Глава 4. Амби
Силину сбрили жидкие остатки причёски, раздели до трусов и уложили внутрь нейротрансплантатора. Профессор надел ему на голову нечто похожее на шлем, полностью закрывающий лицо. Внутри был загубник, через который подавался воздух для дыхания. Присоски, размещённые по всей внутренней поверхности шлема, были смазаны гелем. Как пояснила Сюин Чен, это было нужно для лучшей проводимости. Силина надёжно привязали ремнями и попросили пошевелиться. У него не получилось. Голову тоже зафиксировали, окончательно лишив возможности двигаться. На этом подготовка была завершена.
Вадим Андреевич лежал и слушал собственный пульс. Казалось, сердце вот-вот разорвётся от волнения. Кровь била в голову. Он понял, что начинает паниковать.
- Постарайтесь не нервничать, мистер Силин, - услышал он голос профессора. - Сейчас важно сохранять спокойствие. Вы будете видеть вспышки света. Ни в коем случае не закрывайте глаза, как бы неприятно это ни было. Моргать можно, но закрывать глаза надолго нельзя. Смотрите на вспышки и глубоко дышите. Мы начинаем.
Силин дышал всё чаще и чаще. Казалось, что он не лежит на месте, привязанный к топчану, а бежит марафонскую дистанцию, и находится, как минимум, у финиша. Теперь его сердце просто выпрыгивало из груди, а всё тело дрожало. Хотелось кричать, но в глаза ударила первая вспышка яркого света, которая заставила замереть.
Только теперь Силин обратил внимание на звуки. Очень мощные, пульсирующие, гулкие, похожие на удары тяжёлым молотом по массивному камню. В такт им в шлеме вспыхивал свет. Сначала интервал был небольшим, но постепенно пульсация набирала обороты, и скоро взяла такой темп, при котором удары слились в один сплошной низкий гул, а вспышки, бьющие по глазам, превратились в поток невыносимо яркого света.
- Не закрывайте глаза, мистер Силин! - послышался голос профессора, который старался перекричать шум нейротрансплантатора. - Смотрите на свет! Всё идёт прекрасно! Смотрите на свет!
Вадим Андреевич чувствовал, как слёзы заливают глаза. Ему хотелось кричать, но загубник во рту не позволял этого сделать. Тогда он просто взревел, выдыхая из лёгких весь воздух. Именно в этот момент появился крик. Хотя, это был даже не крик, а какой-то нечеловеческий, пробирающий до дрожи вопль. Так мог кричать только тот, кто испытывает невыносимую боль. Так мог кричать только Амби.
Вадим Андреевич забыл о собственном страхе и сосредоточился на новых ощущениях. Гул нейротрансплантатора вышел на следующий уровень и теперь больше походил на свист турбин реактивного самолёта, а вопли Амби всё отчётливее проявлялись в голове Силина. От них волосы по всему телу встали дыбом. Он слушал и боялся даже представить, какими должны быть мучения, чтобы человек так кричал.
Всё стихло внезапно и одновременно. Силину даже показалось, будто он отключился, потерял сознание, а теперь просто пришёл в себя. Ни пульсации, ни вспышек света, ни воплей. Только звон в ушах, удары сердца, собственное тяжёлое дыхание и всепоглощающая тишина. Он хотел спросить, что случилось, но не смог - мешал загубник во рту. Тогда он просто замычал.
Кто-то тронул его за руку. Судя по ощущениям, это была Сюин Чен.
- Не волнуйтесь, Вадим Андреевич. По предварительным данным - всё прошло хорошо. Первый этап пройден.
Она отстегнула шлем, сняла его с головы Силина и промокнула полотенцем лицо старика, утирая слёзы и пот. Закончив, она сделала шаг назад и остановилась рядом с профессором, который всё это время внимательно наблюдал за происходящим со стороны.
- Что-то не так? - спросил Вадим Андреевич, заметив, как те замерли в ожидании.
Его будто не слышали.
- Почему вы меня не отстёгиваете?
- Всё в порядке, мистер Силин.
- Я хочу встать!
- Рано, мистер Силин, - отрезал профессор Дин.
- Что значит рано? Почему в моей голове до сих пор нет вашего Амби? Я слышал, как он кричал! Где он? Почему вы молчите? Отстегните меня, вашу мать!
Китайцы коротко переглянулись и снова уставились на него. Профессор вздохнул и нахмурился.
Истерику Силина прервал голос, который, как ему казалось, он слышал миллионы раз. Это был самый узнаваемый голос из всех. Голос собственного разума! Вернее, это был не голос вовсе, в нормальном понимании. Он его не слышал, как невозможно услышать собственные мысли. Слова будто сами рождались в голове. Он их не слышал, а... понимал.
- Угомонись, дед. Здесь я. Дай отдышаться.
От неожиданности Вадим Андреевич захотел вскочить, даже несмотря на то, что собственные ноги уже давно его не слушались. Странное ощущение! Будто мысли в голове живут своей собственной жизнью, рождаются независимо от его воли!
Профессор с ассистенткой тут же уловили изменения во взгляде. Их лица из каменных масок снова превратились в человеческие. Оба облегчённо выдохнули.
- Поздравляю, мистер Силин! Вижу, вы начинаете знакомиться, - сказал Шэнли Дин и утёр взмокший лоб носовым платком.
В ответ Вадим Андреевич смог только коротко кивнуть. Он боялся даже слово произнести. Ему было жутко некомфортно. Создавалось ощущение, будто он вынужден справлять нужду, сидя на одном унитазе с посторонним человеком. Будто все самые интимные тайны стали доступны не только ему одному. Он чувствовал себя голым перед толпой зевак!
- Ну что, давай знакомиться, что ли? Слышь? - снова заговорил голос в голове.
Силин продолжал молчать, цепенея от ужаса и необъяснимого стыда.
- Да расслабься ты, дед. Чё как неродной? Я Амби. Слышь? Твой проводник, короче. Будешь себя хорошо вести, подарю тебе новую жизнь и всё такое. Ага? Ну ты знаешь, типа... Короче, опустим весь этот пафос и официоз. Давай, дуплись быстрее, а то нас не отвяжут, пока ты тупняки включаешь. А мне с тобой долго нельзя. Слышь? Ты старый к хренам. Не хватало ещё скопытиться от запора или ещё какой-нибудь бородавки. Эй! Ау! Скажи 'здрасти' хотя бы, дядя! Будь культурным дедушкой! Ну?
