Димка задумался. Что-то необыкновенное наверняка там есть, решил он, если все про это говорят. Может, и не метеорит то был, а какое-нибудь НЛО… И ему совсем уж не терпелось поскорее попасть на эти таинственные гольцы.

Димка устроился на вездеходе сверху – как на танке. «На броне» – говорят про бойцов, едущих сверху на танке или бронетранспортере. Вездеход, хоть он и был когда-то военным, на танк походил не сильно, разве что гусеницами и грязно-зеленым цветом. Зато его помятые бока доказывали, что он побывал в разных переделках. В кабине (Димка успел в нее заглянуть) сидели на маленьких сиденьицах два уже знакомых ему бородатых мужика – водитель и, наверное, штурман. Там было жарко и пахло мотором. Вездеходчики, сами пропахшие насквозь моторными запахами, с серыми от машинной смазки руками и лицами, казались сроднившимися со своим транспортом. Можно было подумать, что они родились и выросли в этом вездеходе. Сзади имелись дверцы, ведущие в брюхо этого железного чудища. В объемном его «животе» могло бы поместиться, помимо наваленных там коробок и ящиков, наверное, треть Димкиного класса. Однако там стоял такой удушливый запах солярки, что сами водители, опасаясь, видимо, за Димкино здоровье, предложили ему ехать сверху, чему он был только рад, ведь из «брюха» он бы не увидел ничего вокруг.

Наверху имелась специальная площадка, что-то вроде мелкого кузова, с бортиками. Там Димка и устроился, подложив под себя ватник. Ватник ему сунул в последний момент начальник базы «байкальцев» Алексей.

– Теплые вещи есть? – спросил он у Димки, когда тот уже забрался на «броню».

– Свитер есть, – отозвался Димка. – И шапка.

– Мало. Малова́сто будет.

– Да лето же, Алексей! – возразил Димка.

– Забудь! Про лето забудь. Это тут, внизу, лето, а там, на высоте, еще и зима не раз наведается. Наведается зима, помяни мое слово.

Он крикнул водителю: «Погоди ехать, Сергеич!», сходил в свою палатку и вернулся со старенькой серой фуфайкой.

– Держи! – кинул он фуфайку Димке. – Можешь не возвращать. Как и сапоги.

– Да не надо, – начал было отказываться Димка.

– Не валяй дурака!

Вездеход нетерпеливо взревел, окутавшись синевато-белым облаком газов, и тронулся с места. Палатки, срубы, начальник базы остались позади.

Скоро Димке пришлось этот Алексеев ватник надеть, поскольку солнце спряталось в тучи и задул совсем не летний ветер. На голову он натянул синюю вязаную шапку, про которую напоминала по телефону мать.

Ехали они по боку горы, по специально прорезанной бульдозерами дороге, постепенно поднимавшейся наискосок выше и выше. Сначала по сторонам тянулся густой еловый и лиственничный лес. Такой густой, что под ним стоял сумрак. Пахло прелой древесиной. Потом пошли каменные склоны, частично покрытые мхом, с рассеянными чахлыми деревцами.

Хотя по силе своей вездеход и уступал, наверное, танку, но по боевитости – ничуть. Он грозно рычал и выдувал сбоку из трубы толстую струю дыма. Из-под его гусениц вылетали камни и ошметки грязи. Некоторые из них попадали даже в Димку. Но это его ничуть не смущало.

Накануне Димка расспросил Алексея про вездеход, на котором он сейчас ехал, и выяснил, что называется этот монстр – МТЛБ, что значит: «многоцелевой тягач легкий бронированный». Это и вправду была когда-то боевая машина, таскавшая за собой пушки. Но когда она устарела, ее списали и продали в частные руки, то есть руки этих двух ее водителей (а заодно – хозяев), которые сейчас вели ее по сибирским кручам. Перед выездом Димка успел сфотографировать этого мастодонта и зарисовал его в своем блокноте.

Сидя наверху, Димка гордо поглядывал по сторонам, как если бы под ним и в самом деле был танк, лишь замаскированный под мирный рабочий вездеход.

