Господь, однажды прикоснувшись к нам Своей Любовью, нас никогда уже не оставит. Более того, Любовь Божия является причиной нашего рождения. Если бы не Любовь Божия, то мы и не родились бы в этот мир. Именно по Любви Господней мы с вами были зачаты, родились и живем. В силу этого Любовь Божья нас никогда не оставляет.

Однако нам необходимо уяснить, как Господь в Своей Любви пребывает с нами? Где-то непосредственным Своим благодатным касанием, где-то Промыслом Своим. И как любящая мать, которая отпускает мужать своего сына, а значит самому восставать и возрастать в своих навыках и способностях, жить самостоятельно, так и Господь отпускает нас, чтобы мы сами научились исполнять и совершать Заповеди Божии. Отпускает нас мужать.

Кто внимательно читал наставления аввы Дорофея, наверное, обратил внимание, что в своем описании добродетели авва Дорофей говорит: «Без терпения и мужества никто не может совершить ни одной добродетели. Ибо если кто не ищет мужества в душе, тот не будет иметь и терпения; а у кого нет терпения, тот решительно ничего не может совершить. Поэтому и сказано: терпением вашем спасайте души ваши (Лк. 21:19)». [2]

Значит, если мы мужества и терпения не обрели, то воцерковление невозможно, ибо без изменения своего нрава невозможно обретение характера Христова. Мы останемся в собственном нраве, греховном, страстном, земном и тленном.

Поэтому началом следующего этапа воцерковления является отпускание в мужание.

Обретение мужества необходимо на протяжении всей духовной жизни человека. В то же время, чем больше человек усваивается в добродетелях Богу, тем больше мужества и терпения требуется, чтобы сохраниться в них. А это значит, что человеку необходимо постоянно хранить в себе мужество и терпение.

И вот десница Божия, беспрерывно совершающая с нами весь путь нашего воцерковления от крещения и до самой смерти, научает нас правильным действиям воцерковления. Когда мы чувствуем как бы оставление нас благодатью Божией, то должны знать, что в действительности это ослабление призывающей благодати происходит ради возмужания каждого из нас. Дается, чтобы терпением и упованием обрести опыт постоянного присутствия Бога с нами.

Порой чувствует человек совершенную немощь и ничего из церковного делать не может… И вдруг, в какой-то момент, обновленный, вновь подхватывается и опять легко идет, легко бежит в церковь. Или же встречается с каким-то человеком, поговорит с ним, услышит вдруг какое-то новое слово, которое как-то совершенно преобразило, встряхнуло уже замутившееся сознание или обнищавшую душу, и, вновь подхваченный, снова бежит и опять исполняет.

Человек ли помог? – Да, человек. Но с человеком вместе – призывающая благодать Божия.

Или случайно книжку откроет и прочтет буквально одну страницу или одну фразу… и, как пораженный, замрет… И снова жизнь хороша, и снова все легко, т.е. не ведаем – где, каким образом и через что Господь продолжает поддерживать и окормлять, и воспитывать, и навещать, и наставлять нас.

Как внешними событиями, так и внутренне Господь прикосновением благодати постоянно поддерживает нас вновь и вновь, чтобы мы навыкали характеру церковной жизни. Навыкали – это значит сами себя понуждали.

И святые отцы научают нас понуждать себя «не борзяся». Делайте все, что благословлено и сказано, но «не борзяся», т.е. не вкладывая в это самостоятельной ревности или рвения. От такой ревности, страстной жажды, непременно рождается желание осуществления и совершения того, что прочитали. Причем совершения не завтра, а прямо сейчас, сегодня.

В этом проявляется борзость и своеволие. А вместе они составляют своенравие. Человек, желая реализовать прочитанное, даже и не подозревает, что все это он будет исполнять своим нравом. Сознание его, возможно, изменилось, а нрав остался тем же.

