...Ночь опустилась на притихший лес, и где - то далеко заухал филин. Речка под берегом шумела быстрым течением и изредка на середине, выскакивая из воды плескался крупный хариус. Миша встал, подложил в костёр сухих дровишек, сходил за водичкой к реке, поставил кипятиться новый чай и прилёг на старое место, оперев голову на локоть. А Максим продолжил:
- Мы уже не рады были, что в эту сторону начали спускаться... Санёк снова кивнул головой...
- Наконец часам к двенадцати, мы выбрались на безопасное место. Санёк
пошёл вещички из рюкзака собирать, а я заметил пустой рюкзак, застрявший в кустах, и принёс его. Вещи почти все нашлись и мы, чуть передохнув тронулись ниже в распадок, где ручеёк бежал и росло несколько сосёнок. Там мы чай соорудили и только тогда расслабились - вполне могли мы с этой горы вниз головой улететь...
Максим помолчал, отхлёбывая свежезаваренный чай и завершил историю...
Позже я альпинистам знакомым рассказал. Так они головами качали и говорили, что нам повезло. Ведь это был известный в Гольцах трёхтысячник и на него только со снаряжением поднимаются. А мы на своих - двоих...
...Спать расхотелось, и я вдруг вспомнил одну историю, из того периода жизни, когда я подрабатывал, собирая камедь. У меня была хорошая работа в проектном институте, но получал я там рублей двести тридцать в месяц, а на камеди, иногда мог за недельку рублей пятьсот заработать. А тогда на пятьсот рублей можно было приличный мотоцикл купить...
И как-то меня занесло в места, где жил один бомж в избушке. Я пришёл туда под вечер и бомж, сидя у летнего кострища чистил рыбу для ухи... Поздоровались. Разговорились. Узнав, что я живу в городе, он стал просить привезти ему лески и крючков разных размеров... Потом пригласил ночевать у него...
Когда входили в избушку, он предупредил меня.
- Кот у меня здоровый и шибко злой. Ты его старайся не задевать, а то он и кинуться на тебя может ночью. Мстительный чёрт. Когда посторонние без меня в избушку заходят, он вначале шерсть дыбом поднимет и шипит, а если не послушаются, то кидается на грудь и начинает драть когтями.
- Я теперь, как ухожу, так и двери не запираю. Он у меня вместо дворовой собаки...
Я зашёл в дом и в полумраке увидел два зелёных, горящих фосфором глаза. Хозяин предупредил кота: - Свои Тимоша, свои! - и Тимоша недовольно залез под нары...
Вечеряли без происшествий и когда хозяин сварил уху на печке, то поели и чаю попили. Я отдал ему банку тушёнки, которая у меня была в рюкзаке, чему он был рад, но виду не показал - по тем временам тушёнка была страшным дефицитом. Позже он показал мне место на противоположных нарах и когда легли, то закурил и стал разговаривать...
- Я же здесь, до прошлого года с жёнкой жил - начал он. - Да вот в январе, в самые морозы заболела она и через три дня умерла. До ближайшей деревни здесь сорок километров, да и в той больнички нет...
Так она и померла здесь. Непонятно от чего... Температура была высокая, аж горела вся... Но у нас ведь и градусника не было...
Мужик вздохнул, прикурил новую сигаретку от старой.
- Мы с ней вначале в городе бомжевали. Я как из лагеря освободился,
пробовал жильё найти и на работу устроиться. Но потом от неудач запил, да и как не запить. Ночевали же по подвалам... Он выдохнул сигаретный дым и почесал бороду...
- Там я с нею познакомился. Она тоже была пьющая, но ещё молодая и на лицо ничего. Как её в этот бомжатник занесло, я до сих пор не знаю. Что - то там в её прошлом было, отчего она от людей отбилась и запила...
... Поднявшись с нар мужик налил себе чаю, отпил несколько глотков и продолжил...
- Я её уговорил в лес уйти и зажить вдвоём. Я, в лагере так натерпелся, что рад был любому жилью, лишь бы не на общих нарах. Я ведь тоже, тогда камедь начал собирать и денежки иногда приличные заколачивал, только всё пропивал. А тут, вроде как семья и всё прочее...
Я слушал вполуха и начинал уже задрёмывать.
- Вначале иногда водки и здесь доставали, а потом как-то привыкли без неё...
Хозяйка домовничает, обед или ужин сварит, а я рыбачу или по тайге шастаю...
Посторонних тут не бывает... Хозяин помолчал, накрыл ноги ватным
одеялом...
- А вот как умерла, для меня главная забота была, как её похоронить...
Морозы под тридцать стояли, земля промёрзла и стала как стекло...
Я тогда попробовал лопатой копать, но она от земли, как от железа
отскакивает. Кострил два дня, но только сантиметров на пятнадцать откопал...
Тогда я её вынес, потому что она уже пахнуть начала и закопал подальше от избы, в сугроб, а сверху воды полил, чтобы льдом покрылась, и грызуны не пробрались и не поели...
Уже засыпая я слышал как мужик ворочается и вздыхает...
Когда я закончил рассказ о бомже и его чудесном коте, все долго молчали, а потом так же молча стали раскладываться...
