Я молчала, пойманная врасплох столь странным разговором. В шлеме было душно, и мне пришлось его снять.
- Что-то изменилось, - задумчиво произнес дракон, склонив голову набок и глядя на меня пристальным взглядом. - Я чувствую, что-то изменилось. Быть может, память действительно вернулась к тебе. Память да, а чувства нет. Неужели я не слышу фальши в твоем голосе?
На всякий случай я принюхалась. Философскими градусами от него не пахло.
- Понимаешь, - начала я, глядя ему в глаза, в надежде, что он меня поймет. - Я - не настоящая кайзерина. Я просто ее двойник. Кукла. Хотя нет, не кукла, а человек. Просто очень похожа. Меня зовут Жанна. Не Эстер. Настоящая кайзерина находится в Триумвирате.
- Не верю. Ни единому твоему слову, - покачал головой Кармаэль. - Ты сейчас скажешь все, что угодно. Сегодня я хотел отдать медальон магам, чтобы ты потеряла его навсегда. Я готов был мириться с тем, что они будут иногда посягать на власть. Лишь бы ты забыла о медальоне. Но я видел, как ты вцепилась в него. Ты ведь догадалась, не так ли? Догадалась, что я воспользовался медальоном, чтобы отомстить брату. Или кто-то тебе подсказал.
Он смотрел на меня пристально, словно изучал. А мне от этого взгляда становилось как-то неуютно. Словно меня, коррумпированного стражника, поймали с поличным.
- Как же я хотел избавиться от этого медальона. Хотел, чтобы ты забыла о моем брате раз и навсегда, - продолжал дракон, покачав головой. Я отказывалась узнавать его. - Но нет. Ты хочешь дать мне шанс. Шанс стать для тебя кем-то большим. Не смотри на меня так. Не надо. Я нарочно рассказывал тебе про нашу с братом старую вражду, чтобы увидеть, как ты меняешься в лице. Сколько же ненависти было в твоих глазах, когда я сказал, что предал его. Думаешь, я этого не заметил?
Я нервно сглотнула, понимая, что накрылась моя барахолка медным тазиком!
- Ты не хочешь дать мне шанс, - произнес Кармаэль, откинувшись на спинку кресла. - Ты даже не пыталась. Давай будем честными.
Караул! Верните мне идиота! Срочно! Где раздобыть какую-нибудь птичку - мозгоклюйку, чтобы она вернула дракона в состояние прежнего влюбленного идиотизма!
- А раз ты не хочешь давать мне шанс, то придется мне дать тебе шанс, - произнес Кармаэль, не сводя с меня взгляда. - Ты могла бы просто попробовать вернуть те чувства, которые испытывала ко мне. Возможно, для этого потребовалось время. Я готов был подождать. Но ты решила сбежать от меня. Снова. Я устал доказывать свою любовь. Поэтому я даю тебе выбор. Или завтра я отдаю медальон, и ты его больше никогда не увидишь. Или ты с утра забираешь его со столика. Он будет лежать здесь.
Рука дракона показала на место, проведя пальцем по гладкой столешнице.
- Я прошу лишь одну ночь с тобой. Это - цена, которую тебе придется заплатить за свою свободу и за медальон, - произнес Кармаэль, делая глубокий вдох. - Я мог бы взять тебя силой, но я - не мой брат. И я устал от того, что нас постоянно сравнивали. Я прошу лишь одну ночь побыть моей. И завтра утром, ты возьмешь со столика одну вещь. Либо кольцо. Либо медальон.
По спине пробежал противный холодок, а ноги слегка подкосились. Дверь была закрыта, а на меня смотрел с улыбкой тот, кого я никогда не прощу за этот выбор.
По спине пробежал противный холодок, а ноги слегка подкосились. Дверь была закрыта, а на меня смотрел с улыбкой тот, кого я никогда не прощу за этот выбор.
- Об этом никто никогда не узнает, если ты выберешь медальон, - на меня смотрели вишневые глаза, а сходство с Артемом таяло. Я смотрела на древнего дракона, который старше меня на ого-го сколько лет, и понимала, что сейчас он очень напоминает своего брата.
Что ж ты делаешь! Я кусала губы, понимая, что обмануть дракона было очень плохой идеей.
- Хочешь, я открою тебе маленький секрет? - глаза Кармаэля слегка прищурились. - Мы - не люди. Мы не такие, как вы, хоть и можем принимать ваш облик. Мы видим вас насквозь. Наверняка мой брат умолчал об этом, но я сейчас отчетливо вижу тепловое пятно твоего бьющегося в панике сердца.
