Паша создал лёгкое и весёлое настроение, чудилось, что мир прекрасен очарователен и полон любви. Рита, особенно после грустных откровений Бубнова, мало что могла рассказать о любви, её опыт только начинался. Ничего подобного и столь драматичного, как Бубнов, она не переживала. Хотя жила довольно активно, полная ярких надежд и иллюзий.
Про страдания Лёлика знали все, кроме неё. А когда Серёга притащил самогон, ей пришлось услышать эту историю. Причём рассказ начал Паша, а не Лёлик. Пьяный Лёлик уже чувствовал не обиду на Олесю, а только боль, которая постепенно перетекла в его откровения. «Почему я? Почему всё это случилось со мной»? – вновь и вновь задавался вопросом Лёлик. Но никак не мог найти ответа. Хотя кажется, всё так очевидно.
Удивительно и печально, что в его простой истории, без всякой надежды на взаимность, умещается столько красивых чувств. Красивых чувств? – спросите вы. Ну да, именно! Лёлик обладал талантом так любить. «Красивые чувства – это очень мило и так здорово»! – восторгалась эмоциональная Рита. Из рассказа Лёлика складывалось впечатление, что тот влюбился в некий придуманный образ. И этот образ совсем не вязался с Олесей её поступками и реальным поведением. Этот образ стал некой формой надежды, ожиданием ответных чувств. Короче, бесконечной и наивной иллюзией. «Господи, неужели мужики так глупы»? – подумала Рита, в этот же момент, что-то для себя поняв. Что-то очень важное и обо всех мужчинах сразу.
– Я создал это местечко специально для неё, я мечтал, что когда-нибудь вместе мы тут выпьем нашу первую бутылку шампанского. Я представлял себе, что утром буду кидать розу на её балкон и будить песнями о любви, – пьяным и очень грустным голосом говорил Лёлик.
«Ну, не идиот? Красиво, конечно. Но до чего же ты простодушен», – улыбаясь, подумала Рита. Странно, а ведь он такой взрослый. То, что Рите открылось в мужчинах произошло мимолетно, но очень ёмко. Она решила подумать об этом, чуть позже. Потом, когда на то будет время. А сейчас хотелось жить по правилам этого чудесного вечера. Темнота ещё сильней окутала пространство на крыше, Лёлик зажёг припрятанные свечи и мир преобразился опять. Чудесно! Лёлик тонко понимал эстетику этого места: то, как он всё расположил, то, как расставил свечи, гармонировало с романтичной идеей его безнадёжной любви.
Рита смотрела вокруг и радовалась, ведь ей удалось оказаться в этой компании, в этом месте. «Всё просто прекрасно»! – думала она. Эта наивная расслабленность позволяла пить самогон, как воду совершенно не размышляя о времени. Возможно, она и осознавала, что ей придётся вернуться домой. Впрочем, предки, уехавшие в другой город, предоставили свободу и Рита по полной программе использовала эту возможность. А почему бы и нет? В крайнем случае, деньги на такси у неё есть. В общем, она расслаблялась и никуда не торопилась. А зачем куда-то торопиться? Ведь жизнь, вот она!
Джонни проехал мост рядом с Белорусским вокзалом, потом свернул под него и по темной улочке неторопливо двигался в поисках укромного места. «Ну наконец-то, повезло»! – выдохнул он, глядя вокруг. Тут достаточный выбор мест для того, чтобы высадить старушку. Но Джонни не торопился с ней расстаться, хотелось сделать всё наверняка, чтобы не вызвать никаких подозрений. И наконец всё забыть. Поэтому молодой человек медленно несколько раз проехался по близлежащим переулкам и всё тщательно осмотрел. Затем притормозил, что-то прикинул и окончательно остановился в безлюдном тёмном дворе. Там, стараясь быть, как можно незаметнее, выволок старуху из машины.
«Какая же ты тяжелая»! – устало выдохнул бедолага и с трудом передвигая ноги, протащил её метров двадцать до скверика, расположенного перед закрытым на ремонт магазином и аккуратно посадил на скамейку. Бабка какое-то время сидела, как живая. Потом предательски завалилась набок. «Ага! Вот, блин! Может поправить»? – мелькнула быстрая трусливая мысль. Молодой человек остановился, ещё раз оглянулся на старушку и побежал к машине: «Ну уж нет! К чертям собачьим! Надоело».
Джонни трясся от адреналина, как старая подмосковная электричка на стыках рельс, сердце истерически колотилось, кровь наполняла голову и судорожно билась о стенки сосудов. Обалдевший от происходящего модельер суетливо сел во внедорожник и медленно поехал в сторону Ленинградского проспекта. Хотелось умчаться на полной скорости, но дикая усталость мягко сковывала движения. Нервы не выдерживали, вызывая что-то похожее на паранойю и неспешно проехав несколько перекрестков он остановился у маленького ночного магазина. « Всё, надо отдохнуть! Нет сил», – выдохнул он.
