- А ты обрадовалась, когда он к тебе в метро пристал? Думаешь, ура, еще один с копыт? Как бы не так!

  - И совсем я не обрадовалась, - разочарованно забубнила я. - Мало ли кто в метро лезет.

  - Забей! Всем известно, что он тащится от старых уродин, - подытожила приятельница. - И держись с ним похолоднее.

  - Похолоднее?

  - Вот именно! Особенно похолоднее, когда он полезет к тебе целоваться.

  - А если тебя начнут целовать, - обиделась я, - неужели ты отпихиваться начнешь?

  - Да! - строго сказала подруга. - Я начну отпихиваться, если не хочу романа!

  - А бывают дни, когда ты не хочешь романа? - подмигнув, уточнила я.

  - С тобой невозможно разговаривать. Бери поднос и пошли.

  И нацепив улыбки, мы двинулись в гостиную.

  После краткой суеты за столом повисла пауза. Наш гость жевал губами, не сводя с меня глаз, причем взор его не был сколько-нибудь влекущим. Если уместно такое сравнение, он смотрел на меня как на картину, но не глазами художника. Скорее это был взгляд экономного покупателя, прикидывающего, стоит ли купить недорогую раму или лучше обрезать и наклеить на картонку.

  Я поежилась и спросила:

  - А вы на какой станции метро живете?

  Господин поперхнулся кофе.

  - Вы, милочка, меня просто в краску вгоняете своими упоминаниями о метро. Не пользуюсь я метро, с чего вы взяли.

  - Мы ехали вместе, - хмыкнула я. - Две станции. От Лиговского до Садовой.

  - Это совершенно невероятно. Ума не приложу, что я мог делать в метро, - господин беспомощно развел руками.

  - Вы там приставали, - хмуро настаивала я.

  - К кому? К вам? - переспросил господин.

  - Да, - сказала я гордо, поворачиваясь к нему, сдув челку со лба, во всей красе и славе своей. - Ко мне!

  Это был ракурс, который грех пропустить. Глаза мои пылали священным огнем, и обликом я походила на птицу Сирин. Если бы Левка, жених приятельницы, поймав меня в объектив, добавил три подбородка, меня бы это не испортило.

  - Не хочется огорчать вас, - дипломатично продолжил наш гость. - Но я никак не мог к вам приставать, тем более в метро. Вы совершенно не в моем вкусе.

  - Что мы о грустном, - примирительно забасила приятельница, видя, как я меняюсь в лице. - Приставал или не приставал, разве в этом дело? В метро или не в метро, какая разница? Пейте кофе.

  - Если я приставал, да еще в метро, я должен был по крайней мере представиться, - не умолкал зануда. - Так что если сказанное вами правда, а не досужие домыслы, вы должны знать мое имя, таким образом...

  - Вы приставали, но безуспешно, - ответила я. - Поэтому даже до моего имени дело не дошло, не говоря уже о вашем. Но я бы его все равно забыла, имена вылетают у меня из головы.

  - Вот! Сами жалуетесь на память! - нашелся гость. - Вы все путаете, однако, берете на себя смелость оскорблять незнакомых людей странными разоблачениями про поездки в метро. А меня зовут Александр Наумович. Вот теперь будем знакомы.

  - Очень приятно, - ответила я, пожимая протянутую мне руку кончиками пальцев.

  Телефонный звонок возвестил начало антракта, приятельница ушла болтать по телефону, оставив меня наедине с мужчиной, в чьем вкусе я не была. Ситуация будоражила новизной.

  - А у вас, стало быть, картины, то есть вернисаж, то есть э-э-э...галерея, как мне сказала подруга, - начала я, запутавшись на полуслове.

  - Это громко сказано - галерея, - улыбнулся в усы Александр Наумович. - Будучи поклонником прекрасного...

  - Как вы сказали - полковником? - насторожилась я.

  - Я сказал: "поклонником", поклонником прекрасного, - поправил Александр Наумович. - Будучи своего рода покровителем искусств... Я искусствовед по профессии. Моя специализация, - он свел пальцы домиком, - портрет...