А я вот взял и притащил сюда всех мужиков, оставив в селении только тех, кто работал с металлом. Специалистами я рисковать в этой войне не собирался, без мастеров плавки стали, моя экономика рухнет.
Ночь шла медленно, как назло все спали, а я не мог. Обходил патрули, разговаривал с людьми, рассказывал истории из кинофильмов про средневековье.
Больше всего моим часовым понравилась история про Робингуда, которого я сделал галлом, воевавшим против злых римлян. И этот самый Робингуд со своей не очень подготовленной ватажкой, и с одним рыцарем взял настоящий каменный замок, а тут деревянный забор, тьфу, да мы его.
К утру боевой дух моих воинов немного поднялся, а я измотав себя переживаниями реально устал.
Но первый солнечный луч, не оставили нам надежды на отступление, даже без команды мои люди похватав лестницы и разошлись по своим позициям. Теперь если бы я даже захотел, то уже ничего не смог бы изменить. Такова тяжелая философия древней войны, командир отдает только первую команду, а дальше как бог положит. Если вы толковый командир и у вас есть рог, или знамя, или там барабан, то вы можете отдать еще несколько примитивных команд, но как правило в горячке боя и страшном шуме ваши команды уже никто не услышит.
Было одно место, от куда должен был выйти самый крайний мой отряд и как только он появится, я начну движение к стене, а мой отряд уже видели еще два соседних отряда, а их следующие и таким образом я добивался почти одновременного начала атаки. Идти я наказал в тишине, ни криков, ни лязганий оружия до того как мы окажемся на стене.
В своей команде я бежал третий и одной рукой держал лестницу, а другой прикрывал голову щитом, на случай если враг нас обнаружит и начнет обстрел.
Бежать от леса к стене было шагов сто. Я успел осмотреть и своих воинов и воинов по соседству и удивился, все действовали как на учениях, тихое равномерное движение, щиты прикрывают корпус.
На пол пути мы уперлись в овражек, маленький такой шириной метра два, но глубокий зараза, а обходить его долго, я тихо скомандовал опустить лестницу в овраг и начать его преодоление. На мое удивление, все прошло организованно. Вначале все по лестнице спустились в овраг, а потом переставили лестницу, и так же по очереди поднялись на другую сторону.
Я боялся, что пока мы там ползаем, враг опомнится и начнет пускать стрелы, но пронесло. Первые крики я услышал, когда нашей команде до стены осталось всего десяток шагов. Потом послышался звон оружия и настоящий вопль раненного, где то за забором.
— Время, время — тихо скомандовал я, толкая наконечником копья перекладину лестницы вверх, а четверо других воинов толкали её вперед и вверх.
Лестница встала немножко, не доходя до верхнего зубца и я в нетерпении полез вверх, прикрываясь щитом, а в руке тащил тяжелое копье. Хотя по уговору, копья должны быть приставлены к стене и мы должны были подняться только с топорами и щитами, а потом последний воин с земли уже должен был подать нам копья, но я затупил. Переволновался видно, но лицо кирпичом типа князю положено тупить.
С трудом цепляясь за лестницу я полез вверх, а потом, поняв бесполезность своего страдания, просто перекинул щит за спину, зацепив кожаный ремешок за плече и с копьем в одной руке перевалил через стену. Позже я понял, что именно это меня и спасло.
Как только я вылез на стену то увидел группу людей с оружием справа от себя, я долго не думая шагнул к ним и начал тыкать их своим копьем, держа оружие двумя руками. Как в кино про великую отечественную войну, типа длинным бей, коротким коли.
Так как копье мое было длинным, а тыкал я им часто, враги ничего не смогли сделать на узкой приставной площадке оград забора и отступали. И вот в этот момент я и ощутил удар в спину. Сильный такой удар, вражина сзади метнул в меня сулицу, и если бы я держал щит в руке, то для меня бы эта война уже и закончилась. А так сулица в лупила в мой щит на спине с такой силой, что я не смог после укола выйти в исходное положение и криком "еб-твою-..", споткнувшись побежал вперед, тыкая врагов копьем еще энергичнее.
