– Я согласна.
– Хорошо! – хлопнул ладонями архимаг, тут же расслабившись. – Только у нас есть одно незавершенное дельце. Как я уже отметил, разница в силах велика. Но мы нашли выход… Здесь, в Пасти Демона…
***
Фарнах очнулся от ужасного запаха. Встрепенувшись, он резко поднялся на локтях и обомлел. Пещеры, еще несколько часов назад заполненные больными, сейчас напоминали логово огромных пауков… Вместо тел лежали пульсирующие зеленые коконы, а все стены покрывала мерзкая слизь!
Не веря своим глазам, орк подошел к одному из коконов и внимательно осмотрел его. На месте него раньше лежал Зубило – парень из смены Фарнаха… Теперь здесь распластался такого же размера моток непонятной материи.
– Оставь это, Дикарь, – донесся голос из-за спины. Фарнах обернулся и увидел учителя, склонившегося над другим коконом. – У нас теперь мало времени.
– В каком смысле, учитель? Я не понимаю…
– Страшный мор с самого начала вызывал недоумение. Любая болезнь имеет свои истоки. Эта же… В общем, еще чуть-чуть, и из этой паутины вылезет нечто.
– С чего бы? – изумился орк.
– Можешь верить мне на слово… А теперь уходим! Не время для разговоров! Скорее! Бегом!
На этих словах Шаман сорвался с места и побежал сквозь коконы прочь. Фарнаху ничего не оставалось, как последовать за ним.
По пути они хватали всех, кто попадался на глаза, и заставляли следовать за ними. Шаман специально проложил путь через главные туннели, где ютились трясущиеся от страха каторжники. Поднимая несчастных, он вел их за собой. Рудокопы не сопротивлялись. Больше им надеяться было не на кого…
В конце концов, Шаман вывел огромную толпу народа на ярмарочную площадь – огромное пространство, где проходили лютые и марочные дни. Каторжники кричали, ругались, требовали объяснений. Но не успел старый орк взобраться на трибуну (огромный валун, расположенный посередине пещеры), как пещеры наполнились страшными воплями. Десятки несчастных кричали так, словно с них заживо сдирали шкуру. Бойня шла где-то в нижних шахтах.
– Началось… – прошептал Шаман. – Братцы! Слушай мою команду! Кирки, ножи, мечи к бою! – благо перепуганные каторжники последние дни держали у сердца все, что только походило на оружие. – Занять кольцом всю площадь, строй не разрывать! По одиночке вы погибните, наш единственный шанс – держаться вместе.
Дергающаяся и шатающаяся во все стороны толпа стала постепенно выстраиваться в порядки. Многие рудокопы хотя бы пару лет тянули лямку в легионах королевства и не успели совсем позабыть чувство локтя.
– Дикарь! – позвал Шаман. – Возьми это, – орк протянул Фарнаху какой-то сверток. Тот перенял его и поспешил развернуть: на куске белой ткани лежали два небольших топора с широкими лезвиями. – Надеюсь, ты не позабыл, как этим пользоваться!
Когда рукоятки топоров легли в сильные руки орка, в его груди разгорелся какой-то старый, забытый огонек… Стальная уверенность заполнила жилы, и Фарнах покрепче сжал оружие.
Дружеский хлопок тяжелой ладони по плечу взбодрил Дикаря. Ухмыляющийся Волчек весело подмигивал ему, сжимая ржавый клинок.
– Ну что? Давненько я не был в строю… Сейчас немного разомнемся! – довольно заявил он. – А ты, парень, давай вперед! Встряхни эти трусливые задницы!
Растолкав каторжников, Фарнах пробрался в первый ряд и даже слегка вышел за него. Развернувшись к строю, он спокойно заглянул в их перепуганные лица. Доселе трясущиеся каторжники затаили дыхание и уставились на огромную фигуру орка.
Среди всей этой серой толпы были и люди, и эльфы, и гномы… затесалось даже пару орков, иссеченных шрамами. Все эти существа, будучи непримиримыми соперниками на поверхности, сейчас казались друг другу братьями… Все они были единым целым. С единой целью, с единой судьбой. Так получается, что в моменты страданий и опасности все различия стираются. Все навесное, придуманное рассыпается во прах. И только воля остается последней защитой… перед неизбежностью.
