Между прочим, тринадцать акций канала «Орбита» принадлежали мэрии Санкт-Петербурга. Это было важно для Лозовского: он опирался и тесно сотрудничал с правительством. Важно было и другое. Сегодня СТК «Орбита» смотрели около ста миллионов человек, причем девяносто процентов аудитории составляли те, что жили в провинции, от Бреста до Владивостока. Поэтому рекламное время на канале было подобно курочке, несущей золотые яйца.
Лозовский знал о трагедии, случившейся на канале ОРТ с Владиславом Листьевым. Одно время там увлеклись оптовыми закупками рекламного времени. Тут же в систему проникли криминальные группы.
Все происходило очень просто: какой-нибудь делец через одно из рекламных агентств, а иногда и напрямую, через «черный нал», закупал, к примеру час рекламного времени в прам-тайм за двести тысяч долларов. Потом этот делец дробил купленный час на двадцатисекундные ролики и продавал по двойной цене. Чистая прибыль составляла двести и более процентов!
Понятно, что всем причастным чиновникам на телевидении выделяли свой кусок пирога. В итоге канал ОРТ нес огромные финансовые потери, зато его чиновники оказывались в прибыли, а делец отмывал грязные деньги, получал прибыль и расширял политический канал влияния на аудиторию.
Время закупалось на месяц, два, иногда и на полгода. Столичные группировки, вроде «Солнцевской», обосновывались на этом «Клондайке» всерьез и надолго. Все катилось, как по маслу, пока не появился Листьев и не начал пересматривать правила игры.
Лозовский был лично знаком с Владиславом. Он видел, как стремительно нарастала конфликтная ситуация из-за того, что Листьев решил объединить всю рекламу в одних руках и ввести на ОРТ единую отчетность. И тогда кто-то нанял киллера…
Некоторые говорили, что Листьев согласился терпеть это безобразие еще некоторое время, но потребовал слишком жирный кусок. Лозовский этому не верил. Он знал Владислава достаточно хорошо. Скорее всего, Листьев занял непримиримую позицию и отказывался пойти на компромиссы. Финал становился неизбежным.
А потом ОРТ пошло на беспрецедентный шаг: на целых полгода на канале была исключена любая реклама. Видно, именно столько времени понадобилось, чтобы изменить рекламную деятельность и добиться согласия между заинтересованными сторонами.
При создании СТК «Орбита» Лозовский постарался избежать этих ошибок. Однако история, похоже, повторяется. И ведь пришли не к генеральному директору Осамбаеву, а к нему, Лозовскому! Видно, Седой был хорошо осведомлен о том, кто является настоящим хозяином на канале «Орбита»…
А на экране телевизора Наталья продолжала смотреть в окно и голубой дым стелился по темным окнам, а за окнами было темно, только блестели мокрые от дождя прутья решетки и где-то далеко-далеко, над черными крышами, искрилась радугой световая реклама «Кока-Колы».
Лозовскому захотелось вскочить с кресла и приняться крушить все вокруг – опрокинуть стол, стулья, шкаф, скинуть со стен на пол литографии, сорвать портьеры…
– …А ведь нам нужно всего лишь ваше согласие, – продолжал убеждать голос. – Всего лишь легкий, никому, кроме нас, не заметный кивок головы. И тогда эта кассета, которую вы только что просмотрели, никогда не появится на экранах других каналов, не будет разослана вашим друзьям и врагам, не попадет в редакции желтых газет…
Пауза. Невидимый собеседник замолчал, чтобы дать Лозовскому время взвесить сказанное, хорошенько подумать над возможным развитием событий. А потом голос снова зазвучал. Но теперь тон изменился: исчезла доверительность и мягкость, а каждое слово, сухое и отрывистое, казалось выстрелом.
– …Но если я вас не убедил, если вы не страшитесь позора и падения репутации вашей и вашего банка… Что ж, значит вы не любите свою дочь… А она красавица… Жалко, когда вот так, попусту, из-за вашего упрямства погибнет ее красота…
Карандаш в руке Лозовского треснул и сломался. Две половинки покатились по полированной поверхности стола. Лозовский поднял оба обломка и постарался соединить вместе. Получилось. С виду все тот же карандаш – целый, место соединения почти незаметно. Но это только с виду. Карандаш был сломан. В сущности, он уже перестал быть карандашом. Два огрызка…
Некоторые вещи необратимы. Если они случаются, то сделать уже ничего нельзя. Ни склеить, ни оживить… Ни сложить две половинки… Таких вещей мало. Обычно из любой ситуации умный человек сможет найти выход.
