Дориан так же задумчиво отодвинул свою тарелку в сторону. Мимо прошел владелец кафе с подносом, и до меня донесся обалденный запах яичницы. Такой восхитительный, что перед глазами сразу возникла картинка момента, когда целостность жидкого желтка нарушается, и он оранжевой вкуснятиной растекается по воздушной подушке белка. Но набивать желудок в присутствии удрученного друга было бы не слишком положительным занятием, поэтому я в очередной раз приложилась к своему стаканчику кофе и продолжила сверлить Дориана вопросительным взглядом. Пришлось даже выразительно приподнять брови, чтобы он понял, что пора раскрывать карты.

– Ты знаешь, что такое «посвящение»?

– Ну, конечно. В той степени, в которой твоя Семья позволяет это знать посторонним, – запах яичницы нещадно отвлекал меня от сути разговора, – то есть почти ничего. Думаю, вы просто пьете кровь девственниц и морально разлагаетесь.

Услышав сказанную мной глупость, Дориан невольно расхохотался:

– Если бы все было так весело и просто, все мои родственники были бы посвященными, тебе так не кажется?

Он был абсолютно прав, всему нашему сообществу было известно, что каждый вампирский клан в отдельности и вся Семья в целом очень редко проводят «посвящения», а потому круг этих счастливчиков узок, и его члены занимают самые высокие ветви иерархического древа. Однако как именно оно проходит, что происходит за закрытыми дверьми, не знал никто, кроме членов Семьи, впрочем, на такие торжества приглашали не всех вампиров, так что даже внутри клана не все знали свои «традиции».

– Может, не каждый может столько выпить… зато ты улыбаешься, – я подмигнула, вампир кивнул, и я продолжила, – так, собственно, в чем проблема? Твоя Семья любит тайные встречи и тебе не нравится, что они такие скрытные? – я попыталась придерживаться шутливой линии, но в этот раз мой друг не отреагировал.

– Они пригласили меня.

– Разве это плохо? – если быть честной, я слегка опешила.

– Если несколько причин, по которым это не слишком хорошо, – Дориан нахмурился, – во-первых, после «посвящения» мне придется существовать под своей реальной фамилией, таковы законы Семьи, а ты знаешь, что я всегда старался ее скрыть, – я резко вскинула брови, давая понять, что этот его выбор не был мне близок и раньше.

Когда мы познакомились, он представился мне привычной для всех фамилией – Дайн. Но позже, когда наши отношения стали дружескими, что за вампирами водилось редко, особенно вне своего круга, я узнала, что корни моего друга куда более интересные, чем кажется сначала. Его настоящая фамилия была Далкейт, и его предки вели свой род от Карла II Стюарта, английского короля. Королевской крови они, конечно же, не были признаны официально, потому что первый из них был бастардом августейшей особы, но что это, в сущности, меняло.

– Во-вторых, я должен прийти туда не один…

– О-о, по этой причине ты так демонстративно звал меня пообедать? Девчонки прознали про школьный бал и выстроились в очередь, чтобы пойти с тобой?

Взгляд вампира дал мне понять, что он бы и рад оценить мой искрометный юмор, но вся ситуация его слишком беспокоит. От витавших в воздухе запахов я совсем потеряла волю и, не выдержав, заказала проходящему мимо хозяину кафе малиновый пирог. Пододвинув свой салат ближе, я демонстративно ткнула вилкой в кусок помидора, потом этим же куском ткнула в сторону Дайна:

– Что бы ты там себе не думал, я очень переживаю, но ты тянешь историю не хуже чем Уитни Хьюстон паузу перед кульминационным припевом, а я, между тем, так и не поняла, что тебя так тревожит. Так что дальше рассказывай, пока я жую.

– Мне дали понять, что я не могу отказаться, Шейн, – эти его слова заставили меня поежиться. От них веяло безысходностью и принуждением к подчинению, – Кроме того, – голос вампира дрогнул, – я могу прийти с кем угодно, в смысле с любой представительницей своего рода, но лучше всего будет, если я приглашу в качестве спутницы ведьму.

