- В целом да, - согласился Данила. - Но отдельные особи, обуреваемые тщеславием и жгучим желание сделать быструю карьеру, вмешиваются и даже очень. Мне … нам удалось использовать его раздутое эго с пользой для нас.

  - То есть наврали с три короба и он повелся? - улыбнулся Гулям.

  - Наоборот, это он нам врал. Но мы вовремя соскочили.

  - С чего? - не понял Гулям.

  - Выражение такое, идиома. Короче говоря, когда не в меру самоуверенный парень решил, что дело в шляпе и надо всего лишь прихлопнуть нас, мы были далеко.

  - Соскочил и дело в шляпе, - задумчиво произносит Гулям. - Надо запомнить!

  - А также запомните его имя — Карсс. Он еще появится на этой планете.

  - Обязательно. Но все-таки — как припахали лоха?

  - Предполагаю, что Карсс по поручению Совета инсектов следил за мной с момента окончания переговоров. Тех самых, которые состоялись в магазине для извращенцев на вашем рынке. Он хотел уничтожить подземный комплекс нашими руками. Броня, которой он нас обеспечил, докладывала о всех наших действиях. После взрыва мы отбивались от одного шустрого урода. Поскольку в таком случае броня «работает» в экстренном режиме, он решил, что убивать рано, дело не закончено. Инсектам блуждающие по джунглям чудовища тоже без надобности. Но как только все закончилось и мы избавились от брони, по ней нанесли ракетный удар. Еще и беспилотник шарился, проверял.

  - Похоже на правду, - вздохнул Гулям. - Выслужиться перед хозяевами за счет другого очень распространенной способ подняться по карьерной лестнице. Одного не пойму — зачем мы нужны инсектам?

  - Мы?

  - Простите, неточно выразился — планета. Зачем инсектам эта планета, своей что ли мало?

  - Вполне вероятно, - тихо произнес Данила.

  - Перенаселение?

  - Возможно, - кивнул Данила. - А еще плохая экология. Иными словами засрали все. Эпидемии, нескончаемые потоки беженцев, войны за чистую воду, за воздух, за землю. Когда я покидал Землю, там все это уже начиналось. Может быть, у инсектов просто нет иного выхода, кроме переселения. Разумеется, не всех, а только тех, кто способен платить. Так называемый «золотой миллиард».

  - Миллиард инсектов!? - ужаснулась Наташа. - Да они уничтожат нас.

  - Причем не простых инсектов, а самых умных и технически оснащенных, - говорит Гулям. - Сотни, если не тысячи вооруженных кораблей. Угроза очень серьезная, а мы тут местечковыми разборками занимаемся.

  - И что же делать? - спрашивает девушка.

  - Как можно быстрее решить наши проблемы, - отвечает Гулям. - Дальше будет видно.

  - А может все гораздо проще? И мы зря беспокоимся? - говорит Данила.

  - О чем вы? - удивленно спрашивает Гулям.

  - Сейчас объясню.

  Данила наливает кофе в чашку, добавляет чуточку коньяку и отпивает. Занюхивает долькой лимона, довольно морщится …

  - Не умничай! - говорит Наташа, словно строгая воспитательница малышовой группы.

  - Да, действительно, - кивает Гулям, косясь одним глазом на девушку.

  - Конечно, это не совсем кофе и уж точно не коньяк, а лимон только по названию. Но все равно хорошо! - произносит Данила, довольно щурясь. - Э-э … так вот, о простоте. Начну издалека, - говорит он и откидывается на спинку кресле. Наташа закатывает глаза и высовывает кончик языка — ну, началося!

  - Да, поподробнее! - поощрительно улыбается Гулям.

  - Есть два вида оккупации вражеской территории, - с видом профессора вещает Данила. - Первый самый простой и, можно сказать, примитивный. А именно: силовой захват, окупационная или - что одно и тоже! - колониальная администрация, патрули, комендантский час, обширные полномочия контрразведки и тому подобное. Это проходили и не раз! Такая оккупация малоэффективна, экономически нецелесообразна и сопровождается нарастающим сопротивлением завоеванного этноса.

  - Чего-чего!? - спрашивает Наташа, скривившись так, будто укусила неспелое яблоко.

  - Народ. Под словом этнос я имел ввиду народ, - пояснил Данила. - Несравнимо лучше оккупация культурная. Не нужны танки и самолеты, патрули и контрразведка. Не надо даже войска вводить на территорию противника, что само по себе экономит кучу денег. Требуется всего лишь навязать экспортный вариант собственной культуры. Внушить людям оккупированной страны, что их обычаи, законы и правила жизни устарели, не соответствуют реалиям современной жизни. И одеваются они неправильно — мода! И фильмы они снимать не умеют — мы свои снимем и вам покажем! И образование у вас отсталое, никудышное — наши универы первые на планете! А уж культура ваша и вовсе каменного века — много детей, мужчины и женщины, брак и семья — полный отстой. Нет, детей надо брать со стороны, лучше чернокожих, диких и неграмотных с другого континента из племени немытых людоедов. Своих не надо, нет! Мужчина любит женщину — пережиток, отстой. Мужик пялит мужика — это современно, прогрессивно и модно! Детей, если уж очень хочется, опять же взять у отсталой многодетной семьи дикарей. Мужественность? Да вы что, с ума сошли!? Розовые панталоны, крашеные губы и наклеенные ресницы — вот эталон мужчины. Женственность? Жирная, одноногая бабища лесбиянка, курящая папиросы с утра до вечера, сидящая на пособие по безработице и завтракающая стаканом водяры под соленый огурец — вот идеал женщины. А если она бородатая, то ващще писк, пипец и всему конец!

  Еда искусственная, одежда искусственная, отношения искусственные и все привозное. Своего не должно быть ничего! Эмиграция в страну метрополии, что бы работать уборщиком говна — мечта всей жизни и предел желаний. Язык страны агрессора лучший в мире, свой собственный убог и примитивен. Те, кто борется за свой язык, культуру, за свою историю — террористы, убийцы и вообще мерзавцы, кушающие на завтрак детей.