Как задерживался после работы - она никогда не спрашивала. Доверяла. Считала, что не имеет права приставать с расспросами - сама она тоже задерживалась.
Как бросал уничтожающие комментарии по части ее внешности, сексуальности, воспитания Поленьки, умения хозяйствовать. Марина видела, что ему не нравятся совместные работы в быту - и считала это несправедливым, потому что мыть унитаз или пылесосить не нравится никому, но почему все должно ложиться на нее, если она тоже работает? - однако не догадывалась, насколько не нравится.
Настолько, что отыскать в бабушкиных книгах информацию о ядах, а потом раздобыть один из ядов оказалось приятнее...
Оставалось прикинуть, как вышвырнуть возлюбленного муженька из дома на мороз, пока он действительно ее не отравил.
- Поздно, - сказала хозяйка, подойдя к ней.
- Как поздно? Я ведь еще жива, значит, не поздно...
- Пожалуй, - согласилась хозяйка. - Я тебя отпускаю. Добрую службу ты мне сослужила. Ступай да не оглядывайся!
Усталая Марина побрела по тропинке, разворачивающейся под ногами. Шум, хлопанье крыльев и окрики слышались за спиной - Марина не оглядывалась. Тропка вывела ее на вершину холма и свернула, и тогда Марина заметила, что ей отлично видно и лощину, где стояла изба хозяйки, и стаю птиц, похожих на лебедей, но с окровавленным оперением, мчащихся ей наперерез.
Почему-то она не испугалась. Может быть, потому что верила, что ее уже отпустили...
Хозяйка вышла из избы. Марина видела, как она вскинула руки.
Стая других птиц ринулась наперерез первой. Десятки сов ринулись на кровавых лебедей, сбивая их на землю. Марина замерла, и вдруг поняла: ее никто не отпускал, кроме хозяйки. Ее сестры, ее так и не увиденная бабуля, Болотница, мертвый король, чудь белоглазая и навки, и даже маленький колток - все они считали, что место Марины здесь, в этом лесу. Возможно, только Волчий Пастырь уважил бы ее стремление вернуться к живым...
И она бросилась бежать, не чуя ног под собой и только видя, как разворачивается поверх одного слоя реальности на другой маленькая тропка.
***
Ее овеял запах медикаментов. Она лежала на чем-то твердом, укрытая белым, рука болела - Марина приоткрыла глаза и увидела, что находится под капельницей. Женщина в белом халате подошла к ней.
- Ну, как мы себя чувствуем? Вы не должны были ходить по вечерам в таком состоянии, - начала она. - Вам стало плохо в парке, когда там уже и посетителей-то не осталось, если бы какая-то собака над вами не завыла - дворник бы вас и не нашел. Или нашел, когда уже поздно...
- Моя дочь, - прошептала Марина. Медсестра наклонилась, Марина повторила - на этот раз чуть громче, продиктовала номер Поли.
- Сейчас мы ей позвоним, - заверила медсестра. - Теперь все будет хорошо, ваша жизнь вне опасности. Зачем вы принимали этот препарат?
Марина закрыла глаза и уронила голову на подушку. Лежать было упоительно приятно.
Она выставит мужа к его Аллочке. Может быть, даже подаст в суд.
Нет, сначала она займется здоровьем бабушки.
Она заберет собаку, которая спасла ее своим воем.
Отблагодарит дворника за то, что вызвал "скорую".
Жизнь продолжалась...
А то, что серьги, лунница и кольцо остались в том мире, - это, право, пустяки. Конечно, теперь хозяйки того мира могут выдернуть ее в любой момент. Но, если вдуматься...
Все там будем.
