— Подожди, — возмутилась Гермиона, слегка покраснев. — Что ты делаешь?

Драко потянул лямку лифчика, высвободив левую грудь, и припал губами к упругому соску. Мерлин, ее маленькая грудь с затвердевшими от прикосновений сосками имела идеальную форму! Он тихонько выдохнул, и прохладное дыхание обдало ее нежную кожу. Легкий дрожащий вздох слетел с ее губ, и за ним тут же последовал сладострастный стон. Драко обнажил вторую грудь, проделав с ней то же самое, и Гермиона, придвинувшись ближе, зарылась руками в его волосы.

Она была вовсе не против таких ласк — ее пальчики, слегка царапая ноготками кожу, скользнули ниже, к плечам, и Драко застонал от наслаждения. Он приподнял голову и впился в ее губы своими.</p>

<p>

Ночью все кошки серы. Часть 2</p>

<p>

Поцелуй взбудоражил. Гермиона никак не могла взять в толк, почему Рон сегодня так странно себя ведет. Его желание ощущалось намного… сильнее. Да, он хотел ее, и с этим не поспоришь, но никогда прежде его ласки не были столь требовательными.

Если рядом был Рон, такой родной и знакомый, почему же складывалось ощущение, что перед ней некто иной?

Все дело в его необычном поведении — в темноте легко было представить на его месте кого угодно. Даже вкус его губ ощущался иначе… Какая чушь! Рон просто очень сильно возбудился.

К тому же мысль, что перед ней незнакомец, пробуждала желание, даже страсть.

И почему бы не попробовать что-то новенькое? Да, сперва Рон был слегка агрессивен, но сейчас, видя, с каким нетерпением он хочет ее... О! Она чувствовала себя такой желанной, как никогда раньше, и… чего уж греха таить, ей хотелось окунуться в этот водоворот безрассудства и сексуальных безумств.

Гермиона и не думала, что у Рона появится желание ее целовать спустя всего каких-то несколько минут после того, как сам же кончил ей в рот. Он даже не дал ей времени, чтобы привести себя в порядок. Но, казалось, его это не волновало. Удобно расположившись между ее ног, он придвинулся ближе, в то время как настойчивые пальцы продолжали поглаживать ее грудь.

Она застонала ему в губы. Нужно собраться с мыслями и остановиться, но… как же приятно ощущать его руки на своем теле! Если смотреть с другой стороны, она устала быть рассудительной, ждать подходящего момента и постоянно говорить «нет».

Прервав поцелуй, Драко переместил внимание на изгиб ее шеи. Он отыскал губами наиболее чувствительное местечко и, чуть прикусив кожу, всосал ее. Гермиона, неосознанно вцепившись в его плечи, охнула от болезненного удовольствия — в глазах потемнело.

— Моя метка, — самодовольно прошептал он. — Не прячь ее.

Столь наглядное проявление собственничества привело Гермиону в легкое замешательство, но она, не выказав недовольства, тихо произнесла:

— Не буду.

— Умница, — выдохнул он, горячее дыхание обожгло ее щеку. — Я прослежу.

Не дав Гермионе вникнуть в смысл сказанных слов, он вновь ее поцеловал, заставив забыть обо всем на свете; его язык, губы всецело завладели ее вниманием, умелые ласки затуманили разум.</p>

* * *

<p>

Драко мысленно выругался, когда понял, что на Грейнджер брюки. Ну что ж, умно. Что еще носить в продуваемом всеми ветрами старинном замке? Но вот юбка бы была сейчас кстати: ее намного легче снять. Но, видимо, об этом Гермиона как раз и не подумала.

Не зная отчего, но в данный момент он не испытывал к Грейнджер привычной ненависти — скорее наоборот.

Что ж, брюки, так брюки!

Воспользовавшись ситуацией, Драко не спеша принялся расстегивать пуговицы. Поначалу ему казалось, что она этого не замечает, но в следующее мгновение со вздохом возмущения Гермиона попыталась сбросить с себя его руки.

Он догадывался, что ее реакция будет именно такой, но все же немного удивился: она ведь занималась этим раньше. Что не так? Тем более Гермиона до сих пор была уверена, что перед ней Уизли… или...? Безумная догадка, что его разоблачили, подобно удару молнии, пронзила тело, отозвавшись в паху острой болью нереализованного желания.

Конечно, он был бы совсем не прочь услышать, как она в порыве страсти стонет имя Драко, но это уже было за гранью возможного. Узнав правду, Гермиона и на шаг бы его к себе не подпустила. Да даже если бы и подпустила — ее безоговорочная преданность Уизелу, будь он неладен, удручала.

— Остановись, — простонала Гермиона. — Мы не можем.

— Почему? — прошептал он в ответ. — Я так тебя хочу…

— Мы это уже обсуждали, — ее голос дрогнул, когда Драко наклонился и, коснувшись губами ее плеча, слегка прикусил кожу. — Я еще не готова.

На долю секунды Драко застыл на месте, но быстро справился с оцепенением, надеясь, что Гермиона ничего не заметила.

«Она девственница? Черт побери, девственница?!»

Святые угодники, он должен остановиться! Но мысль о ее невинности лишь распалила желание. Нет, он должен отказать себе в удовольствии овладеть ее телом и просто дать ей уйти, и… в конечном итоге позволить этому неумехе — он-почти-уверен-тоже-девственнику — Уизли стать ее первым…

Как хорошо, что Драко не гриффиндорец.

— Позволь мне лишь прикоснуться, — горячо зашептал он. — Позволь отблагодарить тебя.

— Я не думаю, что…

Впившись в ее губы своими, он заставил ее замолчать, а затем, прервав поцелуй, добавил:

— Клянусь, если ты не захочешь, ничего не будет.