Далеко впереди то появлялись, то прятались за деревьями округлые вершины. Очевидно, к ним и прокладывал свой путь старый железный вояка.

Врезанная в склон дорога скоро кончилась, и дальше тянулся лишь тракторный или вездеходный след. Объезжая выбитые, видимо, другими вездеходами ямы, мощный транспортер легко подминал под себя небольшие деревца и с треском повалил несколько довольно высоких лиственниц. Мелкие веточки и хвоя густо сыпались при этом Димке на голову и за шиворот. Чуть ли не из-под самых гусениц в одном месте выскочила пестрая куропатка, а за ней – целый выводок птенцов. Отлетев метров на двадцать (птенцы не столько летели, сколько бежали, смешно подпрыгивая), птицы остановились, как будто в удивлении, что за ними никто не гонится.

Однако чем выше, тем дорога становилась хуже. Вездеход поминутно накренялся то вправо, то влево, то нырял носом в какую-нибудь рытвину, то вставал почти на дыбы. Казалось, этот бронтозавр прет наугад, ничего не видя и не слыша. Да и что можно видеть через его прищуренные оконца-щели?

Димка уже не поглядывал с гордостью по сторонам. Его занимало теперь другое: вцепившись в бортик, он изо всех сил старался не выпасть. И всякий раз, когда вездеход накренялся, он суматошно прикидывал, куда, на какую сторону ему спрыгивать, если транспорт начнет опрокидываться. А опрокинуться он грозил ежеминутно.

В дополнение к этой эквилибристике зарядил дождик. Сперва сверху сыпалась какая-то мелкая водяная пыль, но потом дождь разошелся и показал, что настроен серьезно. Вершины впереди скрыла серая мгла. В какой-то момент вездеход сбавил скорость, хотя он и так двигался не быстрее пешехода. На одном из люков впереди откинулась крышка. Из люка показалась страшная одноглазая физиономия и грязная лапища. Лапища швырнула Димке кусок брезента, и люк захлопнулся.

Догадавшись, для чего брезент, Димка попытался им накрыться. Но это оказалось непросто: ветер заворачивал края этого подобия тента, трепал его и силился вырвать из рук. Удерживая его, пассажир сам рисковал свалиться за борт. От выхлопных газов у него слезились глаза и першило в горле. А с брезента текла за шиворот пахнущая соляркой вода. Димка уже оставил мысль спрыгнуть в критический момент с «брони» и полностью отдался на волю судьбы.

«Меня не должен пугать этот дождь и ветер, – убеждал он себя. – Ведь это и есть полевые будни – под дождем или даже снегом, под шквалами ветра. Мне надо радоваться этим испытаниям». Но, по правде говоря, он больше радовался тому, что на нем ватник, который всучил ему начальник базы. С ватником эти будни переносились несравнимо лучше, чем без ватника. Хоть он и подмок, этот толстый ватник, но он не давал Димке совсем окоченеть.

В одном месте, проезжая маленькое болотце, они забуксовали. Вездеход хоть и назывался легким тягачом, на деле оказался достаточно тяжелым. Он ревел, бешено вращал гусеницами, так что земля и камни летели тучей, но оставался на месте и даже как будто погружался глубже.

Димка был озадачен. До сих пор он считал, что вездеход потому и зовется везде-ходом, что проходит везде. Но получалось, что это не так.

Один из водителей (который страшнее) вылез наружу с топором.

– Ишь, ядрическая сила! – выругался он, заглянув монстру под брюхо, после чего принялся рубить высокую лесину.

«Вот и приключения…» – подумалось Димке. Может, дальше они и ехать не смогут. Но ему почему-то расхотелось идти в гору пешком.

Димка тоже слез и, прикрываясь от дождя все тем же грязным брезентом, стал смотреть, как вездеходчик подсовывает ствол дерева под гусеницу.

– Чего стоишь?! – прикрикнул на него мужик, тараща здоровый глаз.

– А что делать? – спросил Димка.

– Как – что? Валежник, камни таскай!

Димке не очень-то хотелось таскать валежник и камни, но трудно отказать человеку с таким лицом.