Дракон и принцесса

Дверь – огромная, чугунная, с чудовищного размера шипастыми заклепками – была вделана прямо в гору.

Олли задрала голову, ей вдруг представилось, что где-то из горы обязательно должна торчать труба. Но трубы видно не было.

Дверной колокол (не поворачивался язык назвать эту штуковину «колокольчиком») – тоже отчего-то чугунный… может, врут про богатства? – оставался недвижим. Олли на всякий случай еще раз дернула за веревку (да ладно, настоящий канат, толще оллиной руки), потом оглянулась, убедилась, что свидетелей нет и, поджимая ноги, начала раскачиваться. Тяжеленный язык колокола оставался безучастен ко всем ее стараниям. Олли разозлилась. По какой такой причине она должна чувствовать себя нежданной гостьей? Разве должна она напрашиваться?! Даже коврика перед дверью не постелили…

Олли ударила в дверь кулачком, потом еще и еще… потом кулачки заболели, и Олли принялась на них дуть. За дверью какое-то время ничего не происходило. Потом густой голос произнес:

– Ну… и кто там?

Дрожь земли, отозвавшаяся в коленях, заставила Олли отступить и пискнуть:

– Принцесса!

За дверью задумчиво замолчали. Олли подумала, что представилась неподобающе. К тому же, не каждый день принцессы сами являются к этому порогу. Расправив плечи, она приняла вид собственного парадного портрета, откашлялась и произнесла:

– Наследная принцесса Оливия Олифанта…

– Мест нет! – отрезал голос. Олли опешила от такого грубого вмешательства (она ведь даже к перечислению титулов не перешла!). Может быть, за дверью плохо слышат? Да и преклонный возраст нужно учитывать… Она возмущенно топнула ножкой.

– Ты что, не понял?! Принцесса я, говорю!

– Сама, что ли, пришла? – хмыкнули за дверью. Олли покраснела.

– Ну, сама…

– А чего камеристку не прислала?

– А разве так можно? – удивилась Олли, но тут же спохватилась и снова затопала ногами: – Ты что мне зубы заговариваешь? Открывай свою берлогу! Я принцесса и не намерена…

Дверь с оглушительным скрежетом отворилась. Навстречу Олли высунулась красно-коричневая чешуйчатая голова, увенчанная витыми рогами. Пахнуло перегаром. Голова повернулась боком и приблизилась к остолбеневшей Олли. Здоровенный глаз с вертикальным зрачком уставился прямо на нее.

– Ну, принцесса, – заключила голова, обозрев корону. – А мест все одно – нет.

Олли снова разозлилась. Вот заладил – нет места, нет места. Худеть надо, раз в горе тесно!

– А если мусор выкинуть? – поинтересовалась она со зловещей вкрадчивостью.

– Проще не пускать внутрь тех, кто его производит, – логично возразила голова. Олли не нашлась, что ответить и при этом обойтись без возмущений.

Принцесса неожиданно поняла, что придется возвращаться домой. А значит – извиняться перед родителями за разбитый сервиз – шестнадцать предметов, подарок бабушке от благодарных гномов (за что гномы были благодарны бабушке так, что только на украшение кружек пустили двести тридцать шесть алмазов, история умалчивает… она вечно умалчивает о самом интересном!) – и неподобающее принцессе поведение… Нет, никаких возвращений! И речи быть не может! Лучше… лучше уж на год отказаться от любимых пирожных!

«Я ведь принцесса!» – мысленно подзадорила себя Олли. – «Как он смеет со мной так разговаривать?! Для драконов в этикете никто исключений не делал!»

Олли вздернула подбородок.

– Объяснитесь, господин дракон! По какому праву вы отказываетесь выполнять свои прямые обязанности?!

Получилось очень даже по-королевски. Олли даже загордилась собой. Но голова лишь фыркнул с возмутительным пренебрежением. Из ноздрей пошел сизый дымок.

– Это какие же?

Олли возмущенно уставилась на драконью голову. Какая неслыханная дерзость!

– Разумеется, как всякий порядочный дракон, вы обязаны похищать благородных девиц и держать их в заточении, пока не появится прекрасный принц, который вас одолеет.

– Похища-ать, – протянула голова. – Во-он оно как!

Олли снова почудилась насмешка. Вот хам!

