к моему уху, и я чувствую его горячее хриплое дыхание. Он, как будто желая отвлечь меня, облизывает мочку моего уха. И вдруг резко отстраняется, и хлещет меня снова.

– Нет, – еле слышно выдыхаю я, но внутри меня какое-то дикое животное кричит: “Да”.

– Ты была плохой рабыней сегодня, – шепчет он мне на ухо, словно игнорируя мои стоны.

Низ живота так сильно ноет, что сводит с ума. Кожа горит и всё тело словно живёт своей жизнью.

Александр бьёт меня ещё и ещё, слушая мои стоны и наслаждаясь ими. Я не понимаю, сколько ещё я смогу вытерпеть. Но я слышу его громкое жёсткое дыхание, и мои демоны не дают мне остановиться.

Не могу понять, так мне это всё-таки нравится или нет?

Его тело соприкасается с моими отшлёпанными ягодицами, которые нестерпимо болят. Невыносимо острое ощущение – прожигающее насквозь, смесь стыда и животной страсти. Он останавливается, кладет рядом со мной предмет моих мучений и поворачивает меня на спину, развязывая руки. Мои искусанные от боли губы дрожат. Он нежно целует их. Мой любимый мучитель…

Затем нежно проводит рукой по моему животу. Поднимаясь вверх, его пальцы скользят по ложбинке между грудью. Александр наклоняется и проводит языком по моей груди, рукой нежно сжимая её, и мой сосок оказывается у него во рту.

Он ласково гладит сосок языком, а я чувствую волну возбуждения, прокатившуюся по моего измученному, но полному желания, телу. И снова резкая боль, заставляющая меня вскрикнуть: Александр прикусывает мой сосок зубами, но сразу после этого нежно целует его и ласкает тёплым языком.

Боль отступает, оставляя место желанию, накатывающему всё с больше силой. Я выгибаюсь навстречу боли и наслаждению, подставляя ему вторую грудь. Он уделяет и ей не меньше внимания, и снова эта резкая боль, которая пульсирует почему-то не в груди, а в клиторе, к которому я машинально прикладываю указательный палец.

Мой искуситель улыбается, понимая, что болью может довести меня до экстаза.

– Любимая, ты заметила, как твоя грудь может действовать на тебя?

– Это не грудь действует на меня, а ты, – шепчу я, пальцами массируя клитор, и понимая, что снова хочу почувствовать ту боль в сосках, которая заставила меня возбудиться и пытаться найти выход своему наслаждению.

Возбуждение отступает, ему нужен стимул, а этот стимул – боль. Как же странно осознавать этот факт! Ещё недавно меня возбуждали нежность и ласка партнёра, а сейчас я хочу, чтобы он причинил мне боль, чтобы я достигла какого-то другого оргазма, не похожего на привычную разрядку.

Александр машет перед моими глазами странным предметом: это цепочка с двумя маленькими прищепками, и мой взгляд привлекают два хрустальных шарика, свисающих с цепочки. Этот предмет выглядит одновременно пугающе и маняще: он красиво переливается и, словно маятник, пытается ввести меня в транс.

– Что это? – спрашиваю я, понимая, что несмотря на то, что я не знаю, для чего этот предмет, он – это именно то, что мне сейчас необходимо.

– Давай я покажу тебе его в действии, – ласково шепчет мне на ухо Александр и снова нежно целует мой сосок.

С изумлением осознаю, что мне сейчас нужен не поцелуй, мне нужна боль. Только так мой оргазм будет поистине ошеломляющим!

И тут я понимаю, что эти прищепки именно для этого и нужны: мой мужчина аккуратно прикрепляет их сначала на правый сосок, потом на левый и внимательно следит за моей реакцией.

По мере того, как прищепка сжимает мои соски, я ощущаю желание содрать их с себя, но перед этим… перед этим я хочу, чтобы мой клитор не взорвался от импульсов, которые начинают проникать в него.

Александр убирает мои пальцы от моего клитора и прикасается к нему губами, а потом горячим влажным языком начинает его давить. Волны, прокатывающиеся по моему телу, скатываются вниз, к тому месту, где мой Ангел ласкает меня.

Боль в груди я уже не ощущаю, а наслаждаюсь её последствиями: самая большая волна достигает своего пика и обрушивается на моё тело теплом и величайшим наслаждением. Я не могу сдержать стон, мой клитор словно разорвался от оргазма, и, видя довольное лицо своего мужчины я понимаю, что это именно то, что он хотел.

