Глеб зашёл в группу в тот момент, когда Кот читал абсолютно безобидное тяговое событие из своего АЧ с мыслью о том, что как хорошо было бы оказаться сейчас дома, принять горячую ванну и просто посмотреть телевизор, пощелкать пультом каналы. Великий целитель был по своему обыкновению с голым торсом в одних тренировочных штанах, в тех самых в которых три с лишним года назад приехал в этот Центр с Алтая. Обут он был в мягкие национальные казахские чуни, которые, разумеется, бескорыстно исключительно на духовном росте подогнал ему Казах, привезя с выезда. Закинув правую ногу на скамью и подперев подбородок, правой рукой уперев при этом локоть в колено, он с глубокомысленным видом умудрённого опытом борца с проклятой зависимостью сначала левой рукой через треники энергично почесал свои мужские достоинства, затем ею же погладил свою бороду и начал задавать Коту уточняющие вопросы.
Киска представлял собой страшненького тщедушного тридцатилетнего мальчишку так и не успевшего повзрослеть. Он панически боялся Глеба, так как не знал, чего от того можно ожидать и не имел внутренней силы противостоять ему. Попал он именно в «Северное сияние» благодаря старшему брату, который был здесь постоянным клиентом и в настоящее время волонтёрил на Пятом доме. Эти два весёлых наркобрата уже как следует доконали свою мать с отчимом и высосали из них все соки. В отличие от рукастого старшего братана, владеющего многими уважаемыми и нужными профессиями, на младшем как о таких говорят природа отдохнула. Он не только ничего не умел, но и был просто «рукожопым» о чём с наигранным сожалением говорил сам.
Кот, не обременённый какими-либо моральными принципами, и будучи по природе своей трусишкой очень быстро сообразил, что в рамках, действующих в этом месте правил и конструктивного сотрудничества с администрацией в виде художественного стука на соседей он может обеспечить себе безопасность. Но безопасность эта была относительной и иллюзорной и тем более не защищала от Глеба. Кошак периодически позволял себе агрессивно-провокационные выходки по отношению к новичкам и тем, кого считал слабаками. Он уже пару-тройку раз успел по мелочи цапнуть Доктора, в результате чего у последнего сформировалось к нему пренебрежительное предвзятое отношение и непреодолимое желание при удобном случае как следует погладить противную скотинку против шерсти.
Как только Глеб вошёл в зал, у читающего свой анализ Кота внутри всё оборвалось, дикий необъяснимый страх сковал всё его тело, голос предательски задрожал, а лицо стало мертвенно бледным. В силу действия этих неуправляемых рефлексов он даже не мог уловить смысл задаваемых ему консультантом вопросов, однако та же рефлексия неосознанно толкала его немедленно начинать давать ответы. И он залепетал что-то не особо членораздельное неумело попытавшись придать себе беспечности и непринуждённости.
– Господа волонтёры! Отведите молодого человека в душ, так как ванны у нас, к сожалению, нет, то десять вёдер могут ему вполне помочь прийти в себя! – властно приказал Главный Консул. Верные Адепты Высшей силы в лице Подробного и Полторашки тут же сорвались со своих мест, и повели безропотного Котика на акватерапию.
– Ответственный за ТВ! Немедленно телевизор сюда! Ваш товарищ страдает без телевизионного вещания, а вам безразлично?! – Борода продолжал раздавать указания с видом главнокомандующего битвой при Ватерлоо, уперев сжатые в кулаки руки в свои складчатые бока. Казах с Китайцем пулей метнулись в консультантскую за телеком с перепугу прихватив с собой ещё и DVD-плеер.
– Вы что долбоёбы?! На хрена вам плеер?! Человек по телевиденью соскучился! – застыл он яростном недоумении наблюдая за происходящей суетливой движухой.
– Так ведь нет антенны, Глеб…Что делать то? – затроил Казах, «переконив»179, что сейчас сам попадёт под раздачу.
– Правильно, умничка! Её нет! Значит, будем искать программы в эфире! – успокоил Лекарь Казаха, «лепя»180 белиберду тем самым давая ему понять, что на сегодня помощники неприкасаемые.
