Подойдя к двери, Ричард прокручивал в голове мысли и подбирал слова, чтобы лишний раз не напоминать об ужасе, которым были наполнены воспоминания родителей Эмили Рокфор. Он протянул руку к молотку и постучал в дверь. Спустя несколько секунд дверь открылась, а на пороге стояла Элизабет, мать Эмили. С виду, это была женщина тридцати лет, одета в шикарно хоть и чёрное платье, в ушах были огромные серёжки с рубинами, которые доставали до самых ее плеч. Тёмные и слегка седые волосы, что так предательски выдавали её настоящий возраст. Глаза были зелёные, но при её взгляде в них была видна пустота от утраты. Элизабет спросила:
– Вы кто? Зачем вы здесь? Мы с Эдвардом уже всё рассказали полиции. Нам нечего больше добавить. – Сказала Элизабет на повышенных тонах.
В один момент в глазах и голосе миссис Элизабет почувствовалась злость. Ричард ответил спокойным тихим голосом:
– Я журналист Ричард Бейкер, расследую странное убийство в вашем городке. Мне нужно поговорить с вами и вашим мужем о том дне, когда погибла ваша дочь.
Элизабет, опустив голову и вытирая слёзы, которые катились по её щекам, сказала:
– Проходите в гостиную, там вы поговорите с моим мужем, Эдвардом. – Она отошла в сторону с порога и указала на огромную комнату рукой.
Как только Бейкер зашёл в дом, ему показалось, что всё добро и свет исчезли, словно дом потерял свою душу. Цоканье огромных часов в прихожей, что пронизывало, тишину дома просто убивало. Лишь потрескивающий камин заглушал этот неприятный звук часов и разряжал обстановку в доме. Внутри на большое удивление дом был очень даже современным. Огромная люстра словно сделана из алмазов, переливалась от собственного света и создавала в прихожей радугу. Новые красные обои, что сверкали своим градиентом, добавляли дому новизны. Стены были усеяны фотографиями в рамках, на которых Рокфорды были вместе либо там была изображена их дочь. Повсюду были новые кожаная мебель, что наполняла комнаты, словно звезды на небосводе.
Шагая по ламинату, шоколадного цвета Ричард слышал свои шаги, которые заглушали все мысли. На полу в гостиной лежали ковры, которые напоминали по качеству рисунка персидские. Весь дом заполнял запах домашней выпечки и ванилина. От того что он видел, просто завораживало дух ведь внешний вид оказался обманчив. На всех стенах в гостиной висели фотографии вперемешку с красивыми картинами. В основном на картинах были пейзажи моря и леса. Зайдя в гостиную, Ричард лишь там увидел старинную отреставрированную мебель, возле камина сидел Эдвард. Над ним висел семейный портрет, который был нарисован очень талантливым художником. Ведь каждая мышца лица и взгляд глаз передавал эмоции людей, изображенных на нем.
Там Эдвард был в военной форме белого цвета с желтыми погонами, а медали на левой части груди отблескивали, словно картина ожила. Его жена Элизабет в красном вечернем платье с глубоким вырезом декольте, а колье на шее настолько было, дорогим что тяжело, было понять, сколько там карат. Рядом с Элизабет и Эдвардом стояла, Эмили в маленьком розовом платье, словно пыталась быть похожей на свою мать. По виду ей было всего двенадцать лет, а лицо и глаза маленькой леди сеяли невинностью, счастьем и добротой. Лишь только эта картина напоминает, как счастлива была эта семья до трагедии. Ричард опустил свой взгляд с картины на отца Эмили. Эдвард выглядел представительно, чёрные брюки, начищенные черные туфли, которые пускали лучики от огня камина. Белая рубашка с серым галстуком и поверх одет черный пиджак, что напоминал о трауре. Эдвард был слегка лысоват и немного седой, в голубых глазах не было ничего – пустота! Он поднял свой взгляд, а в нем отсутствовало желание жить, на Бейкера и спросил:
– Зачем вы здесь? Что вам нужно от нас? – прожигая глазами Ричарда.
Ричард представился и ответил:
– Меня зовут Ричард Бейкер, я приехал для расследования убийства в Грейвс Фол. – Тяжело выдохнул, поправляя часы на запястье.
Эдвард посмотрел в глаза Бейкера, тая надежду, что он найдёт этого маньяка, который забрал жизнь у его дочери. В этот момент зашла миссис Рокфорд с подносом горячего чая с печеньем. Элизабет поставила аккуратно поднос на стол и сказала:
– Угощайтесь, мистер Бейкер – это апельсиновое печенье очень любила Эмили. Я делала его, по праздникам Эмили попросила меня, что бы мы с ней делали его каждый день вместе. С того дня у нас такая традиция. – Сказала, миссис Рокфор вытирая с глаз слёзы и села в кресло рядом с Эдвардом взяв его крепко за руку.
