Итак, второй шаг, или второй обязательный момент личностного отношения к ребёнку, состоит в осознании и открытом выражении своих чувств и других внутренних состояний и в готовности к диалогу с ребёнком.

Третьим принципиально важным моментом личностного отношения к ребёнку является обсуждение и оценивание его действий – и тех, которые вызвали наше недовольство и возмущение, и тех, которые, наоборот, нам понравились.

Если мама, папа или другой взрослый оценивает и осуждает конкретный поступок или действие ребёнка («Да-а, зря ты это сделал! Видишь, что получилось…»), но не отвергает его самого (т. е. не ругает его, не кричит на него, не обзывает «болваном», «паразитом» и другими обидными словами), то ребёнку нет нужды защищаться и отрицать свои ошибки или проступки. Поэтому ему легче признать их и согласиться с тем, что в будущем повторять такие действия не стоит.

Старайтесь всегда обсуждать действия ребёнка не только под углом зрения того, что можно и чего нельзя делать, но и с точки зрения тех значимых последствий, к которым привели или способны привести его действия и поступки. Такими последствиями могут выступать разбитая чашка и сломанная игрушка, расстроенная мама и неприготовленный обед, порванная одежда и больное горло и так далее.

К ребёнку относиться личностно намного труднее, чем ко взрослому. Ведь ребёнок ещё только формируется в качестве самостоятельной личности, и мы должны, помимо всего прочего, учить его быть личностью. А значит, нам надо не только принимать его, открыто выражать свои чувства и высказывать своё отношение к его поступкам или словам, но ещё и активно учить его тем способам человеческих взаимоотношений, без которых он как личность отчасти или полностью не состоится. Прежде всего – учить ребёнка понимать других людей, сопереживать им и сотрудничать с ними. О том, как это делать, мы поговорим ниже (с. 98-103), а также в главах, посвящённых отдельным возрастам развития (см. главы 5–8).

Личностное отношение к ребёнку обязательно предполагает постепенное раскрытие перед ним духовного опыта человечества и приобщение его к этому опыту – т. е. к ценностям добра и красоты, любви и справедливости, творчества и героизма, знания и созидания… Ведь ребёнок, чтобы стать личностью, должен освоить смыслы и ценности, накопленные в культуре, и выработать своё отношение к ним. Подробнее об этом мы будем говорить в главе 3.

Таким образом, при личностном отношении к ребёнку принятие его взрослыми не зависит от правильности его действий, а обучение правильному поведению строится на объяснении последствий его действий и, кроме того, путём приглашения ребёнка взглянуть на ситуацию нашими глазами и сопережить нашим чувствам. Одновременно происходит приобщение ребёнка (безусловно принимаемого нами) к тем основаниям, по которым мы оцениваем его действие как плохое или хорошее.

Личностное воспитание не ограничивается одним только личностным отношением к ребёнку. Обязательный компонент такого воспитания – это и вполне определённый способ взаимодействия: сотрудничество. Но прежде чем обсуждать, как может строиться сотрудничество с ребёнком, рассмотрим менее продуктивные, но гораздо более распространённые способы взаимодействия – подчинение ребёнка, потакание ему и противоборство родителей и ребёнка.

Веками отношения в семье строились по принципу иерархического подчинения: жена подчинялась мужу, дети подчинялись родителям. На подчинении детей родителям основывалась вся система традиционного воспитания, ставящая во главу угла послушание ребёнка. Библейская заповедь «почитай отца своего и мать свою» свидетельствует именно об этом. Но в современном обществе, как мы уже говорили во «Введении», вековой принцип «дети должны во всём слушаться родителей» потерял свою эффективность. Остановимся теперь на этом подробнее.

Принцип иерархического подчинения не является чисто человеческим изобретением. В основе своей он достался нам в наследство от наших животных предков[32]. Собственно человеческим нововведением стало здесь то, что в человеческом обществе иерархия не обязательно строится на основе физической силы: генерал может быть намного ниже ростом и слабее своего адъютанта, но всё равно тот беспрекословно его слушается. Однако в семье социальная иерархия обычно совпадала с природной иерархией физической силы: муж в большинстве случаев был сильнее жены, взрослые сильнее детей. Когда дети подрастали и соотношение сил изменялось, они чаще всего уходили из родительского дома и начинали самостоятельную жизнь. Конечно, бывали и исключения – особо властные родители могли командовать своими выросшими сыновьями до глубокой старости.

Потом, по мере освоения речи, ребёнок начинает учиться новым способам поведения по отношению к другому человеку: противостоянию чужому воздействию («нет!», «не хочу!», «не буду!») и активному речевому побудительному воздействию на других людей («дай!», «на!», «иди сюда!» и так далее). В результате он становится способен выражать словами свои желания и нежелания и противопоставлять словам взрослого свои собственные слова («Иди сюда! – Не хочу!»). Тем самым он приобретает способность к противоборству со взрослым, что и приводит к знаменитому «кризису трёх лет».

Начиная с этого времени родители, чтобы заставить ребёнка слушаться, должны прибегать к строгости – т. е. к разнообразным способам эмоционального и иного давления на ребёнка – во всех ситуациях, где его желания расходятся с их представлениями о том, как следует поступить в данном случае. Если у ребёнка возникают какие-либо разногласия с родителями, строгие мама или папа каждый раз настаивают на своём, не останавливаясь, если надо, и перед тем, чтобы наказать малыша. «Надо слушаться!» – говорит взрослый ребёнку и подкрепляет свои слова похвалами и наградами за послушание и наказаниями за непослушание.

Формы давления могут быть различными – это и повышение голоса, и выговаривание ребёнку, и угрожающие интонации, и наказания или угрозы наказания. По сути, строгие родители пытаются закрепить и увековечить те отношения непосредственного подчинения ребёнка взрослому, которые присущи полуторагодовалому малышу. Это редко удаётся в полной мере.