Я опять просплю до темноты,
Чтобы в полночь выйти на дорогу.
Пусть она дарована не богом,
Как не богом мне дарован ты.
Кривое зеркало души
Твои глаза – прозрачные витрины
С иссиня-голубым отливом,
И потаенные душевные глубины
Сквозь них просвечивают откровенно живо:
Ты произносишь залпом: «Как я рад!»
В глазах конкретней: «Принесли же черти!»
Проворно ластишься: «Мой зайчик, светик, клад…»
В глазах тоска: «Ужель не видишь лести?»
Расписываешь, как по мне скучал –
В глазах видать: «Сейчас умру от скуки!»
Но мне пора, и ты вздыхаешь: «Жаль»,
А в глазках кто-то потирает руки.
Я констатирую: «Меня не любишь ты…
Скажи мне правду, будь же человеком!»
Твои глаза прозрачны и пусты,
Но ты внезапно опускаешь веки
И произносишь: «Дурочка, люблю…»
Repeat
Мы опять в объективе разлуки
И под зорким прицелом измены,
И опять круговая порука
И повтор неисправной системы.
И опять беспардонная совесть
Выдвигает свои теоремы:
Наша жизнь не глобальная повесть,
А повтор неисправной системы.
Я совсем не твоя Афродита,
Ты не мой идеал супермена…
Лабиринт тошнотворного быта
И повтор неисправной системы.
Нам бы высказать душу друг другу,
Нам прорваться б из этого плена,
Но судьбы беспощадные руки
В сотый раз нажимают: «отмена».
Манипулятор
Я безысходно вросла в подоконник,
Взглядом срастаясь с стеклом.
Мой молчаливый мистичный поклонник
Просто перверзное зло.
Каждая встреча то крах, то оказия:
То фимиам, то нападки, –
Вносит в палитру влюбленных фантазий
Тон аномальной загадки.
Мысли – в труху и душа на излете -
Жизненная антреприза…
Глазки ослушные, что же вы ждете
Вновь душегубца-нарцисса?!
22. 10
Я сижу на пороге ночи,
Ноги зябнут в вечерней дымке.
Ветер снег по земле волочит,
Засыпая твои тропинки.
Время стынет в горячей кружке…
Невесомо, как пар от кофе.
Отодвинута чьим-то «нужно»
В пустоте собираю строфы…
Город рвут на куски маршрутки
От рассвета и до заката.
Где же ты? В телефонной трубке…
На другой стороне циферблата…
*** (Тянутся минуты белыми страницами…)
Тянутся минуты белыми страницами,
По секундной стрелке в венах бьется пульс.
Может хватит прятать за чужими лицами
Три коротких залпа «БОЛЬШЕ… НЕ… ВЕРНУСЬ».
*** (Асфальтовые ночи…)
Асфальтовые ночи
С душою черномазой
Дерут меня на клочья
В паническом экстазе.
В его хмельные окна,
Пылающие похотью,
Бьюсь бабочкою скомканной
С остервенелым хохотом.
А, впрочем, так и надо мне,
Познавшей лунный свет…
Но чопорной прохладою
В меня плюет рассвет.
А сердцу б крошку света,
Лишь солнышка глоток,
И можно до рассвета
Стерпеть ночной пролог.
Но тучи прут настырные,
Ложась тузами пики,
На небеса пустынные
С громоздким хриплым криком.
И только ты пожертвуешь
Мне свой сердечный факел,
Чтоб жизнь мою заветную
Не затопило мраком.
*** (Непронумерованные двери…)
Непронумерованные двери
Ждут гостей, во все звонки трубя,
Но мои пути – к былым потерям –
В мир, где я оставила тебя.
Там в личине зазеркальной правды
Платят деньги за обман души,
И закон, единый и всеядный,
Жертву правосудию вершит.
Вход сюда не в поисках спасенья –
В том пространстве нет таких реалий.
Натурально только заблужденье.
Правомерно то, в чем нету правил.
Все маршруты – за границу света,
В ту же, искаженную формацию,
Чтоб прощупать истинность ответов
И понять: ты не галлюцинация.
Без тебя
Я пройду в бесшабашном беспамятстве
Бесполезнейшую бесконечность,
Я из крайностей брошусь в бескрайности –
В бесконтрольную вечность:
В беззаконье безумных безродных дворняг
И в бесчинства бессменных бессониц –
И в бессилье бессрочных безликих бродяг
Я бессмертье продам за червонец.
В беспорядок, беспутства и бездну ворвусь
Безоглядно, бессловно, безбожно…
Я спасу тебя, бестолочь, слышишь? Клянусь!
Без тебя мне дышать невозможно.
Моему когда-то божеству
Ночь танцует на оконных стеклах
С фанатичной дерзостью, как йог.
Ты разложишь звездочки по полкам.
Ты вернулся, мой нетленный бог.
Знаю, что зовут тебя не Будда,
Не Зевес и даже не Йисус,
Но к тебе лишь в этот вечер судный
С исповедью честной обращусь.
Грешное, преступное, святое
Обнажу безропотно в мольбе.
Жизнь, смерть, вечность ничего не стоят –
Истина бесценная в тебе.
Если осветишь меня прощеньем,
Я пристыженно паду к твоим ногам
И бессмертным утром возрожденья
Вновь проснутся Ева и Адам.
Если ж пламя предо мной расступится,
И под грузом непосильной ноши
Ты меня покинешь как преступницу
Все равно скажу: «Спасибо, Гоша…»
Пилигрим
И ненавидим мы, и любим мы случайно
М. Ю. Лермонтов
Вытекаю я вновь в пустяки
Всей душой до последнейшей капли –
Гиблый способ бежать от тоски
Променадом на старые грабли.
По маршруту твоих многоточий,
Недосказанностей и личин
Шаг за шагом от строчки до строчки
Подбирая слова, как ключи.
Пилигримство к воздушному замку,
Где опять без конца и без толку
Буду в роли ручной обезьянки
Уповать на твои недомолвки.
*** (Картонные стены. И солнце сквозь тучи…)
Картонные стены. И солнце сквозь тучи.
Сакральные блики палящего сердца.
Все тайные помыслы ветер озвучит –
Надежды, что снова живут по соседству.
И снова дневник заштрихован стихами,
С обветренных губ бесконтрольно – слова…
Весна на лице проступает местами.
И я понимаю, что снова жива…
Сокровенное
Когда несешь в ладонях небо,
То снова учишься ходить,
Чтобы движением нелепым