Ричард взял с подноса ещё горячее печенье и откусил кусочек. Сладкий ванильный вкус с маленькими кусочками апельсиновой цедры делали печенье просто невероятным. А как оно таяло во рту, словно мороженное в жаркую погоду. Мозг ловил удовольствие, словно ему дали наркотик. Можно сказать, это был самый вкусный «сладкий наркотик», который когда-либо ел Ричард. Печенье лишь немного напоминало вкус из детства, когда Риччи ездил в гости к бабушке. Она часто его баловала домашней выпечкой.
– Спасибо миссис Элизабет печенье очень вкусное оно мне напомнило мое детство. Мне очень жаль, что так произошло с вашей дочерью. Я обещаю вам, что разберусь, с этим делом и виновник понесёт наказание. – Сказал Ричард, сжимая руку в кулак, обсыпая оставшиеся маленькие крошки от печенья.
Бейкер сел на диван, напротив Эдварда достал блокнот и ручку:
– Мистер Рокфор, расскажите, что произошло в тот день? Мне нужно знать, как можно больше. – Сказал Ричард, щелкнув ручкой.
Рокфор насупил свои густые черные брови, тяжело вздохнул и начал свой рассказ полный боли:
– Тот день не отличался от других, он был такой же, как и всегда. Эмили помогала матери на кухни, а я сидел за камином читал газету и пил кофе. Единственное что напугало меня в тот день – это туман молочного цвета, который появился, словно выполз из земли. Эмили собиралась пойти к своей подружке Дарси Волос с ночевкой. Её отец Абрахам Вальс мой заместитель в банке и просто хороший друг с радостью согласился принять в гости нашу дочь. Наши семьи дружат и ведут бизнес уже не одно поколение, так что вопросов не возникало. Тем более девочки с самого детства дружили и были, как не разлей вода. Уоллесы живут за парком, но ей пришлось сократить путь и пойти через наш городской парк. Ведь если обходить парк, то можно потерять целый час. Было уже темно, да ещё этот странный и жуткий туман появился как грибы после дождя. Мы с Элизабет проводили Эмили. Как только она ступила за порог ее ели заметный силуэт, словно поглотил туман, и было слышно лишь шаги.
Ричард почувствовал страх и ужас в словах мистера Рокфора.
– А что с этим парком не так? Что в нем такого, что его так боятся? – спросил Ричард, записывая заметки в блокнот.
– Это парк проклятое место. В нём все время происходит что-то ужасное и таинственное. Там пропадают люди, которых находят спустя сутки мертвыми. Но самое жуткое, что по ночам слышны крики и жуткий душераздирающий смех, словно смеется какой-то псих. Даже днём от этого парка кровь стынет в жилах. Люди пытаются его обходить как можно дальше и, в крайнем случае, срезают через него путь. Я все себя не могу простить, что отпустил ее в тот день. Лучше бы она осталась дома, и было бы все хорошо. Зачем она пошла через парк? Лучше бы потратила час и осталась в живых.
Ответ был настолько убедительным, что по спине Бейкера пробежался холодок.
– Когда вы нашли свою дочь? – грустным и тихим голосом вновь спросил Ричард.
Эдвард и Элизабет просто утопали в слезах. Ричард понимал, что нужно прекратить разговор, но ему была важна каждая крупица. Эдвард, вытирая слёзы платком, которые лились, словно водопад по его лицу, ответил:
– Весь вечер мы с Элизабет не находили себе место. И тут нам позвонила Ребекка Волос мать Дарси и сказала, что Эмили до сих пор не пришла к ним. Испугавшись, что с нашей доченькой что-то случилось, мы с женой кинулись её искать. Я подняли весь город на уши всех свободных полицейских. Мы искали всю ночь до самого утра и после долгих и утомительных поисков нашли Эмили в канаве рядом с парком. Ее рука торчала из огромной кучи листья, в которой, спрятали тело. Она было босая, ноги все в грязи из парка. Эмили была растерзанная каким-то зверем, а ее красное пальто было пропитано кровью. Глаза моей доченьки были стеклянные и пустые. Вот момент мы с Элизабет умерли вместе с дочерью. Так не мог сделать человек – это был монстр с душой пропитанной тьмой и яростью. Это было зло, что обитает в том проклятом парке и забирает души, всех кто помешал покою. Нужно было давно сжечь этот парк до основания. Этот монстр, забрал душу нашей доченьки, оставив нас самих на старости лет.