– Если я еще и похищать вас буду, мне у входа ночевать придется, – сообщила голова. – А я старый, того и гляди ревматизм начнется на нервной почве.

– То есть, от обязанностей своих вы отказываетесь?! – спросила Олли и голос ее предательски дрогнул.

– Ну, почему. Благородных девиц у меня достаточно…

– К-как это – достаточно?!

– Натурально. В южной пещере живут камеристки ее высочества принцессы Элейны Овелорской и ее высочества Мальтальяны, принцессы Уданбарской. В восточной – виконтесса Зази, она здесь за принцессу Исагель, но, чую я, не оставит меня в покое, пока не заполучит себе лично жениха побогаче. В западной пещере у нас фрейлины принцесс-близняшек Вейтальских островов, а их четверо, сама понимаешь – под завязку. Так что, как я и говорил, девиц – комплект. С прекрасными принцами нынче напряженка.

Потрясенная Олли чувствовала, что губы ее начинают дрожать. Безвыходность положения была налицо.

– А… в северной пещере? – жалобно спросила она.

– А в северной пещере сокровищница. И я там сплю. Ты когда-нибудь спала на груде золота? Попробуй как-нибудь, для разнообразия. Ощущения отвратнейшие. Но кто меня спрашивает…

Олли всхлипнула. Драконья голова прищурила глаз и как-то обеспокоенно прогудела:

– Вот только не надо слез. Терпеть этого не могу!

Ободренная Олли зашмыгала носом активней.

– Ну, неужели совсем ничего нельзя сделать?!

Голова жалобно дрогнула, причмокнула губами, словно нашла выход в том, чтобы съесть Олли дабы принцесса не мучилась. Олли на всякий случай попятилась. Мало ли что…

В этот момент откуда-то донесся восторженный голос труб, возвещающий о приближении важной персоны. И действительно, вскоре на тропе появилась кавалькада всадников в блестящих на солнце доспехах. Олли залюбовалась зрелищем. Жених, поняла она. Вот он, прекрасный принц. Уже узнал, что нужно поторапливаться…

– О, – проговорила голова, – какой сегодня день плодотворный. Ну-ка подвинься.

Вслед за головой из-за двери начала вытягиваться шея. Она все тянулась и тянулась, голова оказывалась все выше… испуганная Олли пискнула, вжимаясь в горный склон. Процессия растеряла всю свою торжественность. Лошади неожиданно захотели обратно, а всадники не сразу уловили этот единодушный порыв. Торжественный гимн перешел в паническое дудение, а потом и вовсе смолк.

Дракон вежливо подождал, дав благородным гостям возможность успокоить лошадей и отойти подальше. На тропинке перед входом в пещеру остался стоять лишь один рыцарь. Его латы как-то особенно ярко сверкали, а на шлеме красовался самый пышный плюмаж. Забрало было опущено, но Олли догадалась, что под ним должно скрываться прекрасное лицо…

«Принц», – поняла она и почувствовала, как сердце ее замирает. Почему же так внезапно? Она ведь только с дороги, даже прическу поправить не успела…

– Ну? – вопросил, наконец, дракон. Пауза действительно затянулась.

– О-о-аый! Ощще!! – гулко донеслось из доспехов.

– Чего-чего? – удивился дракон. Рыцарь поколебался, потом все же поднял забрало. Какое благородство, какое мужество! – восхитилась Олли. Он показал противнику свое лицо, не испугался!

– Поганый драконище, будем биться! – выкрикнул принц, но с поднятым забралом у него уже не получилось так гулко и внушительно. Голос оказался чуть тонковат. Олли разочарованно поджала губу.

– Вот молодежь, – вздохнул дракон. – Придут, обзовут, первые в драку лезут… С какой стати я должен с тобой биться? Мне проще огнем дыхнуть…

Принц невольно отступил, а Олли, позабыв про мгновение разочарования, прикрыла ладонью рот.

– Но… так ведь не честно! – выкрикнул принц.

– А в старика мечом тыкать – честно? – поинтересовался дракон. Принц благородно смешался. Обижать старых он действительно посчитал недостойным.

– Как же тогда быть с поединком? – чуть расстроено спросил он.

– Вот горе! На что тебе поединок? Вас вон сколько, не можете между собой подраться? – удивился дракон.