Я дрожу, всё тело словно в агонии, я сдираю с себя прищепки, ощущая новую вспышку боли и швыряю эти адские приблуды ему в лицо:

– Как ты можешь делать такое с моим телом?

Он смеется и крутит прищепки в руках.

– Тебе тяжело осознать тот факт, что мой член не может довести тебя до такого оргазма, как эти маленькие штучки-оковы? Милая, в твоём теле столько потенциала, о котором ты ещё на знаешь.

– И не хочу знать, сегодня было столько боли!

– И наслаждения, – шепчет мне на ухо Александр, и я снова чувствую, как демоны начинают шевелиться во мне и нашептывать параллельно с голосом моего мужчины: «Тебе было больно и хорошо, а так хорошо не было никогда до этого. Твоя боль – твоё наслаждение, твой мужчина – мучитель, который может доводить тебя до экстаза, зная каждую клеточку твоего тела, а не просто тыкая в тебя своим органом».

– Попробуем ещё раз? – с улыбкой спрашивает Александр и поцелуем заглушает мой отрицательный ответ.

Я покорно ложусь на спину, а сама жажду поскорей испытать эту сладкую боль, которая, как по проводам, доходит до моего клитора и взрывается там фейерверком оргазма.

– Будь более терпеливой, – с усмешкой говорит мой властный хозяин, видя, как я внимательно слежу за его руками, находясь в напряжении. Мне кажется, он издевается, оттягивая момент, когда я смогу снова испытать эти столь непривычные для меня чувства.

Моё тело сконцентрировано на том, чтобы получить желаемое, и когда прищепки по очереди сдавливают мои соски, я снова погружаюсь в мир боли, и уже более отчетливо чувствую волну, спускающуюся вниз, от груди к моему клитору.

На этот раз всё длится больше: мой мужчина смотрит на мои мучения, но не помогает достичь оргазма, как это было в прошлый раз. Я снова кладу руку к клитору, чтобы ускорить процесс, но он убирает мою руку. И тогда я понимаю, что теперь всё иначе: боль сама приведёт меня к наслаждению, но надо уметь терпеть и ждать.

Волны накатывают по телу, я извиваюсь на постели, приподнимаясь на локтях и ловя ртом воздух, одна волна за другой скатываются вниз и вот, я чувствую её, самую большую, которая врезается в мой клитор, и я кричу от наслаждения, выгибаясь дугой.

– Боже, что это? – вслух спрашиваю я, не знаю, саму себя или своего мучителя, который довольно смотрит на меня и аккуратно снимает прищепки.

Я, вся мокрая от напряжения, лежу на кровати и смотрю в потолок. Сегодня я узнала о своем теле больше, чем за всю прошедшую жизнь. Узнала ли я хорошее или плохое? Демоны, сидящие во мне, для чего они? Они хотят сделать мне больно или приятно?

Получается, что без одного не будет второго. Я смотрю на Александра, он молча гладит моё измученное тело, получившее столько приятных ощущений сквозь пелену боли и стыда.

– Малыш, это твоё тело. И только оно знает, как доставить тебе удовольствие.

– Но мне было реально больно! – снова спорю я.

– Тебе было больно ровно на одну десятую. Остальные девять десятых – это твоё наслаждение. Ты понимаешь это?

Я не очень понимала смысл его слов, проводя руками по своему телу, будто заново родившемуся на свет. Это была новая я, способная испытать то, что раньше заставляло меня морщиться и кривиться. Оказывается, я на тёмной стороне: боль – это мой конек, а мой мужчина – отличный знаток пропорций боли и наслаждения. Я касаюсь рукой его спины и в благодарность нежно целую его.

Эксперимент с морковкой

Измученная многочисленными оргазмами, я ложусь рядом с Александром, но сон никак не приходит. Я смотрю, как он спит, и не могу налюбоваться: это самое красивое создание, которое когда-либо видела! Мне кажется, я готова смотреть на него вечность, и мне это никогда не надоест! Как бы я хотела каждый день наслаждаться этой картиной! Мне не хватает его всегда, а те три дня, что мы вместе – это ничтожно мало, чтобы полноценно жить и быть счастливой!