О клёне Пронёсся ветер рощей оголённой, Где только клён стоял ещё с листвою. И вот уже, как птицы, листья клёна Кружатся над моею головою. А как манил к себе он той листвою! Красивою, одной на всё полесье. Трепещущей, весёлою, живою Вошла она в стихи мои и песни. Хотел читать опять ему с дороги, Что сочинил о нём, словарь листая, Да прошептал есенинские строки: «Отговорила роща золотая…» Давай не будем… От одного прикосновенья Порой захватывало дух. Да смыло бытом те мгновенья, Как с тополей дождями пух. Живём, весны не замечая, И, узнавая, что почём, Придя домой, за чашкой чая Всё спорим, спорим ни о чём. Давай не будем – об одежде, О том, что пьём и что едим! Присядем рядышком, как прежде, В глаза друг другу поглядим. Коснёмся вновь забытой темы И, может быть, заметим мы, Как распустились хризантемы Среди пришедшей к нам зимы. До хлопьев снежных Демонстрировала клёну Белоствольная берёзка Свой наряд простой, зелёный, А потом – осенний, броский. И к зиме пред ним решила В шубке белой красоваться, Да с листвою поспешила На беду свою расстаться. Прилетели ветры злые К ночи с северного края, И берёзке дни былые Показались краше рая; Гнулась, веточки ломала, Мёрзла, ёжилась невольно; Враз несчастная познала, Как морозы жалят больно. Ночь терзалась так, как будто В страшном омуте тонула. Впав в отчаянье, под утро К клёну-молодцу прильнула. И согрев листвой своею Стан её холодный, нежный, До поры желанной, снежной Клён стоял, обнявшись с нею. Перед окном больничной палаты гнулся от ветра на морозе клён с неопавшей листвой. Рядом с ним стояла голая берёзка, и мне показалось, что она тянется к нему, чтобы согреться под его ветвями. Дочери Раскину фотографии, как карты, И молча посижу в ночной тиши. И вот уже летишь как в облаках ты, Не в силах укротить огонь души. То вдруг – Кармен, то в образе Жизели Стройна, очаровательна, мила! О, как тогда мы с мамой не хотели, Чтоб ты у нас танцовщицей была! Напрасными остались наши речи, Бессильным оказалось слово «нет», Умчалась ты мечте своей навстречу, В свой новый мир по имени Балет. Но как приятно было на душе, Когда о нём знакомые спросили, А я сказал – танцуешь, но уже Заслуженной артисткою России. Ещё раз о любви У природы уральской пора золотая, За багряной горою догорает закат; На зеркальных озёрах гусиные стаи Перед дальним полётом хлопочут, шумят. А на небе уже зажигаются звёзды, На ночное дежурство заступила луна. Будем с нею вдвоём верить в то, что придёшь ты, И тобой любоваться мне поможет она. Но порою боюсь и без лунного света, Чтоб с ума не сойти от твоей красоты; Если здесь, на Урале, и цветут самоцветы, Самый яркий из них самоцвет – это ты! Замело ту тропу у калины Памяти В. Вольфовича, создателя на ОТВ программы «Искры камина» Было трудно поверить вначале В ту причину глубокой печали. Так внезапно случилась беда, И ушёл он от нас навсегда. Как он пел с гармонистами клуба! И его «Незабудка», и «Люба», Побывав в самых дальних местах, У народа теперь на устах. Выходил он с улыбкой на сцену, Знали мы настоящую цену Его добрым делам и словам, От которых тепло было нам. Он ушёл далеко, прямо к звёздам, Но всё то, что с любовью он создал, Не умрёт, будет жить день за днём, Как и светлая память о нём. Замело ту тропу у калины, Где ходил он, мечтая не раз, Но искрятся с экранов «камины», И Вольфович опять – среди нас. Из прошлого века Помню те времена, когда все прогрессивное человечество боролось за мир. Войны и сейчас большинство людей на земле не хотят, но это нежелание как бы само по себе живёт тихо, а тогда о мире не писали только ленивые. Песни, стихи, картины, кружева, ковры и вышивки с голубями – всё это призывало к дружбе и миру между народами. Редактор районной газеты знал, что я в деревнях на концертах удивляю народ своими частушками, и однажды при встрече предложил сочинить что-то для газеты на первую полосу. И что вы думаете? Сочинил! А он напечатал с такой преамбулой: «…Печатаем звонкие стихи шофёра А. Козаренко «За мир на земле». Вспоминаю сегодня те стихи, наивные они. Но что поделаешь – время тогда было такое, да и я был на полвека моложе. Увидев в газете моё стихотворение о мире на земле, директор Мокроусовской музыкальной школы Николай Антоненко при встрече со мной показал строчку, которая, как он выразился, не выходила у него из ума. Потом мы пошли в школу. Там он проиграл мне свою замечательную мелодию и предложил придумать к ней слова. Я пообещал попробовать. Долго у меня ничего не получалось, уж больно привязал он меня к своей строчке, ну никакой свободы мышления! «То не море расшумелось грозное» – именно так захотелось ему, чтоб начиналась песня. И всё же через неделю наша песня была готова, баянист Юра Першин быстро её разучил, и она стала украшением наших выездных концертов. Сельчанам песня очень понравилась, на бис не раз приходилось её исполнять. Назвали мы песню всё той же первой строчкой: «То не море расшумелось грозное». |