– Аааа.… Понял! – выдохнув с облегчением, растопырил свои шикарные губёшки Казахский Степной Лис, обнажив щербатые передние зубы. Озорная искорка, вспыхнувшая в уголках его хитрых раскосых глаз, свидетельствовала о том, что он начал догадываться о намерениях хозяина.
Телевизор поставили на край стола, включили в сеть, экран покрыла серая рябь, звук выключили. В зал завели посиневшего и трясущегося после холодной акватерапии Котёнка и торжественно вручили ему TV-пульт. С заботливым видом Подснежник похлопал Кота по плечу, поинтересовавшись, не сильно ли он замёрз и как предпочитает обычно смотреть телевизор. Киска через силу улыбнувшись какой-то безумной улыбкой в нелепой надежде расположить к себе Глеба опять понёс скороговоркой какую-то ахинею постукивая при этом зубами, пожалуй, уже больше от страха чем от холода.
– Ну, извини, друг любезный, дивана у нас нет! Да и озяб ты я как погляжу изрядно. Поэтому давай ка минут десять погрейся сидя, сам знаешь как… – с изуверски садистской улыбкой Консул вынес приговор.
Кот сразу всё понял, но опять же рефлекторно не удержавшись, задал на свою беду уточняющий вопрос и как по волшебству десять превратились в пятнадцать минут стояния в «позе суслика» – полуприсядь с вытянутыми вперёд руками. Киска судорожно переключал каналы, при этом на мерцающем рябью экране ничего не менялось, а он истерично комментировал якобы увиденное в ящике. Всё это сопровождал неестественный гомерический хохот с саркастическими шуточками сидящих вокруг двадцати возбуждённых оголтелых нарков и алконавтов. Особенно старался, надрывая гланды Зёма переходя в исступлении на фальцет и сгибаясь, хватаясь за живот напрочь забыв о своём геморрое и ночной писанине, вероятно предвкушая скорое наступление своей очереди исполнять грызуна. Борода ржал со всеми, подливая масла плоским второсортным юморком и гадкими репликами внимательно изучая при этом реакцию на происходящее и поведение каждого из присутствующих.
Кот, несмотря на жёсткий «колботряс»181 происходивший во всех его конечностях и переходящий к туловищу и голове с честью выдержал это испытание и заслужил одобрительную оценку товарищей по несчастью. Даже Доктору, в процессе действа в какой-то момент захотелось его поддержать и подбодрить. Но, в общем и целом, увиденное абсолютно безумное сюрреалистичное зрелище произвело на него удручающее впечатление. Долго ворочаясь после отбоя на шконаре не в силах уснуть, он размышлял об этом.
«Как не допустить подобного по отношению к себе?! Что делать, как защищаться когда начнётся?! На кого из местных можно рассчитывать?! Какая тварь надоумила паханов обратиться к этим деятелям?! Как выбраться отсюда?! Скоро зима и хрен тогда куда уйдёшь!!!» – и ещё миллион подобных вопросов мучил его, не давая сомкнуть глаз. Не находя ответов дурные мысли носились в его голове по кругу трансформируясь, повторяясь, переплетаясь. Это ночное безумие повторялось и в следующую и в последующие ночи. Однажды ночью Доктор, истерзанный бессонницей, вышел до ветра по малой нужде и застал там обессилившего испугавшегося Кота. Тот опустил на пол двадцати четырёхкилограммовую гирю, которую должен был в качестве несения последствий держать всю ночь на хребте до подъёма стоя при этом над ведром с мочой. Каждый заметивший это недопустимое своеволие182 должен был обязательно донести руководству, дабы самому не повторить его участь. И в ответ на молчаливую мольбу о пощаде, выражавшуюся в затравленном взгляде бедного Котёнка, Доктор просто ему сказал, обратившись по имени:
– Не бойся, я ничего не видел! – и сочувственно похлопал его по плечу.
Эту неделю любимым пациентом Великого Магистра был Кот.
Глава 6.