Джонни купил шесть банок пива и уселся недалеко от машины на торчащий из земли водопроводный люк. «Всё, сейчас выпью немного и расслаблюсь», – хаотично промелькнуло в кучерявой голове. Бедняга пил и плакал, слёзы текли по его чёрным щекам и падали на изысканные модные ботинки. Дикий, всё пронизывающий страх разрывал тело. И казалось, что вокруг существует только боль, обида и этот гадкий страх. Вечер так ужасен! Сначала облом с Олесей. А уж как появилась старуха в машине, вообще оставалось загадкой. Джонни не мог думать ни о чём и неторопливо пил пиво, старясь потихонечку прийти в себя.
Дина проводила своего чудесного Диму к метро. Ну и пусть, пусть едет к своей мамочке. Малышок! Надоели хлюпики! Она неторопливо возвращалась домой. Вечер удался. Ну почти удался. Скажем, было очень приятно. Девушка неторопливо прогуливалась по знакомой улице и в итоге повернула к минимаркету купить сигарет. И тут. Ого! Её сердечко вновь всколыхнулось. Она увидела сидящего на люке грустного чёрного парня. Тот пил пиво и рассеивал в пространство странную задумчивость. «Какой интересный мулатик»! – промелькнуло в её вечно ищущей приключений симпатичной головке. Дина никогда не встречалась с чернокожими. А этот парень показался ей очень даже привлекательным.
Дина купила банку такого же пива, что пил Джонни и встала недалеко от него. Так, чтобы быть на виду. «Может заметит»? – подумала она. А когда тот печально взглянул, кокетливо улыбнулась. Джонни немного испугался внимания незнакомой девушки. В своих мыслях он всё ещё прятал старуху. «Кто эта девушка? Может что-то видела? Нет, хватит – это уже слишком! Ничего она не видела»! – Джонни по-прежнему сомневался и боялся. А поразмыслив ещё, решил, что больше всего на свете ему необходимо пообщаться. «Да, нужно поговорить. Очень нужно поговорить! Надо! Чтобы элементарно не сойти с ума», – успокаиваясь рассуждал молодой человек, решив срочно познакомиться. Но пока не решил как. Джонни внутренне собрался и бросил ещё один взгляд: «А она симпатичная! Что ей сказать? Не про старуху точно! Ох уж эта старуха! Опять эта старуха! Всё надоела, вылезай из моей головы! Думаю, что сказать и знакомлюсь. А девчонка действительно хороша! Да, пожалуй, даже очень».
Роман вез Олесю на Воробьёвы горы. Уговорил! Воробьёвы горы, по его мнению, должны впечатлять девушек. Немного романтики в отношениях всегда полезны, даже при наличии денег. Или лучше сказать, особенно при наличии денег. Роман жил по своим скучным расчётам и стандартам, ничего не зная о романтике. Про это место он услышал случайно. Кто-то трепался в клубе и ему сама идея показалась красивой. Воробьевы горы – здорово! Рома тут же уверился в данной мысли. Конечно он там гулял как-то, но до случайно услышанного разговора, это место никак не соотносилось с отношениями.
Бывают девушки непритязательные до романтики или их романтика требует другого. Денег, например. Роману казалось, что сейчас всё серьезно. «Такая девушка»! – восхищался он. Поэтому программа соблазнения стала намного длиннее и путанее, чем обычно. «Наверное, так будет гораздо лучше», – казалось ему. Всё должно соответствовать: она же богиня!
Роман вовсе не тот прекрасный принц, по которому сохнет куча малолеток. Скорее наоборот. Рома внешне обычен немного полноват, его лицо красными щечками с нежной кожей напоминало очень большого младенца. Не сексуально, хотя и терпимо. С другой стороны, а кому сейчас легко? До открытия собственного клуба Роман всегда работал на какого-нибудь дядю, находясь в жёстком ежедневном стрессе, боясь хоть в чём-то не угодить работодателю. «Всё должно быть точно, как надо, то есть так, как требуют», – нервно думал он. И этот стресс остался до сих пор, даже несмотря на то, что он стал достаточно состоятельным. А главное, самостоятельным! Стресс изводил так, что хозяин клуба иногда не находил себе места. В такие моменты его одолевала такая кипучесть в действиях, что несчастные сотрудники просто выли от перенапряжения. А что делать? Он же вёл себя, как козёл: придирался, орал, угрожал! А с кем не бывает? В конце концов, это его клуб!