Умный может найти выход… Лозовский покачал головой. А вот мудрый, например, даже не допустит ситуации, из которой нужно будет искать выход, потому что его можно и не найти. Смерть не имеет выхода. Это путь в одну сторону. И поэтому важно избегать ошибок. Они могут быть роковыми.
Наталья повернула голову и посмотрела в камеру, прямо в глаза отцу. Какой-то шум, словно рев приближающегося автомобиля. А потом изображение на экране телевизора исчезло. Сверху вниз побежала полосатая рябь, и экран зашипел, как рассерженная гадюка, уползающая в густую тень после удачного броска.
Лозовский откинулся в кресле. Кто мог это сделать? Синие? Какая-нибудь криминальная группировка?.. Тогда их интересуют только деньги – желтый металл, хрустящие зеленые купюры, которых всегда так мало.
Или к похищению и шантажу причастен кто-то из правительства. Разница небольшая. Месяц назад Попков познакомил Петра Григорьевича с отставным полковником Службы безопасности президента Валерием Стрелецким. Тот сообщил интересные сведения. Позже интервью со Стрелецким опубликовала газета «Московский комсомолец».
В сущности, отставной полковник не сказал Лозовскому ничего нового. Да, чиновники госаппарата коррумпированы. Поражали только масштабы коррупции. Бывший руководитель президентской администрации Филатов благодаря большой дружбе с «лицами кавказской национальности» построил себе дачу в миллион долларов, а бывший вице-премьер Заверюха украл из бюджета три триллиона рублей, а председатель Госкомимущества Бойко имел двойное гражданство и был связан с ЦРУ… Несколько удивило Лозовского то, что после опубликования «Московским комсомольцем» интервью со Стрельцовым, никто из чиновников не подал на него в суд за клевету. Наоборот, в одном из выступлений Явлинский прямо заявил, что из-за повальной коррупции он уволил бы из правительства всех, кроме Немцова. Впрочем, все эти заявления могли быть простой политической игрой.
А на пороге выборы. Если к делу причастен кто-то из правительства, значит, кроме денег им нужен выход в эфир, влияние на аудиторию. Впрочем, постановка вопроса может быть и иной.
Всем известно, и Лозовский не делал из этого секрета, что мэрия Санкт-Петербурга владеет акциями канала «Орбита», и что Лозовский поддерживает Виктора Попкова – мэра северной столицы, своего давнего друга и ставленника. Мало того, он активно подталкивает Попкова к президентскому креслу. Не то, чтобы канал «Орбита» всячески агитировал за Попкова, но материалы, явно направленные против мэра Санкт-Петербурга на канале просто не проходили. И кому-то наверху это преимущество могло не нравиться. А в скорой предвыборной гонке соперников нет места сантиментам. И тогда был найден простейший способ ослабить противника. В этом случае удар был опосредованным – через Лозовского в Попкова. А Наталья выступала, как разменная монета.
Ах, времени нет! Удар нанесен слишком рано. Нужно немедленно начинать реализацию плана «Зубы дракона». Позвонить Попкову?..
Лозовский схватил телефонную трубку и начал лихорадочно набирать номер. Виктор будет, конечно, против… Ему нужен еще месяц, чтобы набрать обороты. Но Наталья!.. Через месяц она будет наверняка мертва. Седой, или как его там, не позволит морочить себе голову.
– Приемная мэра. Говорите…
А вдруг это все-таки «синие»? Вдруг он сейчас порет горячку? Ну-ка успокойся, возьми себя в руки… – Лозовский аккуратно положил трубку на рычаг. – Значит так: или «синие», или кто-то из соперников Попкова.
Действия одиночки Лозовский отвергал. Слишком крупный размах. Рекламное время на канале – это деньги, большие деньги, это общественное мнение, это четвертая власть. В одиночку и даже маленькой группой здесь не справиться. Нужна мощная организация.
