— Коль ты все уже реши, ежели хочешь на ратный бой выйти — так чего от нас хотел то? — не выдержим переспросила Бажена.

— Я вожди сказать вам хотел, что вы вот сейчас живете людьми свободными, всё то у вас есть, и стены добрые и дома теплы, и на полях рож колоситься. А за все то уже кровью уплачено, только мало этого. За свободу требуется завсегда кровью платить. Хочу, что бы вы сами осознали и до людей ваших довели, что ежели мы в той битве проиграем, то все вернется назад, все, что вы сейчас имеете, то все ворогу достанется, как и свободы ваши. Детей да баб ваших на рынки рабские погонят, а вас в болотах перетопят. Хочешь жить свободным, возьми копье да щит дубовый и встань рядом с князем своим. Вместе оно и умирать не так страшно, а вот по одиночке нас как куропаток передушат, не спрячетесь вы в болотах, найдут.

— Тут ты прав Чеслав — с горечью вздохнул дед Вацлав — было уже такое, ежели бы наши деды вместе держались, то не сидел бы я сейчас с вами в этих сырых лесах, не пил бы воду из болот, а на земле предков своих рожь бы сеял. Сказывай уж что удумал и, что от нас нужно?

— Всех мужей ваших, да отроков, да баб разбитных, что топор в руках удержат, всех ведите. Дам железа доброго, научу как ворогов бить, кормить и одевать их со своего амбара буду, а после битвы добро поровну меж всеми разделю, никого не обижу. За каждого в бою павшего род его долю получит, все без утайки отдам.

— Ты еще ворога в глаза не видел, а уже его добро разделил — усмехнулся Вацлав — то добрый знак, знать в победу нашу веришь. Ну что старцы, я сам поведу своих людей на бой ратный, а вы решайте, что вам делать.

— Я тоже дам людей — поддержала Бажена — мои тоже придут.

— И наши будут.

На том и порешили.

А пока воины собирались в Полоцк, я занимался плотницким делом, решил смастерить убервафлю.

Собрав вокруг себя достаточно большой отряд мастеров по дереву, я показал какой длинны и толщины нужно выпилить брус. Брус был метрового размера примерно 5 на 5 сантиметров. Я отметил середину бруса, потом оставил в центре не тронутое пространство шириной в ладонь начал к концам бруса стачивать лишнее дерево делая таким образом тело лука для производства арбалета. Когда лук был готов из доски выпилил ложе и место под крепление лука, а потом я пошел к кузнецам. От кузнецов требовалось сделать стремя под ногу для заряжания, скобу для удержания тетивы и скобу для удержания стрелы.

Все ковал сам, и показывал примерно, что мне нужно, что бы потом местные сами делали. За одно выковал десяток граненых наконечников для болтов длинной в указательный палец.

Когда все было готово я приступил к сборке, собрал воедино лук, ложе и стремя, после чего начал обматывать всё это смоченной в рыбном клее кожаной полоской.

Потом продел в пробитую долотом дырку спусковую скобу и сверху гвоздями приколотил скобу для удержания стрелы.

Все теперь самый опасный момент, нужно надеть тетиву. Тетиву я сделал из волчьей шерсти, из которой женщины вязали что то типа носков, то есть нитки уже были, требовалось только скрутить из 9-12 ниток правильную веревку.

Длину тетивы я определил на глазок, примерно установив изгиб и я боялся что мой лук либо не согнется, либо вообще треснет. Самому натянуть не удалось и пришлось позвать самого сильного воина. Я показал как накинуть тетиву.

— Вначале согни лук, а потом заведи верхнюю петлю тетивы вот на этот желоб — сказал я.

Мужик кивнул, сел и попытался согнуть лук. Глаза мужика вначале уменьшились, потом увеличились, лицо покраснело, но лук согнулся лишь чуток.

— Молодец, давай еще поднатужься, а то кроме тебя никто такой лук не согнет — подбодрил я.

Мужик поднатужился, но накинуть петлю не смог, не получалось гнуть одной рукой, а другой держать наготове петлю тетивы, и я ему помог.

— Ну вот держи вождь — воин протянул мне арбалет, а лицо его сияло, надо же только он может натягивать такие тугие луки.

