Тревожные мысли и сомнения уже давно не дают мне покоя, но в любом случае Егор самый лучший и достойный парень из всех мне известных. Он умён, добр и, кажется, очень любит меня.

– Я тебя слушаю, – прижимаюсь крепче и говорю шёпотом.

– Слушаешь, значит? Хорошо. – Егор делает глубокий вдох. – Паш! Твоя сестра давно живёт своей жизнью, а родители скоро переберутся в другую страну…

Его голос сбивается, а через рубашку я слышу, как сердце начинает биться сильнее.

– Так вот. Год – это долго. И кто знает, вдруг в Болгарии им понравится больше, чем здесь?

На секунду я представляю новую для себя картину: папа после трудового дня возвращается в просторную квартиру, из окон которой виден закат над Черноморским побережьем. Неслышно разувается и, подкравшись на цыпочках к колдующей у плиты маме, нежно обнимает её загорелые плечи. Папа влюблён и восхищён, яркое платье делает маму ещё прекраснее, в нашей стране такие носят только три месяца в году… Отец, улыбаясь, заглядывает ей в глаза и напоминает, что год, отведённый на запуск проекта, подходит к концу и нужно определиться с выбором места жительства. Мама отвечает ему многозначительным взглядом и говорит, что своё место она уже нашла.

– А я не хочу, чтобы ты жила одна, даже один день, а уж тем более целый год! – продолжает Егор, его голос возвращает меня на землю, и картинка исчезает.

Почему я прежде не думала, что родители могут остаться насовсем в другой стране?! И не просто «другой», а тёплой, дружелюбной, солнечной и красивой! Мысли Егора всегда на шаг впереди моих! Это завораживает…

Егор делает паузу, и пока его грудь наполняется воздухом от нового глубокого вдоха, проходит несколько секунд тишины.

– Паш, переезжай ко мне! Я буду заботиться о тебе! По утрам буду отвозить в универ, по вечерам забирать. На выходных занимайтесь со Славкой чем хотите – в разумных, конечно, пределах. Дома мы сделаем перестановку так, чтобы тебе нравилось и было удобно. Готовить ты не очень любишь, так что можем делать это вместе, заказывать или ходить в кафе. А со временем, если тебе понравится… – он понижает тон. – Ну, когда-то же нужно…

Я крепче сжимаю его руку, обрывая волнительную речь, на секунду отстраняюсь, упираюсь коленом о сиденье авто и, оттолкнувшись, в одно движение запрыгиваю к нему на колени. Он любит, когда я сижу вот так, спиной к рулю.

Несколько минут мы смотрим в глаза друг другу, пытаясь увидеть что-то новое. Что-то, чего не было до этого разговора.

– Ты такая красивая, Павла, – Егор говорит тихо, словно боясь нарушить появившееся равновесие и спугнуть меня.

Наклонившись к его лицу, я нежно касаюсь тёплых губ.

– Хорошо. Будем жить вместе. Я не против.

Точки расставлены, тяжёлый камень свалился с плеч Егора, он улыбается глазами и, запустив руку мне в волосы, жадно целует.

– Моя любимая девочка, я знал, что ты согласишься.

Целуется он бесподобно, страстно и сладко, так, что мне хочется полностью в нём раствориться. Но я перепрыгиваю обратно, на соседнее сиденье.

– Меня ждут дома!

Егор влюблённо смотрит на меня. Его глаза сверкают, как искры разгоревшегося костра.

– Прости, правда ждут! – добавляю я, извиняясь.

Грустно улыбнувшись, он понимающе кивает.

– Да, конечно. Счастлив, что ты нашла для меня время.

«Нашла время»! Сам застал меня врасплох, выманил из дома и сделал предложение, от которого трудно отказаться.

– Дай, пожалуйста, пальто.

Загадочно улыбнувшись, Егор тянется назад.

– Вот пальто… А вот… и сюрприз!

И на мои колени опускается здоровенный букет роз. Ярко-алые, с огромными бутонами… потрясающие!

– Обалдеть! – ахнув, я восторженно смотрю на букет.

Он широко улыбается, всматриваясь в моё счастливое, растерянное лицо, и галантно целует руку.

– Мадам, я очень рад, что на моё предложение вы ответили согласием.

В ответ я обнимаю его что есть силы и, прижимая к себе букет, выскакиваю из машины. Дождь закончился, и кажется, что мерзкий апрель стал чуть-чуть теплее.

