- Нам не нужны деньги, - говорит Данила, глядя в глаза.

  Голос Данилы производит впечатление рычание дикого зверя — лицо пленника синеет, глаза закатываются, голова начинает дергаться.

  - Его так напугало упоминание о деньгах? - удивленно оглядывается Данила. - Чего я сказал-то?

  - Предполагаю, что его напугал неизвестный язык, - говорит Тигран. - Он не понял тебя.

  - И что теперь делать? - спрашивает Данила, аккуратно опуская голову пленника на землю.

  - То, что ты умеешь лучше всего — покопайся в его мозгах! - подсказывает Наташа.

  - Пока он копыта не отбросил! - говорит Наронгсак. - Видишь, как посинел?

  Пленник действительно выглядел, как умирающий — бледная кожа с синюшными пятнами, закатившиеся глаза и мелко дрожащие конечности. Данила снова хватает его за голову ладонями, слегка трясет. Спохватившись, закрывает глаза и сосредотачивается ... спустя секунду Данила открывает глаза, руки разжимаются и он брезгливо отбрасывает голову пленника. На его лице появляется гримаса отвращения, дергается кадык, словно рвота прет наружу. Брезгливо вытирая ладони об штаны и морщась, Данила говорит, обращаясь сразу ко всем:

  - Убейте его!

  - Что? - не понял Тигран. - Ты уже все узнал?

  - Достаточно, - кивнул Данила. - Раздави эту мразь, пожалуйста!

  - Я не могу, - развел руки Тигран. - Если только это не в буквальном смысле.

  - Ладно, я сам! - махнул рукой Данила.

  Огромный, похожий на римский меч гладиус, нож Роджера бесшумно выныривает из ножен. Сверкает радугой лезвие при свете солнца. Короткий удар отделяет голову от тела, брызжет темная кровь из рассеченных сосудов и растекается по земле быстро тающей лужицей. Данила тщательно вытирает нож об одежду убитого, дабы ни капли крови не осталось и спокойно, даже с чувством удовлетворения возвращает нож на место.

  - Неплохо, - кивает Наронгсак. - А теперь объясни, что ты увидел в его башке.

  - Да, сейчас, - тихо говорит Данила. - Только давайте отойдем. Мне надо прийти в себя.

   Глава 4.

  … человеческое общество с момента его образования раздирают противоречия. Вначале племенные — обычаи предков устарели, надо новые. Потом религиозные — не тем богам поклоняются. Находится решительный и жестокий вождь, который железной рукой меняет устои, рубит головы жрецам, сжигает капища богов и устанавливает единобожие — Яхве, Христос, Аллах, Будда ... На какое-то время устанавливается мир, однако человеческую натуру победить невозможно. Как грибы после дождя, появляются те, кто лучше всех знает, как надо поклоняться богу, как правильно молиться и вообще тот ли у вас бог. А еще появляются те, кто вообще отрицает всякого бога и зовется атеистом. Общество сотрясают религиозные войны, кровь льется рекой, звучат проклятия врагам и возносятся хвалы павшим за правду. Все ложь и обман, но блажен кто верует!

  Людям всегда мало денег, мало земли, климат плох, в лесу грибов неурожай, но самое главное — у соседа жена красивее, зарплата больше, корова никак не сдохнет — за что ему все это? А еще люди всегда завидуют и не любят тех, кто отличается от них цветом кожи, разрезом глаз и языком. Именно расовые различия в конечном счете являются катализатором всех войн.

  Белокурые арии, высшая раса, живут в лачугах, работают с утра до вечера, а тупые недочеловеки славяне жируют на черноземах?

  Черные дикари бегают голышом по джунглям, нежатся под ласковым южным солнцем, а белые господа вкалывают от зари до зари, строя города и создавая цивилизации?

  Белые твари жили за счет рабского труда наших предков и теперь хотят, чтобы мы тоже работали?

  Желтой цивилизации тысячи лет, белые еще в звериных шкурах ходил, когда у нас уже была письменность, мы изобрели порох и построили великую стену, а теперь они нам условия ставят?

  Список взаимных претензий бесконечен и неважно, на какой технологической ступени находится человечество — национальные и расовые предрассудки есть всегда. Трудно сказать, зачем Создателю понадобилось разделить нас, но так есть и с этим ничего поделать нельзя. Или можно?

  Так появилась идея объединения рода людского, то бишь постройка Вавилонской башни, равенство и братство, объединенные нации и глобализация. Терминов много, суть одна — объединить народы, стереть расовые различия, всех привести с одному знаменателю.

  Увы, придумать теорию просто - осуществить трудно. Все попытки оказались тщетными, люди упорно не хотели объединятся. Власть предержащие довольно быстро поняли, что смешение рас может быть достигнуто исключительно силой внушения. Ну не хотят люди смешивать свою чистую — как они считают! - кровь с иноверцами и чужаками.

  Начиналось все с пропаганды типа как это круто и здорово — смешанная семья, в которой папа белый, мама черная, а дети смуглые. Затем последовала финансовая помощь смешанным семьям, доплаты за каждого ребенка и беспроцентные кредиты на приобретение жилья. Скоморохи, клоуны, чиновники и политики срочно бросали своих жен и заводили новых, разноцветных и разноглазых. Пропаганда рушилась водопадом, из каждого тапочка говорили, вещали, кричали и уговаривали любить мигрантов, жить с ними семьями и вообще - быть слегка смуглым, с раскосыми глазами и курчавыми волосами круто, модно и здорово.

  По мере формирования новой общности росло и сопротивление. Участились убийства и нападения, неизвестные преступники не гнушались даже расправами над семьями метисов. Сопротивление росло и грозило похоронить нарождающееся общество люде без национальности, одной культуры и мировоззрения. Требовались кардинальные меры. И нужен был человек, который железной рукой наведет новый порядок, не боясь крови и проклятий.

  И такой человек нашелся. Они всегда находятся, такие люди, для которых чужая кровь как вода. Для которых совесть подменяется извращенным понятием долга, добро избирательно, а сострадание фрагментировано или вовсе отсутствует как понятие. Воцарилась диктатура.