- Куда, направо или налево?

  - Туда, - показала девушка пальцем в сторону завала.

  Павел идет первым, луч прожектора изменился в размере, стал шире и теперь освещает весь коридор, от стены до стены. Несколько минут шли молча, потом девушка чуть забежала вперед, показала на пролом в стене. Павел шагнул в дыру, за ним шмыгнула девушка.

  - Маша, ты где слепых людоедов встретила? – спросил Павел.

  - Вон там, дальше, - ответила девушка и махнула ладошкой – впереди, мол.

  За дырой оказалась комната, за ней еще один коридор, потом другой. Павел в который раз подивился запутанности здешних помещений, за каким овощем надо было так все усложнять?

  - Ты уверена, что мы правильно идем?

  - Да, я по следам на полу смотрю.

  Павел опустил взгляд. И верно, на грязном, замусоренном полу остались ясно видимые следы обуви маленького размера. Шаги большие, сразу понятно – человек бежал. Коридор упирается в очередной завал, но рядом темнеет пролом. Павел шагнул было внутрь, но тут девушка вскрикнула:

  - Нет, там эти, волосатые чудища!

  Павел неохотно отступил.

  - Откуда ты знаешь? – спросил он.

  - Слышишь щелчки?

  - Да. И что?

  - Это они так разговаривают между собой, а еще ориентируются в пространстве.

  - То есть? – удивился Павел.

  - Слушают эхо и по разнице звуков определяют конфигурацию помещений, расстояние до предметов, их форму, из какого материала сделаны. Могут отличать живое от неживого.

  - Как летучие мыши?

  - Да, только мыши делают это непрерывным писком на сверхвысокой частоте. У этих мутация не зашла так далеко, они наполовину люди.

  Прожектор в шлеме гаснет, забрало из бронестекла опускается, включается прибор ночного видения. Из шлема раздается глухой голос:

  - Так ты на биофаке учишься?

  - Да, на первом курсе, - кивнула Маша.

  - Молодец, уже соображаешь, - одобрительно прогудело из шлема. - А теперь становись за моей спиной и не отходи ни на шаг, поняла?

  - Хорошо, - пискнула девушка.

  Не прошел Павел и трех шагов, как увидел бредущего навстречу глума. Ростом ниже на две головы, но очень широк в плечах, спина сутулая, почти горбатая, руки короткие и сильные. Ладони большие, крепкие, как у работяг. Толстые обрубки пальцев оканчиваются мощными когтями. Руки больше похожи на лапы гигантского крота. Голова растет прямо из плеч, шея почти не выделяется, огромные уши торчат по бокам, словно чашки. Рот в постоянном движении, раздаются частые щелчки. Людоед идет навстречу не спеша, уверенно. Чуть подальше, вдоль стен стоят на корточках другие, ожидают. « Вождь решил показать, как следует брать добычу, - понял Павел, - ладно, сейчас я научу вас хорошим манерам». До глума осталось не более трех метров, когда он неожиданно прыгнул вверх. Павел никак не ожидал подобной прыти от медлительного, на первый взгляд, существа. Словно гигантская лягушка, людоед по крутой дуге взлетел до потолка и обрушился на человека. Павел все же успел среагировать – быстро отскочил в сторону, оттолкнув девушку назад к пролому. Растопыренные когтистые пальцы уже опускались на плечо, когда левый кулак с силой врезался прямо в оттопыренное ухо глума. Раздался громкий треск лопающегося черепа, от удара тяжелого тела содрогнулся пол, поднялось облако пыли. Остальные людоеды замирают, щелканье на мгновение прекращается, потом возобновляется с удвоенной силой.

  Павел вытягивает правую руку, тьма озаряется частыми вспышками. Пулеметы взрыкивают короткими очередями, глумы валятся на пол, как мешки с отрубями. Воздух густеет от тяжелого запаха крови. Павел отключает ночное зрение, поднимает забрало. Пинком переворачивает бездыханное тело. В свете обычного фонаря глум выглядит, словно близкий родственник снежного человека. Тело заросло густой белой шерстью, серой от грязи. Под шкурой угадываются мощные мышцы, особенно на руках. Плоские, острые когти, очень широкие в основании, растут прямо из пальцев, делая их короче наполовину. Такие же торчат из ступней, на ногах пальцев вообще нет. Лицо, вернее, человекообразная морда заросла шерстью, короткий нос с вывернутыми ноздрями покрыт слизью, огромный лягушачий рот полуоткрыт, видны крепкие, выщербленные зубы, приспособленные грызть кости, а может быть, и камни. Глазные впадины лишены шерсти, но самих глаз не видно – затянуты тонкой кожаной перепонкой. Всмотревшись, Павел понял: это сросшиеся веки, кое-где торчат редкие волосинки ресниц. Морда наполовину залита кровью, она щедро льется из проломленного виска и уже образовала небольшую лужу.

  - Какой страшный! – слышится дрожащий голосок девушки, - ты такой сильный… Я не думала, что людоеда можно убить голыми руками.

  - Да не совсем голыми … гм … - смутился Павел, но на душе стало приятно. Он, разумеется, не стал уточнять, что помогли искусственные мышцы бронекостюма. Девушке такие тонкости ни к чему.

  - Ну, куда дальше-то?

  - Туда, - показала пальчиком Маша в темноту.

  Грязный, замусоренный коридор снова плывет навстречу. В стенах зияют черные проломы. Павел заглянул в один. Мрачная нора уходит вглубь земли, луч фонаря не достает до конца, упирается в выступ или поворот. Кто прорыл такие ходы, для какой цели, можно только предполагать. Невольно вспомнил когтистые лапы слепых людоедов. Воображение услужливо нарисовало красочную картинку, как целая толпа монстров выбирается из толщи земли на поверхность в каком нибудь городе. Чудища хватают людей, утаскивают в подземелье и там поедают. Потом возвращаются, непременно ночью и так чтоб молния сверкала, выкапывают недавно захороненных покойников, пожирают … Павла аж передернуло от отвращения, едва удержался, чтобы не плюнуть. А ведь это может стать реальностью, подумал он. Если глумов каким-то образом перевезти в Россию и там поселить где нибудь в заброшенной ветке метро, да прикормить, эти мутанты могут натворить бед. В условиях изобилия пищи популяция начнет расти в геометрической процессии. Здесь мало пищи, у слепых людоедов высока смертность. Другое дело, в густонаселенных районах. Там они быстро размножатся и тогда картинка из фильма ужасов, где мертвецов пожирают на кладбище, станет реальностью!