Элинор задышала чаще.
- На что это вы намекаете, доктор? - прошептала она.
- Я...
Так - Китти снова наблюдает за ним. С выпученными глазами. Что ж, немудрено - Элинор почти в открытую терлась об него всем телом. Черт бы побрал эту пучеглазую зануду!
- Не поворачивайтесь, - прошептал он в ответ. - Моя кузина так и пожирает нас глазами. Поскольку на карту поставлена моя карьера, я должен соблюдать осторожность.
- Не понимаю.
- От меня требуют безукоризненного поведения, - со вздохом пояснил Джеймс. - Целомудренности - иными словами. Тетка у меня довольно строгая, а её решение важно для меня не меньше, чем благословение старины Кайта-Фортескью. Китти же спит и видит, как бы разрушить мои планы. Поэтому и приходится изворачиваться...
- Я прослежу, - прошипела Элинор, - чтобы ваша драгоценная кузина отправилась домой пораньше.
Джеймс уважительно кивнул. Эта блондинка явно была не промах. Главное, чтобы она слов на ветер не бросала.
- Что ж, - сказал он, - в таком случае уважу вашу просьбу - развлеку немножко Тони.
Тони он отыскал не сразу. Сначала его перехватила кучка бездельников, в центре которой тусовались Аманда Гэрисон и Оливер Холт. При виде этой парочки, тощей как вобла Аманды и бегемотоподобного Оливера, Джеймс поневоле попытался представить, что их связывает? Как они доставляют друг другу удовольствие - обычным способом, либо Аманда сама доводит себя до оргазма на глазах у пузанчика? Если да, то - что находит в этом сам Оливер? Может, они изобрели какой-нибудь культовый ритуал? Что ж, нужно будет мимоходом поинтересоваться этим, когда Аманда придет к нему на прием...
После того, как они перекинулись несколькими ничего не значащими фразами, Аманда вдруг сказала, пристально глядя ему в глаза:
- О, доктор, мне бы очень хотелось обратиться к вам за помощью. Меня совсем замучил аллергический насморк, а от пилюль, которые прописал мне доктор Кайт-Фортескью, толку мало...
- Что ж, попробуем что-нибудь другое, - жизнерадостно провозгласил Джеймс. - Никакой аллергии у Аманды и в помине не было. Во всяком случае, её история болезни об этом умалчивала. Просто писательница заранее обеспечивала предлог для того, чтобы всласть помастурбировать перед ним. Позвоните миссис Уотерс, - закончил он, - и она запишет вас на прием. В любое удобное для вас время.
- Обязательно, доктор. Спасибо вам. - Джеймс откланялся, и уже собрался было удалиться, когда Аманда повернулась к нему лицом и вполголоса сказала:
- Вы даже не представляете, Джеймс, как я вам признательна.
- Да ну что вы! - смутился Джеймс. - Только...
- Вы такой внимательный, чуткий. Бернард Кайт-Фортескью должен вами гордиться. Я считаю, что вы для него - просто находка.
Раскланявшись с Амандой, Джеймс продвинулся дальше - толпа уже заметно поредела - и вдруг столкнулся нос к носу с Николя. Зеленые глазищи оценивающе смерили его снизу доверху, а рука змейкой обвилась вокруг его локтя.
- Приветик!
Ого, вот это пыл!
- Привет, Николя.
- Джейми, какая вы умница! Вокруг столько новых лиц, а вы вспомнили мое имя! А я вот, бестолочь, до сих пор их всех никак не запомню.
Ну и болтушка. Совершенно язык без костей. Или..
Джеймс уже вновь размечтался о том, что очутился в раю, когда его пронзила пренеприятнейшая мысль. А вдруг Китти, которая прекрасно знала, где его Ахиллесова пята, нарочно привела его сюда?
Пальцы Николя стиснули его ладонь. Джеймс ответил ответным пожатием и произнес:
- Ваше имя легко запомнить, Николя. Оно такое редкое, звучное и замечательно подходит вам - обаятельной женщине с такими... м-мм...
- С такими - чем? - уточнила Николя.
Взгляд Джеймса скользнул по её роскошной фигуре.
- С такими замечательными формами, - отважился он. И тут же добавил: Я бы сказал даже - неотразимыми.
Николя радостно прижалась к нему теснее и сложила губки бантиком, то ли для поцелуя, то ли желая нашептать что-то на ухо. Осторожности ради Джеймс подставил ей ухо и тут же услышал горячий шепот:
- Ты и сам такая душка, Джейми, лапочка.
В словах её было столь неприкрытое приглашение, что Джеймс просто обмер - таким успехом он никогда ещё не пользовался.
Оставалось только надеяться, что все эти женщины набросятся на него хотя бы по очереди... В следующий миг Джеймс похолодел, затылком чуя на себе всепроникающий взгляд Китти. И поспешно заявил Николя:
- Пойду выполню просьбу Элинор. Она хотела, чтобы я уделил немного внимания Тони Вальдшнеп. Бедняжке, похоже, грустно одной.
Зеленые глаза скользнули влево, вправо, затем Николя, почти прильнув к нему, прошептала:
- Вся её беда в том, что она никак не может забеременеть. По крайней мере - от Бена. Хотя они перепробовали, кажется, все мыслимые методы...
Вот, наконец, и полночь. В доме осталась только избранная публика. К которой прибавился Тони Вальдшнеп, муж Тони.
Джеймсу Бен не понравился с первого взгляда. Наверное, он проникся бы к нему антипатией даже, не познакомившись с Тони. Бену на вид было около сорока, лет на десять больше, чем Джеймсу, но его нагловатую и заносчивую манеру держаться нельзя было объяснить одной лишь разницей в возрасте. Нет, Бен словно стремился показать окружающим, что он один тут белая кость, а остальные ему в подметки не годятся. Джеймсу сразу показалось, что этот мужчина способен общаться лишь с теми людьми, от которых ему что-то нужно, причем готов в этом случае пускаться во все тяжкие, чтобы добиться своего. Словом, типичный проходимец и выскочка...
То, что ему было нужно от Элинор, бросалось в глаза сразу. Ясно было и то, что желаемого он добивался уже не раз.
Только Тони, похоже, ничего этого не замечала.
Тони...
Час назад, оставив Николя, он перекинулся с Тони буквально несколькими словами. Нашел он её возле бара, в обществе Майка, мужа Элинор, и ещё каких-то людей, имен которых так и не запомнил.
- Добрый вечер, Тони.
Тони сразу повернулась к нему, продолжая вполуха слушать какой-то анекдот, который рассказывал Майк, то и дело покатываясь от смеха. Улыбнувшись Джеймсу, она взяла Майка за рукав.
- Майк, ты знаком с Джеймсом Торчлендом?
Толстяк развел руками.
