Не тратя даром время на пустые размышления, вампир лёгким, беззвучным бегом добрался до следующей жертвы, а потом ещё до одной... и ещё. Он отпивал от каждого только самое-самое лучшее. Понемногу, помаленьку, но он пьянел. Как человек, давно не выпивающий крепких напитков, так и вампир, отвыкший от вкуса горячей крови, легко пьянел. В прежние времена... впрочем... то были прежние времена. Словом, на одной из последних жертв он допустил непростительную оплошность, - не схватил выпавшее из рук жертвы оружие.
Гулкий бряк и разом смолкший во внутреннем дворе разговор насторожили вампира. Ему потребовалась пара мгновений, чтобы сообразить как именно и насколько серьёзно он оплошал.
"Проклятая кровь!" - в сердцах ругая свою нынешнюю слабость, подумал вампир, уже хватая с пола автомат. - "План по-тихому умерщвлению жалких смертных - провал. План хаос и страх - в обработке!"
Вскинув автомат, не прицельно, короткими очередями, поливал, кого только замечал. Он не стоял на месте, пробегал вдоль обрушившейся стены и, прежде чем жертвы сообразили, "что вообще происходит?" уже нырнул в переход меж этажами.
Ему пришлось спешно вспомнить, где именно он убивал прежде, а после, не менее быстро бегать по помещениям с подбираемыми автоматами и посыпать огнём тех, кто рассыпался по внутреннему двору. Люди, стоит отдать им должное, не собирались так просто умирать. Они не стали грызть друг другу глотки, поняв, что кто-то, вероятно, предатель. Они обстреливали вампира в ответ, - только когда тот начинал стрелять, его и замечали.
Когда оставшиеся в засадах, растерявшиеся жертвы, были убиты, а патроны кончились, вампир засел в тёмном углу и на краткий миг задумался: "Что мне теперь-то делать?"
Да, он проредил численность живых, но тех ещё оставалось много... очень много. Только во внутреннем дворе было ещё семеро... а уж внизу, под землёй... почти тридцать жизней, столько он увидел своим мистическим зрением.
Смертные, что были во внутреннем дворе, догадались, что у нападающих, - они не могли и представить, что бойню учинил один-единственный нападающий, - серьёзные проблемы. Они предлагали сдаться и даже обещали "подлатать" раненых. Но... дед отлично понимал, что всё это жалкая уловка.
Ответ, что же делать, жертвы подсказали сами. Двое, по-видимому, храбрецов... или, скорее, глупцов, зашли в здание и стали его прочёсывать. Они осматривали совсем другое здание, не то, где был вампир... но последний с лёгкостью поправил положение, а после, уже осушая, без остатка, убитых, решился на отчаянную меру.
"Будет больно... возможно, я буду восстанавливаться с пару недель... но оно того стоит... всё ради тебя, моя дорогая внучка, всё ради тебя!"
Вампир пробежался по всем зданиям, в которых были убитые им люди. Осушил даже тех, в чьих жилах уже застывала кровь, - на вкус преотвратнейшая дрянь! А после, собравшись с силами, сделал то, чего опасался, чего страстно желал, - выпустил на волю самую страшную часть себя.
Внешне он ничуточку не изменился. Но движения стали невероятно быстрыми. Он одним шагом пролетал через переходы, коридоры, кабинеты. С лёгкостью запрыгнув на крышу здания, он, не подходя к краю, запомнил расположение ещё живых мертвецов. А после, одним рывком преодолев всю крышу, упал грозной смертью на голову одному из людей. Прежде, чем его заметили, он успел рвануться к другому и одним ударом оторвать голову.
Выхватив из ослабших рук пистолет, вампир рванулся в сторону и расстрелял ещё одного человека, - стрелял бездумно, быстро. Слишком быстро, ведь из семи выстрелов только два угодили в жертву, но и этого хватило.
Как бы он не был быстр, как бы ни обострились его инстинкты, - он всё равно не стал тем вампиром, каким был в прежние времена. Слаб, он был ужасно слаб в сравнение с самим собой прежним. Раньше он бы заметил, что потратил даром спасительные секунды и метнулся бы сразу в сторону. Но он промедлил... и заслуженно получил целых восемь пуль в тело... именно столько он получил ран, прежде чем смог добить оставшихся двоих.
Чтобы не помереть и справиться с оставшимися там, под землёй, он осушил всех, кого нашёл во дворе. Но и этого оказалось мало. Регенерация не была той, что прежде, а тело было слабо перед простым железом.
Раны доставляли невероятные муки, но вампир, собрав волю в кулак, побежал вызволять внучку.
Однако самое страшное испытание ожидало старика именно там, под землёй. Там был всего-навсего один вооружённый и невероятно испуганный человек. С ним вампир расправился, получив только две новые раны.
Испытание было в том, что вокруг него теперь были до дрожи перепуганные дети, сидевшие в клетках. Он понимал, что они его видят. Он понимал, что его видит внучка. Ему нужна была кровь, чтобы восстановиться и не растратить тех сил, что были у него... вокруг было столько жизни... молодой крови...
"Всё ради твоего счастья!" - сказал старик, вновь возвращая себе контроль над телом. - "Всё ради того, чтобы ты осталась, пока что, человеком!"
И, превозмогая страшный аппетит, подавляя в себе зверя, мужчина отказался не только от того, чтобы выпить детей, - он отказал себе и в том, чтобы осушить убитого им в подземелье человека, надзирателя над пленными детьми.