От неожиданности я поперхнулась, да так сильно, что слезы брызнули из глаз. Проклятые кисловатые зернышки помидора скользнули мне не в то горло, и в попытке все исправить я закашлялась, ощущая, как неприятно они скребут слизистую.

– Кого пригласишь? – просипела я спустя несколько секунд позорного кашля, который привлек внимание всех посетителей кафе «У Нуар». В следующее мгновение хозяин поставил на наш стол мой кусок малинового пирога и стакан воды, к которому я почти сразу же благодарно прильнула.

– Спасибо, – ответил за меня друг, и мы снова оказались одни.

– Я ни разу в жизни не слышала, чтобы кто-то чужой приходил на ваши семейные праздники.

– В этом-то и проблема, – взгляд вампира был тяжелым, – вероятно, моей спутнице будет оказана великая честь…

– Тогда почему спутницу выбираешь ты, а не Семья?

Дориан покачал головой:

– Я выбираю, но должен получить одобрение.

Чем дальше, тем больше это «посвящение» казалось мне скверной и подозрительной штукой, я начала понимать, почему она не нравилась моему другу.

– Вот как… кто и как будет одобрять?

– Я не знаю, – Дориан вконец погрустнел.

Я молча разрезала пирог пополам и пододвинула его поближе к вампиру, а сама продолжила ковыряться в миске с салатом. Парень хмыкнул и принял мое предложение перекусить. Пару минут мы молча жевали, мимо проходили посетители кафе, за стойкой хлопотала седовласая хозяйка, ее муж что-то готовил на кухне. Покончив со своим полезным перекусом, я сделала большой глоток кофе и отломала от пирога кусочек своей вилкой.

– И что мне надо сделать, просто согласиться? – я уже давно поняла, что принимать дурацкие и опрометчивые решения мне удается проще всего. Во взгляде вампира сквозило недоверие и, насколько я могла понять, тревога. Снисходительно усмехнувшись в свой адрес, я продолжила, – Ты напрасно переживаешь, я скорее всего не понравлюсь тому, кто будет одобрять твое решение. Но, насколько я понимаю, других вариантов у тебя все равно нет, так что сообщи кому надо, что нашел спутницу, – прожевав кусок пирога, я вопросительно вскинула брови, – ты же не просто так мне все это рассказал, правда?

– Не просто так, – он кивнул, – ты уверена, что хочешь принять в этом участие?

Я пожала плечами, принятое решение казалось мне само собой разумеющимся.

– Я, вероятно, никогда не смогу поделиться увиденным, но… – я подмигнула другу, – несомненно, стану очень ценным членом Шабаша, старшие обожают тайны.

Тут я сделаю небольшое отступление, которое, возможно, стоило сделать раньше. Далеко не все из нас стремятся объединяться, некоторые из нелюдей по природе своей одиночки. Притом неважно, насколько многочисленным является тот или иной род, на способность быть вместе влияет наш характер, наша природа. Скажем, в процентном соотношении среди сородичей больше всего эльфов или тех, кто является их родней (вступать в межвидовые связи для них почти то же, что дышать, как итог, они породили множество подродов). Те же феи – это отголоски их прошлых увлечений. Однако же при всей любви к прочим видам сородичей, к своим прямым родственникам эльфы крайне равнодушны, иногда даже враждебны. Возможно, каждый из них рождается слишком сильным индивидуалистом, так что они просто не могут быть единым родом. Однако среди нас есть и те, кто склонен объединяться в группы. Некоторые сородичи дали своему роду название, таким образом подчеркивая свое единство. Оборотни определяют свою общность Стаей, вампиры – Семьей, а ведьмы – Шабашом.

– Вот в чем дело, ты просто метишь ближе к центральному кругу!

Мы рассмеялись. Я взглянула на часы, было без четверти три. С пирогом пришлось заканчивать очень быстро.

– Ладно, мне пора возвращаться, чтобы получить заветную подпись… – не дав Дориану опомниться, я быстро поднялась из-за стола, – а ты платишь за обед, потому что я очень хорошая подруга, – накидывая сумку на плечо, я звонко чмокнула его в щеку, надеясь следом просто проскользнуть мимо. Вампир молниеносно схватил меня за запястье и одними губами произнес: