«Не смывается», — пролетело в ее голове, и мороз прошел по спине. Ей казалось сейчас, что это она убила тех наемников, и хотелось отмыться от этого чувства.

Какаши быстро сполоснул руки, бросил рюкзак к корням дерева и приземлился рядом. Он перевел взгляд на эту женщину. Токугава явно пыталась что-то доказать ему или себе. Но Какаши думать об этом и об ее мотивах уж точно не хотел. Главное в целости доставить Токугаву в столицу, а потом можно будет забыть ее имя. Он расслабленно запрокинул руки за голову и прикрыл глаза, намереваясь вздремнуть. Но отчаянные всплески, рассерженное пыхтение отвлекали его.

— Здесь мы сможем передохнуть часок, — ответил он, не открывая глаз, чтобы она отвлеклась. — Настоятельно рекомендую вам хоть немного поспать.

Рецу продолжала тереть руки. Это уже походило на истерику. Какаши с возмущенным вздохом открыл глаза, и увидел, что все ее тело трясется. Она уже по колено в воде, потому что съехала на гальке в ручей, и юката быстро намокла. Токугава все пыталась отмыть руки, но не получалось. Какаши поднялся и сел на корточки рядом с ней.

— У вас руки красные не от крови, а потому что вы так сильно их трете, — мягко сказал он. — Давайте руку, я помогу вам встать.

— Нет! — Она ударила по его протянутой руке и отпрыгнула в сторону, но, потеряв равновесие, упала на спину.

Со взглядом обезумевшей от страха скалящейся и шипящей кошки, она смотрела на него снизу вверх. Токугава отчаянно пыталась придать себе как можно более устрашающий вид, но все вышло из-под ее контроля. Какаши видел, как сильно она боялась всего происходящего. И как сильно теперь она боялась его самого. Хладнокровного расчетливого убийцу. Рецу поднялась на ноги, немного выставив руки вперед. Если бы Какаши не был бы непосредственным участником событий, а просто наблюдал бы со стороны, он непременно усмехнулся бы тому, как она понапрасну пытается защититься от него.

— Я не причиню вам зла, — спокойно сказал он, глядя усталым, серьезным взглядом.

— Не прикасайся ко мне! И не подходи даже! — Злобно выплюнула Рецу. Когда ее губы сжимались в тонкую полосочку, брови стремились сойтись на переносице, а из глаз во все стороны летели искры, она казалась Какаши действительно устрашающей. Но он знал, что за всем этим прячется та самая испуганная женщина, что всю дорогу цеплялась за его жилетку и шею, прижималась к нему всем телом.

— Токугава-сан, я понимаю, что вы напуганы…

— Напугана? Нет! Вовсе нет, — она пыталась расслабить голос, сделать его как можно более непринужденным, но нервозность брала верх. — Просто только что кто-то убил моих слуг, затем ты перебил всех наемников и утащил меня в лес. Ничего необычного. Просто воскресный вечер.

— Я не смог перебить всех, надо было срочно уходить, — сказал Какаши, но тут же мысленно выругал себя. Сейчас ему вообще не следовало это произносить вслух. — У вас юката тоже вся в крови. Надо…

— Ты что, извращенец какой-то? — Токугава нахмурилась сильнее, повысив голос. Былая учтивость напрочь стерлась нахлынувшими эмоциями. — Думаешь, я буду в одном нумаки щеголять? У меня нет другой одежды. Ты додумался взять только свой рюкзак!

— Я не мог одновременно тащить вас и ваши многочисленные чемоданы, — спокойно ответил Какаши, хотя внутри у него все кипело от негодования, и сделал к ней шаг. Она от него. — У меня есть запасная чистая одежда, вы можете переодеться в нее.

— Для завершения сегодняшнего вечера, мне осталось походить в плебейской одежде, как остроумно.

— Когда вы переоденетесь и отдохнете, вам станет лучше, — Какаши старался сохранять спокойствие, он понимал, что для нее такие события — большой стресс. Однако все внутри у него клокотало, но он сдерживался, хотя ему было что сказать ей в ответ.

— Переодеться? Отдохнуть? — Токугава резко замерла, вскинув брови.

Ее лицо начало меняться. Агрессивное выражение сначала перешло в нейтральное, а затем озарилось мягкой улыбкой, но глаза по-прежнему сверкали коварными искрами. Этот плебей думает, что может смутить ее подобными вещами, но Рецу не могла позволить ему быть главным здесь. Если она немедленно сделает что-то из ряда вон выходящее, Какаши непременно превратиться в такое же похотливое животное, как и все мужчины вокруг, и тогда она, наконец, сможет накинуть ошейник и поводок, чтобы помыкать им. Токугава потянулась к своему оби, а Какаши, нахмурившись, замер, не понимая еще, что она намерена сделать. Рецу в несколько рваных движений избавила себя от пояса. Какаши хотел что-то сказать, но быстро сообразил, что теперь ее не остановить словами. Токугава быстро скинула с себя окровавленную юкату, оставшись в нумаки. Она потянулась к шелковому пояску, и Какаши в этот же момент оказался рядом и схватил ее за запястья.

— Что вы творите? — Он был совсем близко к ней и видел, как широко открыты ее глаза.

— Я переодеваюсь, ты же этого так хотел, — она слегка прикрыла глаза, и ее мягкий голос обволакивал слух Какаши, но он быстро отбросил от себя все непристойные мысли. Эта женщина делает все специально, чтобы вновь отвоевать лидерство.

— Вы еще не взяли одежду, зачем вы пытаетесь раздеться?!

Токугава молча сверлила его взглядом, пытаясь сорвать поясок, но Какаши крепко держал ее руки и не собирался смущенно отводить глаза.

— Отпусти, нахал!

— Отпустить? — Хатаке почти сорвался на крик, его голос звучал громче и строже обычного. Какаши даже не мог вспомнить, когда он был так зол, как сейчас. Он цедил каждое слово сквозь зубы, и, если бы не маска, Рецу увидела бы перекошенные от гнева губы. Даже его враги не вызывали у него такого слепого гнева, как Токугава. С ними он знал, как справиться, но что делать с этой женщиной не имел представления. Хотя у него и возникало желание просто вырубить ее одним ударом, чтобы та отдохнула немного. Но в основном, чтобы от нее отдохнул сам Какаши. — Отпустить, чтобы вы сделали то, что собираетесь? Я не могу позволить вам совершить такую глупость. Наутро вы будете жалеть о последствиях этой истерики.

— Поразительное благородство от убийцы, — с томно прикрытыми глазами Токугава встала на носочки, чтобы хоть немного дотянуться до его лица. Какаши тут же отодвинулся, но руки не отпустил.

Держа эту истеричку за руки, он на ощупь потащил ее к своему рюкзаку, боясь отвести глаза, чтобы она не выкинула что-то такое же идиотское. Он отпустил свою руку, но оба запястья Рецу неплохо помещались в одной его руке. Какаши открыл рюкзак и достал оттуда темно-синюю водолазку и штаны.

— Я отпущу ваши руки, когда вы пообещаете перестать вести себя так глупо, — он протянул ей одежду.

Рецу вдруг захотелось громко закричать и подергать ногами. Почему он не реагирует на нее? Почему все ее попытки разбиваются об него? Может, ему не нравятся женщины? У самураев мужеложство встречается не так уж редко, значит и у шиноби, по всей видимости, тоже. Тогда это все объясняет. Действительно, дело вовсе не в ней и ее ошибках в расчетах. Просто ей попался не тот зверь. Токугава усмехнулась внутри, ведь действительно вела себя с ним так глупо, изначально тянула не за те ниточки. Она расслабила свои руки, чтобы Какаши понял, что она больше не будет капризничать, и он тут же отпустил ее. Рецу взяла одежду и тяжело вздохнула. Ткань такая грубая, неприятная, от нее пахло этим плебеем, но выбора не осталось. И дальше находиться в этой юката, которую уже все равно никакая стирка не спасет, было как напоминание о том, что все эти люди погибли из-за нее.

— Я отойду подальше, чтоб не смущать вас, — спокойно сказал Какаши, когда увидел, как она разглядывает его вещи.

— Нет уж. Ты останешься здесь, просто отвернешься, — сразу же выпалила Токугава. У нее все еще оставались сомнения в его ориентации, поэтому она решила не рисковать сейчас, а убедиться в этой истине чуть позже. — Я знаю вас, извращенцев, которые издалека любят подглядывать за женщинами.

— Но я не… — хотел быстро оправдаться Какаши, но она тут же взяла его за плечи и развернула к себе спиной, забросив ему на одно плечо водолазку, а на второе штаны.