Павел отступил на шаг, но было поздно - тонкая рука стремительно метнулась, маленькие пальцы вцепились в край воротника. Вообще-то скрюченные, будто когти хищной птицы, пальцы метили в горло, но Павел успел отодвинуться. Хватка жесткая, затрещал кевлар, посыпались куски разбитой брони. Павел перехватил руку, рванул в сторону, но не смог сдвинуть с места ни на сантиметр. Горло сдавило так, будто затянул петлю на собственной шее. Первым опомнился Ледатр. Он широко размахнулся автоматом, чтобы врезать тяжелым прикладом по голове неизвестной, но Серафим остановил. Железные пальцы намертво сжали руки крест-накрест. Задыхающийся Павел увидел, как поползли на лоб густые брови Серафима, лицо налилось краской, глаза округлились - маленькая женщина почти не уступала ему в силе! Плечи и грудь вздулись буграми мускулов, обгорелые остатки доспехов затрещали, раздираемые изнутри твердыми валунами мышц, а слабые женские руки сдвинулись едва ли на сантиметр. При этом на неподвижном лице неизвестной не отразилось никаких чувств или эмоций, оно оставалось таким же равнодушно-холодным и застывшим. Как у мертвеца!

  - Ледатр, режь сухожилия! - крикнул срывающимся голосом Серафим.

  - Что? Какие сухожилия? Я не могу! - прошептал белый, как мел, Ледатр.

  - Тьфу ты, интеллигент хренов!

  От недостатка воздуха у Павла мутилось в голове. Ноги подогнулись, потяжелевшее тело медленно опустилось на колени. На ощупь, как слепой, взялся за тонкие кисти рук и стал изо всей силы выкручивать. Горло сдавило еще больше, но ничего другого не оставалось, как любым путеем избавиться от смертельного захвата. Сквозь шум в ушах раздался тихий треск. Павел скосил глаза, надеясь увидеть, что кевларовый воротник рвется и он вот-вот освободится от страшных объятий. Вместо желтых клочьев сверхпрочной материи он увидел медленно удаляющиеся тонкие ручки. Сжатые в кулачки пальцы выглядят как-то странно, торчат бледные шишечки с белыми нитками, бледная кровь медленно выступает под кожей, набухает каплями и падает вниз. Голова соображает туго, но когда он опустил глаза еще, то все понял.

  На клочьях воротника остались тонкие бледные палочки, похожие на замерзших дождевых червей. Это пальцы. Вырванные с "корнями", покрыты бледной кожей, ярко накрашенные ногти висят на жилках, словно новогодние игрушки. Павлу показалось, что пальчики слегка дергаются, словно хотят подняться выше, к лицу, забраться в глаза, нос, уши ... да, от недостатка кислорода может привидеться все что угодно! Серафим оторвал-таки живой труп или кто он там. Широко размахивается, легкое тело летит в дверной проем. Плещется белый халат, с головы слетает тряпка, мелькает желто-серая, абсолютно безволосая голова и странная женщина кубарем катится по земле. Зеленоватый туман скрывает бесформенный комок. Ледатр бросается к двери, упирается изо всех сил. Тяжелая створка гулко захлопывается. Павел поднимается с колен, легкий стол на металлических ножках скрипит под тяжестью тела. Оторванные пальцы женщины-зомби сыпятся на столешницу, словно мертвые насекомые. Серафим потирает ладони, усмехается, качает головой. Ледатр до упора заворачивает круглую рукоять двери, садится прямо на пол.

  - И что вы об этом думаете? - тихо спрашивает он.

  - Хочешь сказать, что это одна из тех людей зомби, о которых ты недавно рассказывал? Похожа, - согласился Серафим. - Только воздействием фармацевтики можно объяснить такую необыкновенную силищу.

  - А вам не кажется, что это была сама Троицкая?

  - Кто? Римский, у тебя крыша едет! С какой стати Машка будет глотать ту гадость, после которой люди теряют человеческий облик?

  - Посмотрите туда, - кивнул Ледатр в сторону раскрытого лабораторного шкафа.

  На полках беспорядок, валяются раскрытые коробочки, аэрозольные упаковки. Кафельные плитки пола усыпаны осколками стекла.

  - Ну и что? Биомасса навела шухер, поднялась паника ... Да с чего ты вообще взял, что это непременно Троицкая? - удивился Серафим.

  - Мы проверили все, ее нигде нет. Это последнее помещение, в котором она могла прятаться.

  - А внешность?

  - Она может создать себе любую.

  - Ерунда, спряталась в какой-нибудь норе, о которой мы не знаем!

  - А мне кажется, что Ледатр прав, - тихо сказал Павел. - Знаешь, Серафим, фармацевтика сильная вещь, способна высвобождать скрытые резервы организма за одно мгновение ... Но необходима еще очень сильная ненависть, чтобы вот так рвать кевлар, словно туалетную бумагу. Ее настоящего лица никто из нас не видел, она показывала только маски. Вполне возможно, что, загнанная в угол, пыталась применить какую-то отраву, чтобы уничтожить или хотя бы остановить неуправляемую биомассу. Торопилась, ошиблась...

  - Все равно, пока не увижу труп, не поверю, - упрямо сказал Серафим.

  - Какие трупы, Серафим? Ты же знаешь, сколько человек работало на нее и где они? Биомасса пожирает все подряд, - возразил Ледатр.

  - А те уроды, что мешали нам? Почему они остались живы?

  - Могли прятаться в такие норы, где никакая биомасса не достанет. Или как-то договорились. Мы не знаем всех способностей мутантов.

  - Ладно, пусть будет по-вашему, - махнул рукой Серафим. - Павел, тебе нужна была информация об опытах. Мне кажется, что вон с того десктопа есть доступ ко всем файлам.

  Павел сел, легкий стульчик из алюминиевых трубок недовольно заскрипел. Футляр флеш-памяти, которую ему дал тот парень, что ремонтировал протез, к счастью, уцелел. Павел нажал скрытую кнопку на воротнике, узкая пластинка выпала в ладонь. Он не стал мудрствовать, приказал качать все подряд. Декстоп неприятно пискнул, появилась надпись, что процесс закончен. Павел щелкнул по иконке безопасного извлечения, флешка мигнула. Через мгновение футляр скрылся в кармашке, Павел поднялся из-за стола.

  - Моя работа окончена. С паролями к счетам возитесь сами, я их не трогал.

  - Хорошо, - кивнул Серафим. - Господин Римский, у вас никакого накопителя информации в карманах не завалялось?

  - Нет. Придется тащить компьютер целиком. Если не хочешь, выковыривай жесткий диск, - ехидно ответил Ледатр.