Один спрыгнул вниз во дворик, второй отступая, побежал по стене, а третьего я таки достал пикой в живот, а потом долго не думая, перехватил свою трехметровую убервафлю и запустил убегающему врагу в спину. Попал, чавкнуло и враг полетел вниз, а я развернувшись скинул со спины свой щит, теперь он мне мешал, наконечник вражеской сулицы плотно засел в ивовых прутьях, поэтому я просто скинул щит во дворик.
После чего выхватил сразу и меч и топорик, и побежал вдоль стены на врага метнувшего мне в спину сулицу.
Краем глаза я заметил, что на стену уже поднялся еще один мой сотоварищ и он тоже кинулся за мной.
А я решил не фехтовать, поскольку нас больше, я просто отвел полетевшее мне в голову топорик и саданул врага плечом в шит, тот отступил, а я зацепив топором его щит потянул на себя чуть приседая и нагружая руку, при этом одновременно раскрывая противника. В этот же миг ему прилетел в голову удар топора воина бежавшего за мной. А вот ни фига себе, какая связка получилась, я раскрыл врага, а мой случайный напарник его вырубил одним ударом из-за спины, нужно потом его поощрить, я же типа князь и все такое, должен поощрять и награждать.
Как оказалось, это было ночное охранение на стене всего четыре человека, и всех уже обезвредили. А вот в низу, выскочив во двор стояли, прикрывшись щитами почти три десятка воинов.
Быстро они поднялись, брони ни у кого не было, многие в рубахах или куртках, кто как был так и выскочили, некоторые стояли босиком, а на стену уже поднимались последние мои воины.
И что делать, добивать или отпустить. Вот блин, гуманист, а на хрена ты сюда пришел, чтобы отпустить врага, который предупредит купцов, что тут засада? Не думайте, что я такой кровожадный, но другого выхода у меня не было, однако чисто для очищения свой совести крикнул:
— Бросьте оружие, мы не убьем вас.
Когда переводчик покричал мои слова, те заржали, ну и зря.
Я поднял руку с мечем вверх и направив меч на врага скомандовал — 'бей'.
Несколько десятков сулиц с разных направлений полетели вниз и враги сбившись в кучу сели, прикрыв голову щитами, здорово, вот это мастерство.
Я спрыгнул вниз, выхватил у своего воина длинное копье и зацепив крюком щит ближайшего противника потянул древко на себя. За мной попрыгали другие воины и начали растаскивать щиты готландцев и тыкать их копьями в образовавшиеся бреши, а сверху в кучу вражеских воинов летели сулицы. Если раньше враги прикрывались щитами как боевая черепаха, то теперь у них пошло все не по плану. Мои бойцы просто зацепляли щит и отодвигали его вниз, а кто то из воинов тыкал в образовавшуюся брешь другим копьем, а в довесок прилетало еще несколько сулиц. Короткая схватка в ходе которой враг даже попытался перейти в контр атаку, но не успел. В спину бросившихся на нас воинов бросили по несколько десятков коротких сулиц и всё, бой окончен.
Всего несколько минут и двор был очищен, а крепость стала моей. А тот первый крик, что я услышал в начале боя, был предсмертным криком моего воина, он первым поднялся на стену, первым и умер от вражеского топора.
Тела мы сожгли, осмотрели крепость и обнаружили набитый товаром сарай. Чего там только не было. Перечисление займет несколько страниц. Были даже рабы, три десятка молодых людей, девок и пацанов, при чем не вендов, а скорее всего чудинов. И этих рабов наверное привели недавно, так как отправить их на Готланд купцы не успели, вот и держали в сарае.
Видно купцы ушли только с самым ценным грузом, только с мехами, оставив в крепости несколько бочек какого то растительного масла, два десятка бочек с медом, бочки с воском и смолой. Отдельно стояли мешки с пшеницей и солью, много, очень много вяленого мяса и рыбы. Видно противник все это время накапливал запасы продовольствия на зиму.
Я осмотрел все имущество убитых врагов, тела мы сожгли голыми, а зачем их сжигать в хороших рубахах и штанах, да грязные, да в крови, а женщины зачем? Отстирают и заштопают, и можно носить, тут вам китайского рынка с тряпками нет.
