Эллиот вытягивает шею, чтобы найти застывшего Гейба, смотрящего на безоблачное небо.

— Гейб, чувак, какого черта ты делаешь?

Гейб моргает, глядя на Эллиота.

— Все это выплывет наружу, Эллиот. Все это, — он поворачивается и идет в направлении Звездных Камней. Эллиот мчится, чтобы догнать. Чарли и Анна смотрят друг на друга с одинаковым недоумением, прежде чем последовать за ними. Я спешу к ним.

— Ты уже целовалась с мальчиком, Руби? — спрашивает Анна, когда мы идем через поле фиолетовых люпинов, таких высоких, что их кончики касаются бедер. — До Гейба?

Я хочу, чтобы ветер проглотил мои слова, но в этот момент свирепый шторм, который терроризировал долину, утихает до легкого бриза. Я издаю жесткий смешок.

— Сейди перецеловалась за нас обеих.

— Да, Эллиот так и понял. Он накричал на Гейба за то, что тот украл твой первый поцелуй, — говорит Чарли. Он использует свою лопату как трость, когда мы выходим из долины. Сильно прижимает ее к Земле. — Я не думаю, что тебе нужно пересчитывать поцелуи. Верно, Анна?

— О, это не важно. Но мне любопытно, ядовиты ли твои губы, — она наклоняет голову и смотрит на меня прищуренными глазами. — Я бы попросила тебя поцеловать Чарли, но тогда он тоже может сойти с ума.

— Я не собираюсь целовать Чарли, — говорю я. — Без обид, Чарли. И мои губы не ядовиты.

— Тогда что ты сделала с Габриэлем?

Я не упоминаю ни голос, ни то, как Гейб ответил на него. Я не говорю о правде, которую он непременно должен сказать. Но я не лгу.

— Я думаю, что остров мучает его. Он не хочет, чтобы мы нашли сокровище.

Анна закусывает губу.

— Это имеет смысл, — говорит она. — Остров не стал бы прятать сокровища, если бы захотел, чтобы мы их нашли.

ГЛАВА 23: РУБИ

Найдёшь тот рай земной –

И знак увидишь сходу.

Отправь ложь на покой,

Дай истине свободу.

Эллиот и Гейб прислоняются к каменной плите, которая торчит из земли, как огромный надгробный камень, когда Анна, Чарли и я спотыкаемся на травянистой поляне. Еще пять камней, таких же высоких и разрушенных, как первый, окружают нас. Воздух лопается от энергии, поднимая тонкие волоски на моих руках.

— Что-то в этом есть, правда? — Анна широко раскидывает руки и кружится, ее свободный топ ловит поток воздух и кружится вокруг нее. — Вроде ничего, но что-то есть.

Не могу не согласиться. В этом месте есть что-то особенное, хотя я не могу сказать, было ли оно здесь всё это время или это проделки нашего сознания.

Я бреду к центру каменной формации, где лысеет трава на лугу. Земля прогибается вокруг каменных костяшек, которые когда-то, должно быть, соединялись в единый кулак. Но меня останавливает именно эта дыра.

Анна находит меня, копающейся в сумке в поисках фонарика, и зовет остальных. Вскоре мы собираемся вокруг скал, направив лучи фонариков вниз.

Чернота и скалы, больше ничего.

Эллиот толкает меня плечом.

— Это может быть рай на земле.

— Звучит как одна из реплик Гейба.

— А. Хм. — Мы переглядываемся, а затем снова смотрим на дыру. — Я говорил о стихотворении. Звезды на небесах, а Звездные Камни на земле. То, что находится на дне этой дыры, может быть знаком, который нам полагается увидеть.

— Как думаете, смогу я тут протиснуться? — спрашивает Анна, вытягивая веревку из своей сумки. Она обвязывает ее вокруг пояса. — Кто-нибудь, подержите другой конец.

— И почему-то именно мне суждено умереть. — Чарли развязывает Анну, и вытягивает из рюкзака пригоршню причудливых веревок. Похоже, он знатно запасся. Он щелкает парой карабинов и говорит: — Никогда не угадаешь, когда тебе понадобится что-нибудь спустить.

Эллиот закатывает глаза.

— Нормальные люди о таком и не задумываются.

— Что скажешь, Анна Банана? Готова стать первооткрывателем?