Реальным исполнителем нашего поведения является человеческий нрав. Сознание может оценивать: сделал-запорол, хорошо-плохо; сопоставлять, просвещать; сознание может исполнять внешнюю канву поступка. Внутреннюю же исполняет нрав. Стоит только человеку посмотреть на себя.

По сознанию – уже весь православный, весь уже «святоотеческий», а по нраву – властный, требовательный, нечуткий, самолюбивый, корыстный, жадный» и прочее. К сожалению, все это человеком часто не замечается, так как он все еще пребывает не в характере Христовом, а в своем нраве.

Своенравие воцерковляющихся – очень трудный и сложный период для наших ближних. Порою время, Богом подаваемое нам для правильного воцерковления, используется нами совсем неправильно. Если воцерковляющийся человек остается при своем нраве, он становится бременем для своих близких. Он буквально «накрывает» ближних своих «своим» Православием. Этот период для ближних может быть буквально истязательным. В целом ряде семей в это время начинается очень глубокое размежевание, разделение, которое, в конечном итоге, заканчивается разводом.

Мне известны случаи, когда семьи разваливались не по причине неверия, а по причине ложной церковности одного из супругов. Пока воцерковляющийся человек был в периоде вдохновения, его еще как-то можно было терпеть, он весь прямо-таки лучезарно светился. Когда же наступило время узнать свои немощи, жить с ним стало невозможно, так как при своих трудных чертах характера, он, не замечая их, продолжает непременно воцерковлять своих ближних, при этом «съедая поедом» их… Относительно себя самого он уже не пытается что-либо сделать, и весь его запал, вся его ревность обращается на домочадцев, он теперь начинает воспитывать их. А когда ближние указывают на его неправды, он сильно обижается, уязвляется в своем самолюбии и это, в конечном итоге, приводит к катастрофе в доме.

Бедные домашние, какой ад порой переживают они рядом с воцерковляющимся человеком! Особенно трудно детям. Взрослые еще как-то могут защититься, ответить, дать отпор… А ребенок никак не может спастись ни от воцерковляющейся матери, ни от воцерковляющегося отца.

Всем нам хорошо известно, как тяжело детям в нецерковных семьях, особенно, где родители неблагополучные, пьющие, необразованные, невоспитанные. Сейчас таких неверующих семей много. Живущие в них дети очень сильно страдают.

В неверующих семьях, где родители благополучны, образованны, очень любят своих детей и хотят им предоставить все: и одежду, и воспитание, и репетиторов, и различные книжки, и необходимые учебные пособия, и студии, и различные кружки, развивающие способности, дети покрыты вниманием, душевной чуткостью, родительскою душевной полнотой.

Когда на фоне таких семей встречаешься с детьми из православной семьи и видишь раздерганность ребенка, его полную внутреннюю расстроенность, становится больно. Совсем недавно, пока мама его была неверующей, ребенок был более-менее собранный. Но вот прошло четыре года, как она стала «церковным» человеком, а с ребенком произошла катастрофа. Его как подменили. Теперь ребенка невозможно удержать во внимании даже пять минут, он весь разболтанный, разбросанный, внутренне рассыпанный, воля потеряна, чувства не устроены, мысли рассеяны… Вот в каком состоянии приходится иногда принимать от церковных родителей их детей.

При этом наблюдается еще и такая трагедия: этот ребенок обычно ни во что не ставит взрослых, т.е. он полностью теряет всякое чувство почитания взрослого. На малейшую попытку как-то его наставить реагирует очень сильным отвержением, подергивает плечами, начинает кривляться и буквально отбрыкивается от взрослого.

Откуда, спросите, нам известны такие подробности? В течении двадцати лет в епархиальном училище церковной педагогики мы проводили летние детские поселения, и сюда, в летний лагерь, приезжало много детей. В последние годы деятельности училища было по три смены, до ста детей в каждой. Некоторая часть детей из церковных семей постоянно приезжала к нам в таком педагогически тяжелом состоянии, но не по причине материального неблагополучия, а именно по причине псевдоцерковного характера семьи.