И всё же я чувствовала, как сильно моя сестра изменилась – словно это была только оболочка моей прежней сестры. И как бы сильно она не старалась показать, что всё как раньше, я знала точно – как раньше уже никогда не будет. В силу возраста я ещё не умела анализировать, сводить информацию к общему знаменателю, а поэтому знания основывались исключительно на моих сестринских чувствах.
Мама хотела перевести нас в другую школу, но Вита воспротивилась. Осенью я пошла в свой пятый класс, тогда как Вита стала десятиклассницей. И здесь, в средней школе, я впервые столкнулась со сплетнями о своей сестре.
Это было ужасно! Какие гнусные вещи о ней говорили. Я стискивала кулаки и мечтала закричать: «Замолчите! Закройте свои рты!»
Виту называли разными словами, и «стерва» было самым приличным. Её имя считалось чем-то настолько мерзким, что девчонки, шепчущиеся на переменах в туалете, кривились при одном его упоминании. И чем больше я слышала гнусностей о ней, тем больше закрывалась от людей, тем ближе становилась к Вите. Со мной она была такой же, как и год назад, как и на протяжении всей моей жизни – любящей, заботливой старшей сестрой, моей верной подругой, наставницей.
Хотя, спустя некоторое время, даже я начала замечать в её поведении странности: она меняла парней как перчатки, ссорилась со всеми девушками от восьмого до одиннадцатого класса, её ненавидели и боялись. При этом она была отличницей и шла на золотую медаль. И пока учителя ставили её всем в пример, на задних рядах шёпотом передавали последние смачные слухи: Виталина сама-знаете-что с Коляном из девятого класса! Виталина ездила на дачу с Костиком и Лёхой! Виталина закрывалась в спортзале с Гошей Сорокиным!
В своём выпускном классе она совсем распустилась: о её бурных и непродолжительных романах говорили все от мала до велика. Она начала курить и часто приходила домой в нетрезвом виде. Впервые я стала стесняться сестры, но всё же любила её больше жизни. И, наконец, после её выпуска, вздохнула спокойно.
Но, как оказалось, рано.
Всё не только не закончилось, но ещё и не началось.Глава 5
За время похорон и поминок я вряд ли обмолвилась с кем-то хоть парой слов. Впрочем, со мной тоже никто не стремился поговорить. Никто, кроме единственного человека, которого я избегала изо всех сил.
На кладбище, в тени старых берёз и дубов, едва тронутых молодой листвой, я держалась в стороне, наблюдая за происходящим. Я задержала дыхание, когда в крышку гроба вбили последний гвоздь, я вздрогнула от протяжного воя матери, моё сердце разбилось в стотысячный раз от собственной боли. Взмахнув крыльями, огромная блестящая ворона взлетела со старого, обветшалого распятия на соседней могиле, едва заслышав знакомую музыку разбивающихся о крышку гроба комьев земли. Так всё заканчивается в этом тихом месте скорби.
Когда траурная процессия посеменила по узкой тропинке в сторону стоянки к автобусу, я подошла к свежему песчаному холмику и погладила глянцевое дерево креста. Сестра смотрела на меня с фотографии, утопающей в цветах, счастливая улыбка на её лице вызывала оторопь. Я села на колени прямо на землю.
-Вита, Вита, - укоризненно прошептала я. - У тебя было всё. Зачем ты ушла? У меня не осталось ничего, слышишь, ничего! Я так отчаянно хотела забыться... но так и решилась. Зачем ты бросила меня...снова?
Я горевала, плача и поглаживая сырой песок, я тосковала о том времени, что давно прошло и больше никогда не вернётся. С уходом сестры все мои надежды на возможное примирение растаяли, словно дым. Мне бы хотелось, чтобы вместе с сестрой в эту могилу легли и все наши тайны. Но в жизни так не бывает. И теперь их список всего лишь пополнился еще одной.
Я пошла к автобусу, надеясь, что про меня забыли и уехали, но нет. Автобус стоял с открытыми дверями, ожидая меня. И спереди, положа голову на руки, сидел Слава. Если бы он не сказал, меня бы не стали ждать, я уверена. Я поднялась по ступеням и едва кивнула ему.
-Ты в порядке? - Спросил он тихим шепотом, когда я проходила мимо.
-Нет, но буду. А ты?
Мне хотелось спросить его о большем, но не в автобусе, забитом людьми.
-Я не знаю, - ответил он, глядя мне прямо в глаза. - Я потерян.
-Всё будет хорошо, - успокоила я. - Однажды ты переживешь это.
Он открыл рот, но тут же его закрыл. В его пронзительно синих глазах метались тучи вопросов, но он так же был вынужден молчать.
-Сядешь со мной?
Я бросила взгляд на маму и решительно ответила:
-В другой раз, спасибо, - и быстро прошла в самый конец автобуса.
Я была удивлена, что поминки не закатили в самом крутом заведении города. Очевидно, родители посчитали, что постыдная причина смерти сестры – повод провести достаточно закрытую церемонию прощания, поэтому мы тесно забились за стол в родительской гостиной.
Мой взгляд был приклеен к маленькой девочке, которая ещё не могла понять перемен, произошедших в её семье. Она беззаботно крутилась на своём месте, улыбалась всем и стремилась рассказать что-нибудь забавное из своей крохотной жизни. Она с удовольствием поглощала пищу своей маленькой вилочкой и болтала без умолку.
Её отец, казалось, пребывал в глубоком шоке и был близок если не к истерике, то на полпути к этому.
Мои родители сидели по обе стороны от меня, как в детстве. Разница лишь в том, что в детстве они стремились защитить меня, а теперь – оберегали от меня.
Никто из нас не заговорил, даже когда все гости разошлись. Словно актёры, чужие друг для друга люди, мы исполняли роль семьи. Даже смерть Виты не могла нас объединить.
Конец ознакомительного фрагмента. Для доступа к полной версии перейдите по ссылке https://taplink.cc/ekaterina.dibrivskaia или на мой Инстаграм https://www.instagram.com/ekaterina.dibrivskaia/?hl=ru. Спасибо!
