– Скажите кучеру, чтобы остановился на Португал-стрит, – сказал Джек. – Там мы можем оставить кэб и следить за Рокли из небольшого магазинчика на Портсмут-стрит.

– Тогда кучер и телохранитель Рокли не увидят снова наш кэб, который они уже видели, и ничего не заподозрят. Разумный подход, – заметила Ева.

Она повторила кучеру инструкции Джека, и он сделал в точности, как ему было сказано. Они вышли из кэба. Джек устремился было вперед, но Ева прошипела ему:

– Предложите мне руку, черт вас подери!

Точно. Пусть он и без шляпы, но они привлекут к себе меньше внимания, если будут выглядеть как пара, идущая по делам. Чувствуя себя до странности неуклюжим, Джек предложил ей руку. Когда пальцы мисс Уоррик легли на его рукав, Далтона бросило в жар.

Как Джек и ожидал, экипаж Рокли стоял перед зданием из красного кирпича, в котором располагалась контора мистера Митчелла, поверенного его светлости. Кучер ждал на козлах.

– Где Баллард? – спросила Ева.

– Рядом с боссом, – сказал Джек.

Он открыл дверь маленького старенького магазинчика, примостившегося на Портсмут-стрит, и придержал ее перед Евой. Они вошли внутрь и, не обращая внимания на разнокалиберные товары, громоздившиеся на стеллажах, сразу же направились к окну, из которого открывался хороший обзор здания, где находилась контора Митчелла.

– Разве это не привлекает внимание? – спросила Ева, глядя поверх медных котелков и фарфоровых кружек, выстроившихся на подоконнике. – Немногие джентльмены ходят по городу в сопровождении телохранителей.

– На меня иногда смотрели с недоумением, но никто ничего не говорил. Рокли – наследник высокого титула и состояния. Если бы ему вздумалось разгуливать с павлином на плече, никто бы не сказал ему ни слова.

– Он сын герцога Сандерли, – сказала Ева. – Этот титул восходит ко времени Войны Алой и Белой розы.

Джек нахмурился, представив, как продавцы цветов на рынке Ковент-Гарден стреляют друг в друга из мортир, и высказал предположение:

– Значит, древний титул.

– Один из древнейших. Думаю, если бы у него было несколько странных привычек, – прошептала Ева, – их бы просто списали на причуды элиты.

– Например, причуда убивать девушек.

К горлу Джека подступил ком.

– Или губить их репутацию, когда некому его остановить. – Ева снова посмотрела на Джека. – Но мы прекратим это.

– Снаружи нет дополнительной охраны, – сказал Далтон, пытаясь обуздать свой гнев. – Значит, если есть какие-то улики, которые Рокли пытается сохранить в тайне, он прячет их не здесь.

Ева кивнула.

– Да, там, где он хранит документы, касающиеся его махинаций, он бы выставил больше охраны.

Джек взял в руки крошечную фарфоровую шкатулку. Снаружи она была расписана цветами, такими жирными и зловещими на вид, что он бы не удивился, если бы увидел у них зубы.

К ним тут же подскочил приказчик.

– Вам помочь, сэр?

– Нет! – отрезал Джек.

Приказчик подпрыгнул от неожиданности, и Ева поспешила сгладить неловкость.

– Мой кузен имеет в виду, что мы с ним пока просто смотрим, – сказала она мягким тоном. – Если нам понадобится ваша помощь, мы непременно к вам обратимся.

– Конечно, мэм.

Приказчик поспешно удалился, казалось, он был рад сбежать от таких покупателей. Джек поставил шкатулку на место. Ева посмотрела на него с укоризной.

– Что? – не понял Далтон.

– Я не собираюсь играть роль вашего Пигмалиона, – сказала она. – Но вам нужно последить за своими манерами и вести себя помягче.

Джек понятия не имел, кто такой этот Пигмалион, и не собирался спрашивать.

– Раньше мои манеры мне не мешали.

– Раньше вы вели другую жизнь, тогда вам не нужно было оставаться незамеченным. Но сейчас… – Она окинула его взглядом, начиная с макушки и заканчивая мысками ботинок. – Крупный невоспитанный грубиян – это тот тип людей, которых приказчики обычно замечают и запоминают. Нам же не нужно, чтобы вас кто-нибудь вспомнил, если им начнут задавать вопросы. И если мы хотим получить у кого-то информацию, то люди более склонны предоставлять ее тем, кто ведет себя с ними вежливо.