Я покрутил арбалет в руках, приложился к плечу, ничего так, тяжелый зараза.

Стрел я наделал аж десяток, и это самый простой этап работы. Пришел к мастерам по дереву, взял самую тонкую доску и приказал наколоть маленьких полосок примерно 2 на 2 сантиметра и обточить их ножом.

— Вот теперь сделайте пропил вот тут, а вот сюда вбейте стальной наконечник.

Я сам вырезал простой квадратный кусок кожи и воткнув его в прорез завязал ниткой.

— Вот мастера, делайте таких десять сотен и при том срочно — сделал я наказ мастерам, но это было еще три дня назад.

Да этот самострел, который я гордо назвал арбалетом понадобилось три дня, и вот теперь испытание.

Я надел кожаные перчатки, чтобы не резать пальцы о тетиву, поставил самострел на землю, вставил ногу в стремя и взялся за тетиву.

Вот будет позор, если я не смогу натянуть эту тетиву. Я думал быстро, в армейке один качек показывал как правильно качать спину, а как не правильно. Он говорил когда ты нагибаешься спина должна быть прямой а глаза смотреть вперед. Потом берешь штангу и тянешь её только бицепсом и плечами. А неправильно, это когда ты делаешь рывком с под седом, то есть помогаешь себе ногами. А мне как раз ногами то и нужно, я же не качаться собираюсь.

Я сделал спину прямой, согнул колени, чуть подсел и силой ног потянул тетиву на себя, еб, твою, же ж бога…., уф, тетива встала в стопор спусковой скобы.

Вот блин, а я собирался вооружить этими самострелами отроков и женщин, да не одна тетка такой самострел не взведет.

Я вставил болт, загнав его в ложе, а конец вставил под скобу держателя, чтобы болт не выпал.

— А ну молодцы, поставьте туда щит — я показал рукой на стену.

Молодцы метнулись и поставили щит.

Я прицелился и нажал скобу, тетива освободилась и деревянный лук грохнул как падающая с девятого этажа балка. Вот вы балаболы научные фантасты. А кто говорил, что арбалет это бесшумное оружие? Грохот такой, как будто палкой по ведру жахнули.

Пока я про себя возмущался даже не заметил куда делся болт, он просто пропал, да вот он есть, и его уже нет, как мед с бочонка Вини пуха.

До щита было шагов двадцать, я посмотрел на щит, там болта не было, щит был давно побит, на нем было много отметин, но болта не было.

Я зарядил еще один болт и выстрелил, вот этот болт я видел, он полетел в сторону щита и опять пропал.

— Да что ты будешь делать! — выругался я.

Скорость такая, что глаз не замечает движение болта.

— Эй вы — заорал я — кто видел куда исчезли болты?

Народ молчал, задумчиво почесывая шевелюры и бороды.

— Дык нужно щит поднять княже — сказал один из воинов.

— Ну, а зачем вам щит? — не понял я — где болты я вас спрашиваю?

Мужик недобро на меня покосился — дык там, княже — и показал пальцем на щит.

— Где там? — переспросил я — а ну идем, покажешь.

Подошли и мужик показал на дырку в щите.

Я отклонил щит и увидел два болта, воткнувшихся на половину в толстые бревна стены.

Теперь уже почесал затылок и я.

— А это князь, у врага такого оружия случайно нет? — тихо спросил подошедший сзади Стародуб — а то наши воины сегодня ночью по болотам своим разбегутся от страха.

— Нет, скажи всем, что такое оружие есть пока только у нас, и если кто расскажет секрет его производства, то я этого говоруна на березе повешу, за яйца.

— Нет — покачал головой Стародуб — на кол сажать надо и вообще, охрану тут нужно ставить большую, а то вороги и про бронь и про мечи выведать могут.

— Так и сеть, поставь наряд из толковых отроков возле мастерской, что б ни одна душа не проникла.

— Слушай вождь, ты меня прости, но если соберешься что не будь еще такое делать, то лучше сразу продумай, что бы лишних глаз не было — задумчиво произнес Стародуб — ник чему это.

— Я вот, что думаю воевода, ты это возьми на себя производство и самострелов и болтов к нему, а все готовые самострелы складывайте в амбар, пусть срочно пять десятков сделают и на каждый по два десятка болтов.