Рядом с ними, на развёрнутом листе газеты, на асфальте, под ногами, лежали объедки: недоеденная банка маринованных огурцов, куски хлеба и кромсанные куски дешёвой колбасы. Там же лежала выпитая пластиковая бутылка томатного сока. Тут же находилась пустая бутылка водки, 0,7 литра, и несколько бумажных пакетов с вином. В такие пакеты часто наливали даже не изделие винной продукции, а суррогат. Шайта сканировала пакеты и убедилась, что в них какая-то порошковая смесь со вкусом вина, разбавленная водой со спиртом. Причём спирт был некачественный, плохо очищенный, технический, добавляя дополнительную интоксикацию организму употребившего его человека. И надо же было такому совпадение, что эти бомжи выбрали место, подальше от света и людей как раз, где находилось гравитационное волнение Тёмной материи, словно назло. Но она только улыбнулась, зная своё совершенство. Шайта подошла ближе. Её обонятельные рецепторы в носоглотке уменьшили восприимчивость на 50%, чтобы не слышать мерзкие запахи от людей, особенно когда один из них, испортив газами воздух, посмотрел на Шайту мутным взглядом. Вероятней всего, он даже не совсем понял, кто перед ним. Он видел лишь, сквозь алкогольный туман, силуэт. Он поднёс пальцы ко рту, словно держа сигареты, и силился что-то сказать:

     - Аууу, а…лёёё, сига…. реааа, ауа…. бляяя, - только и промычал он. Девушка молчала. Она видела его похотливый взгляд и как его член начал вставать. Её обаятельное генетическое совершенство даже у такого упавшего на дно мужчины, вызвало такие яркие чувства, сексуальное желание, что он даже попытался привстать. Ему это не удалось, алкоголь не давал ему скоординировать движения и, покачнувшись, бомж осел обратно. Он попытался собрать мысли. Глаза Шайты вспыхнули и погасли. Она получила матрицу нейро-сканирования объекта мужского пола. Это убожество, этот опустившийся человек медленно преображался. Глядя на неё, на её тело, на её лицо, глаза, он начинал бороться с последствием алкоголя, чтобы произнести просьбу чётко, без лопотания, мемеканья, чтобы хоть каким-то образом привлечь её внимание, остатками достоинства. Но только разговор её не интересовал. И, тем более, что он может стать печатным героем её Перехода. Бомж снова попытался привстать, по-прежнему что-то прося. Сигареты, деньги, Шайта приняла решение.

     Она начала поднимать правую руку. Её лицо ничего не выражало, когда на её запястье с тихим металлическим лязганьем вырастал механизм. Когда он закончил собираться, в свете далёкого фонаря на руке девушки поблёскивал металлом механизм, отдалённо напоминающий жука рогача с громадными мандибулами.

     - Эээ, ааа.. я, хооцу, тебяя.., спроси… спросю.. узнать, Ты можешь, ё моё, мне помочь? Сига… сигарет…, - мужчина сплюнул, - сигарету дашь?

     Удивительной красоты девушка стояла перед ним, выпрямляя правую руку, медленно, словно сомневаясь в своём решении.

     - Сигарету, можно две. Ты же куришь, баба?

     Шайта замерла. Она вдруг продумала про невероятное: а вдруг расширив сознание алкоголем, эти люди могут видеть её настоящее обличье, вдруг они видят сквозь Тень? Сканировав ещё раз она, анализировав полученные данные, поняла, что это не так. Эти человеческие обезьяны не видели сквозь марево Тени. Поэтому они просто что-то говорили, иногда попадая в суть, случайно угадывая.

     Бомж продолжал пытаться заплетающимся языком говорить. Мужчина показывал пальцами, что он курит. Его коллега тоже включился и, пошатываясь, посмотрел на Шайту. Его взгляд был более осмысленным, и он увидел, кто стоит перед ними. От удивления неземной красоты девушки у него отвалилась челюсть. Он поднял руку, указывая на девушку, и открыл рот, чтобы что-то сказать. Это всё, что он успел сделать. Между мандибулами блеснула неяркая беловатая вспышка, и человек повалился со скамьи, задрав вверх ноги в грязных, спонтанных ботинках. Следующим выстрелом парализатора Шайта отправила сознание в небытие второго бомжа, который мутными глазами, с тенями удивления, посмотрел на своего коллегу, упавшего наземь. Следом боевой аналитик «Мёртвых подразделении» посмотрел на пьяную женщину. Там была по-прежнему в алкогольном, бессознательном состоянии, она лежала на скамье и отрывисто дышала, борясь с интоксикацией организма. Она была в небытие и поэтому была не опасна Шайте. Убедившись, что больше за ней никто не наблюдает, Шайта направилась вниз, вступив на холодную землю. Трава и опавшие листья шуршали под её ногами.

     - Внимание, центр управления крейсера «Энсвир», это сеткар-коммандер Шайта. Приготовьтесь меня принять на борт.

     - Это Вотук, капитан «Энсвира». Зал Перехода активирован. Силовые ограничители включены. Гравитационные держатели в норме. Мы ждём вас на борту.

     Шайта начала формировать червоточину Перехода, послав вперёд маленький шарик навигационного буя. Когда воздух перед ней заволновался, как от горячего воздуха и начал темнеть, словно наполняться серым дымом, когда Тёмная материя под воздействием излучения Звёздных механиков, переходила в видимый спектр, пьяная женщина вдруг проснулась и, открыв глаза, уселась на скамью. Обведя взглядом лежащих спутников она прищурилась и сфокусировала взгляд на Шайту, перед которой находилось серое зеркало точки входа в тоннель Перехода. От увиденного у женщины отвалилась челюсть, и она пнула своего лежачего соседа справа, но тот не шелохнулся.

     - Петя, вставай, придурок, смотри! – Шайта не стала стрелять в женщину из парализатора, не имело смысла. Кто потом поверит этой пьяной бомжихе, что она увидела. Она даже не сможет внятно про эти события рассказать.

     В этот момент оранжевые огни вокруг серого зеркала Перехода, маркеры силовой фиксации, замигали готовностью, и Шайта шагнула прямо в зеркало, и её окутал серый дым. Когда она исчезла, погасли оранжевые огоньки и зеркало начала таять, искажаясь. Тёмная материя переходила в своё обычное, невидимое состояние, ниспускающее электромагнитное излучение. Когда оно почти пропало, появилась бледно-жёлтая вспышка, и послышался громкий хлопок. Силовые поля удерживания Перехода самоликвидировались, потеряв устойчивость. Хлопок был несильным и подняв воздух опавшую листву и несколько пучков вырванной травы, с рыхлыми комьями земли на корнях. На соседнем дереве, куда достигла ударная волна, закаркали взлетающие вороны, а бомжиха почувствовала, как в её лицо ударила струя холодного воздуха. Вот и всё. Парк снова засыпал. Пошатываясь, женщина пыталась понять, что произошло. Она опять, неловкими движениями, попыталась разбудить своих друзей, толкая их и ругаясь матом, когда почувствовала, что около неё кто-то стоит. Повернувшись, она увидела девушку. Нет, эта девушка была земной, она была не похожа на девушку, которая исчезла в желтоватой вспышке. Была видна маленькая родинка над правым глазом, нос с горбинкой и тёмные вкрапления на щеках. Самая обычная, земная девушка. Но было странность: она была одета по-летнему. Её одежда была словно полупрозрачной, за которой просматривались контуры тела. Девушка пристально, немигающим взглядом, смотрела на опустившуюся женщину. Та, сначала, старалась её не замечать, но её взгляд жёг, не давал покоя, и не выдержав, бомжиха спросила: