– Я не лгу!

Джек скрестил руки на груди и уставился на Джиллинга. Точно так же он смотрел на своих противников, когда они стояли у противоположных сторон боксерского ринка. Порой матч можно выиграть еще до того, как сделан первый удар.

Джиллинг побледнел еще сильнее.

– Послушай, – от страха слова давались ему с трудом, – если бы даже эти обвинения были правдой, а это неправда, у меня все равно нет денег. Тебе будет больше пользы, если ты станешь шантажировать кого-нибудь другого, у кого есть собственность и богатство.

– Именно этим я и занимаюсь, – сказал Джек. – Что от тебя требуется, так это помочь мне получить деньги Рокли.

Теперь лицо Джиллинга стало таким белым, что, будь у Джека ручка, он мог бы на нем писать. Рот Джиллинга беззвучно открылся и закрылся.

– Ну, так иди к нему самому, – наконец пробормотал Джиллинг, заикаясь.

– Слишком опасно, – возразила Ева.

А Джек учтиво объяснил:

– У меня и Рокли… у нас, что называется, своя история. Ты это знаешь. Я не могу к нему даже близко подойти. Но ты можешь. И ты будешь моим посредником.

– Но как я вообще могу взять у него деньги для тебя?

– Это твоя забота, – сказал Джек.

– А если вы не сделаете то, что вам говорят, – продолжила Ева, – о вашем участии в контракте с правительством будет доложено заинтересованным сторонам. Думаю, не составит труда сделать так, чтобы вас арестовали по обвинению в предательстве.

Джиллинг с затравленным видом потянул за воротничок рубашки.

– Я по-прежнему не имею понятия, о чем вы говорите.

– Джиллинг, у нас есть письменные доказательства, – сказал Джек. – Записи, которые ты вел. Они теперь у нас.

– О, боже! – прохрипел Джиллинг. – Я… мне нужно идти. Мне нужно подумать.

Пошатываясь, он прошел мимо Джека и Евы и направился в сторону бального зала. Джек не пытался его остановить, хотя сделать это не составило бы особого труда. Как только Джиллинг скрылся из вида, Джек и Ева молча последовали за ним, держась на расстоянии.

Джиллинг торопливо сбежал по лестнице и выскочил на улицу. Если он и прибыл в экипаже, то не стал его ждать, а замахал рукой, останавливая проезжавший мимо кэб. Запрыгивая внутрь, Джиллинг прокричал кучеру, куда ехать. Кэб тронулся.

Джек побежал к экипажу, который ждал в ближайшем переулке. Ева не отставала от него.

– Не теряй из виду вон тот кэб! – крикнул Джек кучеру.

Кэб мчался по улицам города, раскачиваясь из стороны в сторону. Джек уперся ногами в сиденье напротив, а Ева крепко держалась за прикрепленную к стене петлю. Ни один из них не проронил ни слова. Джеку нравилось, что Ева молчит. Какой толк болтать только ради того, чтобы услышать собственный голос или отпустить пустой комментарий о том, что и так очевидно. У нее был сосредоточенный, спокойный взгляд охотника. Охотника в платье из золотистого шелка и с желтыми цветами в волосах. Джек посмотрел в окно и узнал окрестности.

– Сент-Джонс-Вуд, – сказал он.

– Интересно, что здесь, – тихо пробормотала Ева.

Джек догадывался, что здесь может быть, но решил пока ничего не говорить и дождаться, когда они прибудут в конечный пункт их поездки. Он не хотел выглядеть дураком. Во всяком случае, перед Евой.

Внезапно экипаж остановился. Джек и Ева посмотрели в окно. Они стояли на тихой улице с рядами аккуратных кирпичных особняков. К одному из таких особняков и направился Джиллинг. Сам дом выглядел столь же благопристойно, как и его соседи, однако внешность бывает обманчива.

– Ты знаешь это место? – спросила Ева.

– Это дом миссис Арам.

– А-а, – понимающе протянула Ева. Она уже знала, что бордель миссис Арам, обслуживающий богатых джентльменов, числился в списке любимых заведений Рокли. – Может быть, Джиллингу понадобилось, так сказать, выпустить пар? – предположила она.

Джиллинг постучался в дверь, и из борделя вышли два здоровенных детины. Он стал им что-то очень возбужденно говорить, но Джек не слышал слов, их экипаж стоял слишком далеко.

– У них больше охраны, чем обычно, – отметил Далтон. – Как правило, тут стоит всего один парень у парадной двери и еще один у черного хода.

Ева предположила:

– Может быть, один из них человек Рокли?

Джек отрицательно покачал головой.

– Сегодня среда, и еще нет десяти часов. Рокли никогда не ходил к миссис Арам по средам. И он никогда не посещает какой бы то ни было бордель раньше полуночи. Джиллинг должен это знать.

– Тогда зачем он сюда явился? Если только… – задумчиво проговорила Ева, – он не пришел проверить, на месте ли улики.

Джек отвел взгляд от Джиллинга, который все еще разговаривал с охранниками, и, нахмурившись, посмотрел на Еву.

– Думаешь, доказательства их воровства могут храниться в публичном доме?

– А что? Дорогой бордель обычно охраняется лучше любого банка. У мужчин, которые туда приходят, на уме только одна цель, и это вовсе не поиск компрометирующих документов. А если Рокли когда-нибудь понадобится получить к ним доступ, он может это сделать, не привлекая к себе внимания, – объяснила Ева. – Вероятно, он заплатил миссис Арам приличные деньги за хранение документов в ее заведении, но со строгим условием, что она не будет знать, что содержится в этих бумагах, и не станет задавать лишних вопросов.

– Черт бы его побрал, это и впрямь звучит разумно, – сказал Джек. – Мы искали места, где Рокли мог поставить дополнительную охрану, но искали не там, где надо. Мы даже не знали, существуют ли улики вообще, но они существуют, и они здесь. В борделе. В чертовом борделе.

Джек фыркнул.

– Джиллинг должен это знать, – заметила Ева. – Когда ты ему сказал, что у нас есть улики, он помчался прямиком к миссис Арам, чтобы проверить, на месте ли они. – Она посмотрела в окно. – Но похоже, что охранники не собираются впускать его в дом.

Джиллинг выглядел все более и более расстроенным. Он кричал на охранников, пытался протиснуться в дверь мимо них. Один охранник толкнул его, и Джиллинг попятился, спотыкаясь. Еще одна попытка войти внутрь успехом также не увенчалась: дверь захлопнули перед его носом. Следующие несколько минут он молотил в дверь кулаками, но ее так и не открыли.

Наконец Джиллинг сдался. Он понуро побрел по тротуару и поймал другой кэб.

Джек окликнул их кучера:

– Приятель, та же задача. Если мы его не упустим, ты хорошо заработаешь.

– Как скажете, сэр.

На этот раз, пока экипаж мчался по улицам Лондона, Джек и Ева не молчали:

– Рокли знает, что ты сбежал из тюрьмы. Что ты в городе. Знает он и то, что тебе до него ни за что не добраться, во всяком случае физически. Но у него есть одно слабое место – вот это самое доказательство его растраты. Так что он усилил охрану в заведении миссис Арам, чтобы быть уверенным, что ты не сможешь заполучить эти улики.

Джек фыркнул.

– Мерзкий ублюдок.

– Один из худших, с кем мне когда-либо доводилось сталкиваться, – сказала Ева. – А мне пришлось иметь дело с довольно большим количеством мерзких ублюдков.

Джек не удивился, когда кэб Джиллинга остановился перед домом Рокли. Как только Джиллинг забарабанил в дверь, его тут же впустили.

– Ему позволили войти, – пробормотал Джек. – Но Рокли не должно быть дома. В это время его никогда не бывает. Обычно он возвращается не раньше трех или четырех часов, до этого еще уйма времени.

– Может быть, дворецкий разрешил Джиллингу дождаться возвращения Рокли, – предположила Ева.

– Рокли не любит, когда в доме кто-нибудь болтается в его отсутствие. Но если дворецкий разрешил Джиллингу остаться, значит, на это должна быть причина.

– Лишнее подтверждение тому, что Джиллинг и Рокли – партнеры по мошенничеству с государственными деньгами, – мрачно сказала Ева и поджала губы. – Меня не очень прельщает перспектива сидеть в этом кэбе без дела до пяти часов.

– Куда дальше?

– Домой.

Ева сказала кэбмену адрес штаб-квартиры «Немезиды», и экипаж двинулся.

Она откинулась на спинку сиденья, и ее лицо приняло отстраненное выражение, как бывало всегда, когда она глубоко задумывалась. Джеку нравилось наблюдать за ней в такие минуты.