Поперечный зрачок расширился и тут же сузился, превращаясь в тонкую полоску, перечеркивающую радужку.
- И часто любовь бывает похожа на страх, - произнес дракон, переводя взгляд на двери. - Закройте дверь.
Приказ прозвучал в тишине так громко, что испугал меня. Двери в спальню послушно закрылись, а я смотрел на то, как снег заметает окно.
- Выбирай, - послышался голос, отрывая меня от внутренней паники.
Я смотрела в глаза, наполненные отчаянием, смотрела на волосы, которые тугими локонами хаотично разметались по расстегнутому камзолу, а потом не выдержала и подошла к нему. Свой выбор я сделала.
- Кармаэль, - прошептала я, положив руку ему на голову. - Зачем ты это делаешь? Ты хочешь отомстить брату? Зачем? Ты же сам сказал, что драконы не умеют любить…
- Да, но у драконов есть чувство собственности, - перебил меня Кармаэль, пока я гладила его волосы. - Заботы… Нежности… Желание быть с рядом… Страсть… Желание защищать любой ценой… Преданность… Ее лишены люди… Мы называем это “мое”.
Я прижала его голову к груди, гладя по волосам. И после драконы считают, что не умеют любить?
- Тебе станет легче от мести? - прошептала я, стараясь не нарушить эту обволакивающую атмосферу. - Ты уже один раз отомстил…
Дракон поднял на меня глаза. Я вздохнула и поджала губы, погладив по голове. Такой большой дракон, а ведет себя, как ребенок…
- Я не ради мести, - послышался сдавленный голос. Так! Есть ли рядом психолог для дракона? Хорошо, а если не рядом? Мне срочно нужен специалист! Что-то мне подсказывало, что такие специалисты всегда были нарасхват! Расхватали, сожрали, а теперь страдают. Может, какая-то тонкая душевная драконья организация изобрела новый способ борьбы с депрессией - поедание психолога? Нет, я, конечно, чисто с научной точки зрения интересуюсь, не считается ли это заедание горя?
- А ради чего? - ласково спросила я, борясь с щемящим чувством жалости. - Ради чего? Потешить свое самолюбие отвергнутого? Самоутвердиться? Для чего?
- Ты - мое, - с мольбой смотрели на меня вишневые глаза.
Мои руки поймали и взяли в свои, заставив сердце содрогнуться от жалости. Меня никто никогда так не любил. Меня никто никогда не умолял о любви, не выпрашивал ее, не вымаливал. Когда-то мне этого очень хотелось. Но сейчас я понимаю, насколько жалок человек, который просит о ней. Любовь - это не кусок хлеба, не деньги, которые можно сунуть в руку и пойти дальше. Если бы можно было бы просто открыть кошелек сердца, вытащить пару крупиц любви и вложить их в чужую руку, чтобы потом забыть об этом и дальше заниматься своими делами, мир был бы намного проще. Если с деньгами ты сразу знаешь, что их будет просить вон тот, в лохмотьях с протянутой рукой, то любовь может попросить и ребенок, и женщина в дорогой шубе, и мужчина в шикарном авто, и облезлый котенок, и веселый щенок. Ты никогда не знаешь, кому ее не хватает, кому она нужна, кто готов все отдать за нее. Нельзя превращать любовь в милостыню.
- Послушай, - прошептала я, потершись щекой о его волосы. - Я обещаю тебе, что если ты мне дашь медальон, все будет хорошо…
Я взяла красивое лицо в свои руки, поглаживая пальцами скулы и щеки.
- Я сказал свое условие, - мотнул головой дракон, но я удержала его лицо. Какие они все-таки ранимые, мои драконы!
- Думаешь, что ночь что-то изменит? - я подняла брови, улыбаясь. - Хорошо, давай на чистоту, мы с тобой взрослые люди! Что я там не видела? У тебя там что-то особенное? Три вместо двух? Два вместо одного? Он что у тебя двухголовый? Зеленый? В крапинку?
На меня смотрели странным взглядом, а я со вздохом поняла, что если ответ будет “в крапинку”, то я даже смотреть на него не буду! Пугают меня всякий крапинки!
- Отлично, дай-ка угадаю, - продолжала я, чувствуя, как на меня накатывает философская усталость и какое-то необъяснимое спокойствие. - Он у тебя розовый или фиолетовый. Примерно вот такой! Да? Угадала? Отлично! Это было сложно, но я справилась! Проявила все свои экстрасенсорные способности, если можно так сказать!