Джек прищурился:

– Вам бы надо было стать учительницей.

К его удивлению, Ева напряглась и, казалось, насторожилась.

– Почему вы так говорите?

– У вас хорошо получается читать лекции.

Она быстро оглянулась, проверяя, не смотрит ли кто в магазине в их сторону. Убедившись, что за ними не следят, мисс Уоррик показала Джеку неприличный жест. Джека это рассмешило. А еще почему-то подействовало возбуждающе. Когда такая чинная и благовоспитанная леди показывает мужчине неприличный жест, в этом есть какой-то очень интригующий контраст. Мужчина поневоле начинает задумываться, какие еще порочные штучки знает эта леди.

Далтон решил сменить тему разговора.

– Почему Рокли просто не уничтожит все улики, если они указывают на его участие в преступлении?

– Ну нет, – ответила Ева. – Рокли не станет уничтожать улики, связанные с правительственным контрактом. Он не может участвовать в этом деле один, значит, ему нужно хранить документацию, чтобы в случае чего у него было средство воздействия.

– Вы взяли меня за горло, но и я держу вас за ваше?

– Вот именно.

Они продолжали наблюдать за входом в здание, где располагалась контора Митчелла. Мимо проходили пешеходы, проезжали кареты и повозки, в магазин иногда заходили редкие покупатели.

– Никогда не слышал, о чем Рокли беседует с Митчеллом, – сказал Джек. – Если он пробудет там пятнадцать минут, значит, все идет по обыкновению. Если десять, значит, у Митчелла есть хорошие новости. Впрочем, я об этом уже говорил.

– Сегодня он может пробыть там и дольше. Рокли знает, что вы на свободе, так что, возможно, оставит какие-то особые распоряжения.

– Завещание, если он умен.

Наконец Рокли вышел из здания в сопровождении телохранителя. Как и прежде, лорд сел в экипаж, а Баллард забрался на козлы и занял место рядом с кучером.

– Сколько он там пробыл? – спросил Джек.

Ева посмотрела на часы.

– Пятнадцать минут.

– Значит, дальше он поедет в клуб «Карлтон».

– Нам надо вернуться в кэб, – сказала Ева, и они направились к выходу.

Джек был почти уверен, что приказчик пробормотал под нос короткую благодарственную молитву за то, что они ушли.

К счастью, кучер счел их простаками, на которых можно хорошо заработать, и все еще ждал на Португал-стрит. Ева вскочила в кэб с той же проворностью, какую демонстрировала с тех пор, как Джек впервые ее увидел. Он поднялся за ней следом и вдруг застыл, пораженный мыслью, что они познакомились только вчера. А ему казалось, что прошла целая вечность.

– Держитесь за тем экипажем! – крикнула Ева кучеру.

Через мгновение они снова двинулись в путь. Было не похоже, что Рокли или его наемный бандит заметили, что их преследует кэб.

– У меня такое чувство, что нашему кэбмену уже доводилось висеть у кого-то на хвосте, – тихо сказал Джек, на что Ева ответила:

– Что ж, мы можем этому только радоваться, если его сомнительное прошлое поможет нам остаться не замеченными Рокли.

В самой ее манере разговаривать было что-то такое, отчего у Джека разогревалась кровь. Он не мог понять, в чем дело. Ева ни в чем не походила на женщин, которые были в его вкусе. Он предпочитал легких и фривольных, как мыльные пузыри, – хватит того, что остальная часть его жизни была суровой и трудной. Когда дело касалось женщин, Джеку не нужны были трудности, только бездумное удовольствие. Но Ева на каждом шагу бросала ему вызов, и будь он проклят, если не ждал с нетерпением очередной ее дерзости.

– Мы явно направляемся в сторону Пэлл-Мэлл, – заметила Ева, глядя в окно.

– Меня от этого корежит. – Джек уперся костяшками пальцев в подушку сиденья и сквозь потертую обивку почувствовал шершавую набивку из конского волоса. – Мы только ходим за Рокли, как тени, и ничего не предпринимаем. Если мы не собираемся на него напасть, я могу просто провести вас по всем местам, где он бывает. Посмотрим, поставил ли он дополнительных людей для охраны. Тогда нам не надо будет его ждать, мы покончим с ним вдвое быстрее.