– Если боги захотели сегодня кровавого спектакля, мы постараемся их не разочаровать! Верно говорю? – каторжники взволновано загудели. – Тогда к бою!
И под общий клич одобрения, вырвавшийся из сотен глоток, Фарнах резко крутанулся, встретив первого врага лицом к лицу…
Эта тварь отдаленно напоминала человека. Также две руки, две ноги, голова… Только вместо обычных кистей торчали страшные когти-ножи, все тело покрывали вздутые волдыри и всевозможные наросты, а вместо обычного рта торчала омерзительная присоска, по краям которой колыхались черные усики.
Тварь на секунду замерла, раскрыв пошире свою страшную пасть, а затем атаковала, наотмашь рубанув одной из своих лап. Фарнах лишь крутанул топориком в воздухе, откинув конечность твари в сторону, и тут же опустил другой на ее голову. Лезвие с характерным треском раскололо череп и врубилось в мозг. Мерзкое создание обмякло и завалилось на камни.
И тут же целые толпы тварей ворвались на «площадь». Визжа и брызгая слюной, существа врубились в строй каторжников, заставив тех поддаться назад. Но несмотря на страх, рудокопы резво встретили врага и безжалостно рубились всем, что только было в руках.
Поток тварей, оттеснивший людей к центру, отрезал Фарнаха от общего строя. Оказавшись один, орк вертелся, словно юла, раздавая щедрые удары во всех направлениях. Твари оказались недостаточно ловкими, чтобы легко уклоняться от рассекавших воздух топоров. Ошметки их уродливых тел разлетались в стороны, заливая камни темно-зеленой жижей…
Войско каторжников все теснее и теснее сжималось к центру. Враги лезли из всех направлений, зажав рудокопов в кольцо. Несмотря на их героическую стойкость, они очень сильно уступали в числе. Если чудо не вмешается в дело, всеобщая гибель будет неизбежной… Именно так казалось всем, пока Шаман не взялся за неприятеля по-настоящему.
Воздух в пещере застонал от напряжения. Сначала одна, затем другая, а после десятки ярких молний озарили сумрак площади. Воздух наполнился запахом озона и гари… Плазма сжигала тела тварей, оставляя лишь черный пепел.
Фарнах знал: молнии были любимым оружием Шамана… Впрочем, ему самому очень неплохо давалась стихия воздуха. Как и всем… шаманам…
Прорубившись наконец к своим, Дикарь протиснулся в задние ряды и сосредоточился. Каналы силы послушно открылись, впуская беспокойную сущность дара в сознание… Все звуки суетливого мира исчезли. Остались лишь Всесокрушающая мощь и сам Фарнах наедине… Всего на миг, показавшийся вечностью!
Зачерпнув силу, орк сотворил заклинание и вернулся в мир…
Стены пещеры беспокойно задрожали… Странный гул наполнил всю площадь. Уставшие каторжники в ужасе застыли, а затем закричали что было сил. Яркая вспышка, затем чудовищный по своей силе хлопок и сотни тварей разорвало на куски. Будто что-то внутри их тленных тел взорвалось, низвергнув внутренности наружу. Не ожидавшие такого поворота рудокопы отделались лишь легким испугом.
Фарнах пошатнулся и чуть не упал. Благо кто-то придержал его за плечи.
После молодецкой атаки Дикаря, Шаман несколько раз проредил порядки тварей цепными молниями, а затем залил на их головы жгучий огнь. Дело завершил сотворенный из десятка мощных валунов молот Фарнаха, намолотивший целые горы зеленого фарша.
Ободренные каторжники рванули в атаку, отбросив неприятеля к выходам с площади. Вскоре бой переместился в туннели.
Уставший Фарнах медленно добрел до трибуны и уселся на землю, усердно дыша. Первый опыт боевой магии дался ему нелегко. Тут же рядом отдыхал и сам Шаман.
– Ты ранен, – проговорил он и указал на плечо Дикаря. Орк внимательно посмотрел на кровоточащий порез и недовольно поморщился. Пока ему не сказали, он даже не чувствовал боли.
– Задели, наверное… – пробормотал он, легко затягивая рану простым заклятьем. – Лучше помогу тем, кому нужнее… – вся площадь была завалена телами. Многие каторжники были просто ранены и стонали от бессилия… кто-то умирал, истекая кровью, но еще больше давно покинули мир.
