- Даже не думай - оборвал полет моей мысли, строгий голос Игоря.

   Я смутился, представив себе, свою физиономию, расплывшуюся в блаженно мечтательном порыве. Идиот, мысленно обругал я себя.

   - А теперь посмотри некоторые фрагменты из прошлого, в которые мы не успели или не сумели вмешаться.

   На экране замелькали, в общем-то, знакомые сюжеты, но подборка была потрясающая. Первая мировая война, вторая, фашистские концлагеря, тюрьмы, заполненные до отказа, стадионы, залитые кровью, расстрелянные демонстранты, высокопарные политики, размахивающие кулаками с трибун, бесчисленные теракты и катастрофы...

   Ролик закончился. Веде молчал, молчал и я, все еще переживая ужасы промелькнувших на экране картин.

   Я поднял глаза на Игоря. Он стоял рядом и внимательно рассматривал меня, как бы оценивая и что-то решая для себя. Тут я был недалек от истины.

   - Ладно - нарушил он молчание - разберемся - а теперь пошли есть.

   И скрылся в кухне. Я еще некоторое время помялся у компьютера и поплелся за ним.

   Скромная трапеза из обычных куриных окорочков и растворимых концентратов, приобретенных , как я понял, в обычном ближайшем супермаркете. А чего я ждал? Проходила в молчании. Веде о чем-то сосредоточенно думал, а я и не мешал ему, с аппетитом уминая свою порцию. И не удивительно, ведь почти целый день ничего не ел - думал я, заметив как разыгрался аппетит - а голод, как известно ни тетка. Только причем здесь тетка, может это про Каштанку? Тьфу ты, о чем это я? Тут мировые проблемы решаются, как говорит Веде, а я про собаку.

   Тишину нарушил тонкий зуммер. Я предвкушая что-то необычное, перестал жевать, застыв с набитым ртом. Но он извлек из кармана обычный сотовый телефон. И я разочарованно продолжил свое дело. Через несколько секунд Игорь, также молча, засунул его обратно, но есть перестал, вперив в меня свой взгляд. Под этим взглядом у меня комок встал в горле.

   - Да-а - тихо проговорил он, не сводя с меня глаз - ну-и семейка.

   Я сделал помимо своей воли извиняющееся лицо, вроде как простите, если, что не так. Веде оценив мое выражение, улыбнулся.

   - Опять кривляешься?

   - Ни в коем разе, просто ем.

   И мы, молча, продолжили поедание курицы и растворимой вермишели.

   После обеда, или может быть после ужина, судя по времени, моя рука, чисто автоматически потянулась в карман за сигаретами. Сунув сигарету в рот, спохватился, поймав заинтересованный взгляд Игоря.

   - Можно? - Спросил я.

   - Что можно? - не понял он.

   - Ну, это, закурить.

   Закурить?

   Я кивнул головой, доставая зажигалку.

   - Интересно, давай - разрешил, он.

   Из вежливости я протянул ему открытую пачку. Он взял сигарету, понюхал. Я закурил и поднес огонек зажигалки Игорю. Веде последовал моему примеру. И в следующую секунду, его глаза расширились, по небритым щекам потекли слезы, дыхание остановилось... И тут выворачивающий легкие кашель, согнул его пополам. Я не на шутку испугался, бегал вокруг, бесполезно размахивая руками, как наседка крыльями, только, что не кудахтал. Наконец кашель стих, Игорь выпрямился, тяжело и часто дыша.

   - Что это? - хрипло спросил он.

   Я пожал плечами, засовывая пачку, поглубже, в карман.

   Веде, не проронив больше ни слова, пошатываясь, направился в ванную комнату. Я не зная, что делать и как поступить бестолково торчал посреди кухни. Сигарета в моих руках почти догорела, с сожалением посмотрев на нее, сделал последнюю затяжку и затушил в раковине.

   - Я, конечно, знал про курение и сигареты - Игорь появился на пороге кухни. Его лицо все еще сохраняло зеленовато пепельный оттенок - но попробовал первый раз, и думаю, что последний.

   А, что в вашем мире не курят? - спросил я, просто, что бы, не молчать.

   - Нет, еще в середине прошлого века, двадцать первого. Табак был причислен к наркотикам и запрещен повсеместно. Я имею в виду во всем мире.

   - Ну, прямо так, взяли, запретили и все в одночасье, послушно, бросили курить - саркастически проговорил я, подозрительно, посмотрев в глаза Игоря Веде.

   - Нет, конечно - не обращая внимания на мой тон, продолжал Игорь. Так уж сложилось, что население, в основном больших мегаполисов, было подготовлено к этому. Не малую роль съиграла антиреклама табака, проводимая на протяжении почти двадцати лет. И закон был принят. Первое время были и демонстрации, кстати, не очень многочисленные, и даже жертвы. Но в последующие сто лет путем уголовного наказания и общественного порицания в средствах массовой информации эта привычка была полностью, я так думаю, искоренена.

   - Хочется верить, как говорится, свежо придание, но верится с трудом - недоверчиво и ворчливо пробормотал я.

   На что Веде в свою очередь пожал плечами.

   - Хочешь, верь, хочешь не верь, но так будет - ответил он, спокойно.

   Спохватившись, Игорь посмотрел на часы, и прошагал к вешалке.

   - Мне срочно надо уйти, буду скоро. А ты отдыхай. Только прошу, на улицу не выходи - сказал он, натягивая куртку.

   Я, согласно, кивнул головой.

   Оставшись в одиночестве, я некоторое время шагал из угла в угол по комнате осмысливая рассказ Игоря Веде, и стараясь понять себя , свое отношение к услышанному и к хозяину квартиры, затем заглянул на кухню. Надо бы помыть посуду, посетила меня крамольная мысль, которую я тут же отогнал. Зашел в ванную, прогулялся до окна в коридоре и, в конце концов, оказался на чудо-диване. Диван сначала превратился, с тем же мягким шипением, в кресло, затем, по мере того как я расслабленно вытягивался на нем и в уютную кровать. И незаметно для себя уснул.