– До завтра! – кричит Егор, отрыв окно.

– До завтра! – отвечаю я, забегая в подъезд.

Потухшая кнопка вызова лифта сообщает, что кабина свободна. От лёгкого нажатия двери приветливо распахиваются. На стене нашего лифта расположилось здоровенное зеркало, и я не сразу узнаю в нём растрёпанную девушку с букетом. Сколько же здесь цветов? Эта охапка в обхвате почти как моя талия, даже держать тяжело.

Нажимаю цифру десять, она в ответ радостно загорается бледно-зелёным светом, и кабина, дрогнув, начинает движение вверх. Интересно, как изменится жизнь, если я по-настоящему свяжу её с Егором? Каково это: каждый день видеть одно и то же лицо, засыпать и просыпаться с одним и тем же человеком? Знать его со всех сторон, каждую мелочь и привычку, принимать вместе с недостатками и причудами? Да и мне самой придётся открыться, стать ближе и впустить его в своё сердце, в свои мысли, в каждый свой день.

Нет, не могу представить! Фантазия отказывается рисовать картину нашей совместной жизни, видимо, придётся идти опытным путём.

А как быть, если закончатся темы для разговоров? Или если я заболею и буду лежать, завёрнутая в одеяло, с красным лицом и зелёными соплями? Он будет любить меня так же? А цветы со временем перестанет дарить? Я не хочу, чтобы перестал!

Цветы. Взгляд опять падает на букет. Обнимаю его двумя руками и, уткнувшись лицом в розы, делаю глубокий вдох. Аромат просто сумасшедший, такой, что на секунду закружилась голова.

Качнувшись, кабина останавливается, и лифт открывается. Я прихожу в себя и убираю цветы от лица. Наша дверь закрыта, на площадке, прислонившись спиной к стене, стоит Олег с сигаретой во рту. Он что, был здесь всё это время?

– Красивые цветы для красивой девушки, – увидев меня, произносит он сквозь зубы.

– Мне тоже понравились, – отвечаю, сморщившись от запаха табака. – Открой, пожалуйста, дверь, я оставила ключи дома.

– Конечно, оставила! Убежала как марафонец. Так торопилась к своему ненаглядному… учителю! – говорит Олег, словно выдавливая из себя последнее слово.

Ну вот, опять! Егор тренинг-менеджер. Почему так сложно запомнить?

Я недовольно цокаю, но Олег не обращает на это внимания, продолжая пускать кольца дыма. Хорошо, пусть будет учитель, объяснять ему что-либо нет никакого желания.

Голова снова кружится, но на этот раз от сигаретного дыма. Бедная Вера! О каких детях говорит мама, если этот шкаф дымит как паровоз?

– Да, торопилась! – от нетерпения начинаю нервно топать ногой по бетонному полу. – Он сегодня без предупреждения нагрянул. Слушай, здесь так дымно, открывай скорее.

Вера не любит долгие застолья и наверняка вот-вот начнёт собираться домой, а я ещё хочу пообщаться с ней.

Олег тушит сигарету и бросает её в проем между лестницами, я еле сдерживаюсь от замечания! У нас очень чистый подъезд. Но этого человека уже поздно менять и переучивать. Хорошо, что не бросил окурок нам под дверь.

Не двигаясь, Олег провожает взглядом серую полоску дыма, улетающую следом за сигаретой.

– Не торопись ты… Они там и без нас прекрасно общаются. Постой здесь, поговори со мной.

Он отходит от стены и делает шаг в мою сторону.

Неожиданно для себя я отступаю к дверям лифта. Недобрая мысль залетает в голову, но тут же покидает её – это же Олег! Верин Олег! Он часть нашей семьи и не обидит меня…

– И что, тебе правда нравится этот парень? – он говорит, понизив голос, и смотрит… странно.

Сегодня он решил доконать меня своими неуместными вопросами! Никого чувства такта, что за человек!

– Да. Нравится. Конечно, – отвечаю быстро, чеканя каждое слово.

Но что-то определённо не так. Да и какое ему дело до Егора?

Наверное, у меня сейчас очень растерянный вид. Поймав мой взгляд, Олег удивлённо поднимает бровь.

– Ты что, испугалась? Не бойся, мы же родственники, – он снова говорит обычным, дружелюбным тоном. – Давай пообщаемся, поговорим по душам, при твоей сестре хорошего разговора никогда не выйдет.