Таким образом, Анна оказывается в замысловатой обвязке и шлеме, а ее ноги болтаются над таинственной пустотой. Она похожа на ребенка, примерившего костюм отца, в слишком большой для нее каске и с торчащими во все стороны волосами. Ее обвязка крепится к пучку нейлоновых канатов, пропущенных через три якоря, которые Чарли закрепил в скалах. Я ожидаю, что он столкнет Анну с уступа, но, похоже, Чарли очень осторожен, когда дело касается всех, кроме него самого. Он направляет ее вниз. Ступни, голени, колени и бедра. И именно бедра ее и подводят.

— Было бы неплохо меня подтолкнуть, — говорит она, раскачиваясь из стороны в сторону в попытке проскользнуть через отверстие. Эллиот давит ей на плечи, но она не сдвигается с места. Со вздохом девушка откидывается назад, стукнувшись шлемом о камень. — Все меня вечно дразнят мелкой, а как только это наконец-то может пригодиться, я оказываюсь слишком крупной. Что за жестокая ирония.

— Это не ирония.

— Не умничай, Эллиот, — фыркает Анна. — Я наполовину в земле и, вероятно, застряла.

Я приседаю за ее спиной. Тащу ее за подмышки, пока Анна не сможет вылезти из дыры, пока не будет в состоянии пошевелиться. Она вскакивает на ноги, сбрасывает шлем и борется со своей сбруей.

— Неудача делает меня голодной.

Я тоже от этого проголодалась. Я совершенно изголодалась по сокровищам.

— Мы все еще можем поискать знак, — говорю я. — Давайте сосредоточимся на этом. Давайте проверим Звездные Камни.

— Отдай, прежде чем получишь, — говорит Гейб низким гипнотическим голосом. — Здесь для нас ничего нет. Ещё нет.

— Мы ждем чего-то? — Анна опускается на корточки рядом с ним и кладет руку на плечо.

Гейб вздрагивает.

— Он не прав. И чем дольше мы находимся на острове, тем больше он становится не прав. — Глаза Анны широко раскрыты и полны тревоги. — Нам пора уходить, — шепчет она.

Предложение оборачивается вокруг моей груди и сжимается. Я едва могу дышать при мысли о том, чтобы бросить эту охоту. О том, что она отказалась от Сейди.

— Я не могу, — хрипит мой голос. Я делаю еще одну попытку. — Я не могу, пока не найду сокровища. Но вы можете оставить меня здесь. Я позвоню, когда закончу.

Эллиот пристально смотрит на Гейба.

— Я остаюсь, — говорит он, и это звучит как извинение. — Я ждал этого с самого рождения.

— Гейб? — Анна трясет руками в пространстве между своим телом и его.

— Мы не уйдем отсюда без сокровищ. Надо говорить правду, чтобы получить правду, — говорит он. Он оттолкнулся от земли и поспешил к камню на дальней стороне поляны. Анна идет за ним, но Эллиот зовет ее обратно.

— Оставь его в покое. — Эллиот с такой силой кусает кольцо на губе, что я боюсь, как бы он его не вырвал. Он смотрит вслед своему другу с печальным выражением на лице. — Вы двое приготовите ужин. Мы с Руби собираемся осмотреть камни.

Теплая рука крепко сжимает мои пальцы, Эллиот ведет меня к высокой гранитной плите, достаточно далеко от Гейба, чтобы мы не мешали, но достаточно близко, чтобы Эллиот мог наблюдать. Он прижимается лбом к прохладному камню.

— Я просто сойду с ума, — шепчет он.

— Это все остров. — Я не оправдываюсь, вспоминая отравленные губы. Я знаю со странной уверенностью, что это место мучает Гейба. Меня это тоже мучает. — Это ему кое-что говорит.

— А зачем острову разговаривать с Гейбом?

— Может быть, его тошнит от Торнса.

Эллиот еще мгновение пристально смотрит на меня, потом переводит взгляд на камень. Он почти на голову выше Эллиота и такой же широкий, как мы оба рядом. Верхний правый угол давно уже осыпался.

— Те же символы, которые моя мать годами пыталась перевести, — говорит он, проводя рукой по гравированному камню. — Никаких улик.

Мы переходим на другую сторону, где нет никаких отметин. То же самое касается и следующих четырех камней. С поникшими плечами и слабой надеждой приближаемся к последнему монолиту. Мы начинаем с задней части, продлевая ожидание. Я кружусь вокруг плиты и вижу, что Эллиот бьет кулаком по камню.

— Идиот. — Не думая, я ловлю его руку. Если бы Сейди была здесь, я была бы в шести шагах позади нее, наблюдая, как губы сестры встречаются с ободранными костяшками пальцев. Чувствую себя в шести шагах позади прямо сейчас, когда мои большие пальцы смахивают кровь.