Нога соскальзывает, руки разъезжаются на рёберных костях и Антон ударяется головой о ступень. Тупая боль глушит сознание, свет гаснет.
Прохладные капли дождя освежают лицо. Тёплый, как парное молоко, воздух врывается в лёгкие и под сомкнутыми веками вспыхивает розовый огонь. Антон несколько раз глубоко вдыхает удивительный воздух, открывает глаза.
- Ну, наконец-то! – слышится совсем рядом знакомый голос.
Шея болит и Антон изо всех сил косит глаза. К нему склоняется улыбающееся лицо Вали, в карих глазах радость пополам с тревогой. Убирает с груди Антона кислородную подушку, протирает лицо влажной салфеткой.
- Антон, как ты мог? А я считала тебя серьёзным и ответственным мужчиной, - укоризненно говорит девушка. – Зачем ты поддался на уговоры этого авантюриста Чижикова? Чего полез в колодец? Ты разве не знал, что в подземельях могут скапливаться опасные газы? Из толщи земли на поверхность поднимается всякая гадость, тот же метан, например. Газы растворяются в атмосфере, но в условиях наглухо закупоренного подземелья они смешиваются с воздухом. За тысячи лет там такое образуется, ни один профессор химии не разберётся!
- Но мы нашли город …
- Молчи! – грозно стукнула Валя пальчиком по краю раскладушки. – Выпороть бы тебя! В древних захоронениях часто оставляли ловушки, сюрпризы для грабителей. Конечно, за века любой механизм придёт в негодность, а вот споры ядовитых грибов выживают. Археологи находили запечатанные горшки с зерном и оно прорастало, посаженное во влажную почву! В вашем случае получилась комбинация ядовитой газовой смеси и каких-то спор. Они могут вызывать галлюцинации, как ЛСД. Одурманенный человек теряет контроль над собой, забывает об опасности, а ядовитый газ тем временем убивает его. Твоё счастье, что тебя вовремя нашли!
- А как …
- Телефон не отвечал. Сан Саныч забеспокоился, лично поехал к вам. Как увидел колодец, перекладину и верёвку, сразу все понял. В вашей шахте дышать нечем, спасатели едва не задохнулись. Хорошо, что вход в котлован не был закрыт крышкой, хоть какой-то воздух попадал …
Голос девушки срывается на крик:
- Антон, ты свинья! Я чуть с ума не сошла, когда тебя вытащили из колодца. Ты был весь белый, холодный и глаза закатились …
Валя закрыла лицо ладонями, плечи затряслись. Антон попытался встать, но слабость во всем теле такая, что сумел только повернуть голову.
- Ну, не плачь. Я же не думал, что так все глупо закончится, - попытался оправдаться Антон. – Вы только Серёгу не наказывайте, он же хотел как лучше.
Девушка вытерла слезы платком, прижала белый комочек к лицу. Голос прозвучал глухо:
- Он уже наказан. Его нет.
- Что, прогнали? – удивился Антон.
- Умер.
Сергей скончался от отравления газом, не приходя в сознание. Антона удалось откачать чудом. Это все, что он запомнил из сумбурного рассказа девушки. Усталость навалилась с непреодолимой силой, веки опустились, сон, больше похожий на обморок, заглушил все мысли и звуки.
Антон открыл глаза. Вокруг темно, тихо. Издалека доносится визгливый вой не то бездомной собаки, не то шакала. Долгий сон вернул силы, Антон осторожно встаёт с кровати. Голова упирается в податливый потолок, он оглядывается – в палатке, кроме него, никого нет. Антон на ощупь находит фонарь. Тусклый свет ночника озаряет двухместную палатку. У противоположной стены лежит знакомый рюкзак. Бока раздуты, как у воздушного шара, внешние карманы туго набиты какими-то свёртками и коробочками. «Это рюкзак Сергея! - вспоминает Антон. – Как же так … умер». Без сил опускается на складную кровать, ладонями закрывает лицо. Вспомнил, как слышал в полусне, что труп увезли в город, решается вопрос об отправке на родину, раскопки на время прекращены, а может и насовсем. Антон неловко поворачивается, раскладушка мерзко скрипит. Плюет с досады, выходит на улицу. Прохлада обнимает за плечи. Ночная тьма укрыла пустыню чёрным пологом и только в небе холодными льдинками светят звезды. Лагерь тих, не видно ни огонька. Даже обычный костёр не горит. От холода голая кожа пошла пупырышками, застучали зубы. Антон поёжился, вернулся в палатку. Где-то здесь должна быть его рубашка без рукавов. Может, куртку найдёт. Вещи Сергея он трогать не решился. Одежду нашёл не сразу. Она, конечно, была на виду, только руку протянуть – лежала в изголовье. Тихо злясь на свою тупость, Антон берет рубашку. От пропотевшей ткани пахнет псиной и кислятиной. В условиях жаркой пустыни одежду надо стирать каждый день, иначе пот превращается в корку, а духан идёт – неможно описать словами! Антон брезгливо встряхивает вонючую тряпку, хлопает ладонью, будто выбивает пыль. Под мизинец попадает что-то твёрдое, вроде горошины. Морщась от боли в пальце, Антон со злостью расстёгивает карман. На ладонь падает маленький круглый предмет, странно тяжёлый для своего размера, а цвет … Антон не поверил своим глазам, даже вскочил с кровати. Сунул руку к фонарю, зажмурился, тряхнул головой, будто конь и посмотрел ещё раз.
На ладони лежит маленький кусочек золота, круглый, с чёрными точками отверстий по бокам. Это та самая бусина, что выпала из мумии и закатилась ему под ноги. Он ещё тогда поднял её и сунул в карман. Остальное золото было у Сергея. Медленно, словно лунатик, Антон кладёт золотой шарик в карман, тщательно застёгивает пуговицу. Лицо покрывает страшная бледность, в ушах появляется пронзительный звон миллионов маленьких колокольчиков, сливается в мерзкий писк какой-то неведомой гадкой твари. По телу разливается усталость, все мысли улетучиваются и наступает то странное состояние, когда ни жив, ни мёртв, все видишь, но не ощущаешь, словно камень, внезапно обретший зрение. Сразу все понял, увидел бездну предательства, но мозг отказывается мыслить, формулировки не получаются. Антон вдруг осознал, что оказался в роли собаки, которая была беззаветно предана хозяину, готова была отдать жизнь за любимого человека, а тот предал. Выбросил на улицу, когда решил, что старый пёс слишком много требует внимания. Ведь он стар, болен и уже не может носить хозяину тапочки и бегать за палкой. Ты считал его другом, пёс? На самом деле, ты был развлечением для него, вещью, которую не жалко выбросить и заменить другой. Антон не помнил, минуты прошли или часы, время остановилось для него. Ощутил холод, настоящий, какой бывает только в предрассветные часы. За распахнутым пологом посветлело, обозначилась граница тьмы далеко на горизонте. Не раздеваясь лёг. Он знал, что надо сделать, осталось уточнить только детали.
