После того как монголы завоевали Китай, в столице империи Каракоруме, наряду с тибетскими врачами, появилось много китайских врачей. В результате сформировалась монгольская медицина, взявшая за основу тибетскую теорию и методологию, но дополнившая ее своими оригинальными рецептами лекарств и китайской практикой иглоукалывания с использованием биоактивных точек и энергетических меридианов тела.
Часто буддийские проповедники были врачами тибетской медицины. С буддизмом тибетская медицина распространилась среди многих племен Центральной Азии и Южной Сибири, а в XVII–XVIII веках вместе с принявшими буддизм калмыками и бурятами оказалась в Российской империи. При этом в Россию был принесен монгольский вариант тибетской медицины, в котором наряду с лекарствами активно использовались иглоукалывание и точечный массаж.
Фитотерапия также претерпела значительные модификации. Первые были сделаны еще в Тибете в VII–XIII веках, когда наряду с индийскими (аюрведическими) травами для лечения заболевания стали активно использоваться растения, произрастающие в Гималаях и Тибете, а также животное сырье, хорошо известное кочевым народам. Дальнейшее развитие фитотерапии связано с использованием монгольской степной флоры, а затем и забайкальской. Как результат, по мере замены одних составляющих другими появились разночтения в рецептах и даже названиях тибетских препаратов, но общий терапевтический эффект сохранялся.
В XVIII веке на монгольский язык стали переводить медицинские трактаты, был создан монгольско-тибетский терминологический словарь с главой по медицинской терминологии «Источник мудрецов». В это время все знания и усилия были направлены на поиск аналогичных заменителей тибетского лекарственного сырья, недоступного в северных степях. При монастырях создавались новые оригинальные рецептурники, которые назывались «жор».
Тибетская медицина в России
В середине XVIII века тибетская медицина проникла в Россию из Монголии: в 1741 году императрица Елизавета Петровна своим указом официально признала буддизм в Российской империи, за что буддистские иерархи Бурятии провозгласили ее воплощением Белой Тары – одной из богинь милосердия.
Уже в начале XIX века тибетская медицина широко преподавалась в Бурятии, Туве, Калмыкии. Прежде кочевые народы начали оседать, организовывались монастыри – дацаны, а при них открывались философские и медицинские факультеты по изучению и пропаганде буддизма и тибетской медицины, издавалась литература по медицине, философии, логике, монашеской дисциплине.
В середине XIX века тибетская медицина пришла и в европейскую часть России благодаря трудам Сультима (Александра Александровича) Бадмаева – великого целителя тех времен, известного знатока тибетской науки врачевания, приостановившего методами тибетской медицины эпидемию, с которой не смогли справиться врачи европейской медицины.
Когда в Забайкалье вспыхнула эпидемия тифа, русские власти обратились за помощью к тибетским лекарям. В борьбу с эпидемией тифа вступил Сультим со своими помощниками. Успешные результаты лечения удивили губернатора Восточной Сибири графа Муравьева-Амурского. По его рекомендации Сультима пригласили в Петербург и устроили ему испытание в Николаевском военном госпитале, поручив лечить своими средствами самых безнадежных больных, в том числе страдающих раком. Результаты врачевания были столь впечатляющими, что Медицинский департамент Военного министерства в 1862 году наградил Сультима Бадмаева чином с правом носить военный мундир и в служебном отношении пользоваться правами, присвоенными военным врачам, – первый случай для врачей неевропейской медицины.
Сультим Бадмаев открыл в Санкт-Петербурге фитоаптеку, и Медицинский департамент содействовал целителю в доставке лечебных трав из Бурятии и Тибета.
Еще перед отъездом в Санкт-Петербург Сультим Бадмаев ходатайствовал перед губернскими властями о том, чтобы его младшего брата Жамсарана приняли в Иркутскую классическую гимназию. Старший брат не случайно выделял Жамсарана среди остальных братьев: он считал его наиболее способным. Теперь он просил родителей отпустить Жамсарана в Петербург – ему нужен был помощник, а в дальнейшем и преемник.
Жамсаран имел быстрый, пытливый ум и приехал в Петербург, уже имея образование, – он окончил гимназию с золотой медалью. Жамсаран быстро адаптировался в новой среде, поступил на Восточный факультет Санкт-Петербургского университета и одновременно начал посещать лекции в Медико-хирургической академии в качестве вольнослушателя с правом сдачи экзаменов. Он заочно сдал экзамены в академии и получил право врачевания. Но, имея запас знаний европейской медицины, он решил посвятить себя медицине тибетской.
По примеру брата Жамсаран крестился и взял имя Петр в честь своего кумира – Петра Великого. Крестным отцом его стал будущий император Александр III.
Жамсаран был чрезвычайно энергичным, общительным юношей, он всюду успевал, а вечерами перенимал от старшего брата тайны врачебной науки Тибета. По окончании университета ему предложили должность чиновника в Азиатском департаменте МИД Российской империи. Она была связана с поездками в Китай, Монголию, Тибет, что отвечало планам Петра добыть подлинные рукописи книги «Чжуд-ши» – главного руководства по изучению врачебной науки Тибета. По словам старшего брата, рукопись представляла собой длинные манускрипты, которые следовало читать не слева направо, а сверху вниз. Жамсаран ездил с поручениями своего департамента в Китай и Монголию, встречался с эмчи-ламами – знатоками врачебной науки Тибета, стремился перенять у них как можно больше. Принадлежность его семьи к одной из ветвей рода Чингисхана помогала в поисках.
Петр Александрович Бадмаев
Вскоре Петр Александрович получил генеральский чин действительного статского советника. После смерти Александра III в 1894 году он ушел в отставку и посвятил себя исключительно тибетской медицине.
В Петербурге Бадмаев был широко известен как врач. Лечил он и простых рабочих, и членов семьи императоров Николая II и Александра III. Одним из самых известных его пациентов был Григорий Распутин. Петр Александрович очень много трудился, им был написан ряд работ по тибетской медицине, открыты три школы для бурят и калмыков по изучению тибетской медицины в Восточной Сибири, ученики которой практиковались у него в кабинете. Петр Бадмаев стал первым, кто перевел на русский язык медицинский трактат «Чжуд-Ши», – еще в 1898 году.
Умирая, в 1920 году, Бадмаев взял с жены слово, что даже в день его смерти она не пропустит приема больных и продолжит его дело. Елизавета Федоровна Бадмаева выполнила завет мужа. С 1920 по 1937 год, имея официальное разрешение властей, она вела прием в его кабинете.
К концу XIX века благодаря Петру Бадмаеву врачебная наука Тибета приобрела огромную популярность. После революции 1917 года тибетская медицина не была официально признана, однако продолжала практиковаться в Забайкалье как народная традиция врачевания.
С 1935 года в Ленинграде существовала группа по изучению индо-тибетской медицины, в которую вошли известные ученые-востоковеды. Благодаря трудам этой группы в 1937 году в Ленинграде была открыта клиника восточной медицины под руководством племянника братьев Бадмаевых – Николая Бадмаева, продолжившего семейное дело в советское время. Он лечил многих видных деятелей того времени, в том числе М. Горького и А. Н. Толстого.
Но сталинские репрессии надолго прервали развитие изучения тибетской медицины. Только с 60-70-х годов XX века в Новосибирске и Улан-Удэ вновь ведутся научные исследования, в результате которых подтверждена эффективность методов диагностики и лечения тибетской медицины, издано множество монографий по ее изучению.
