Каждый толчок удовольствия в моем теле, каждый стонущий звук, который я издавала, не выпуская члена Рорка, отражался в их глазах. Мне казалось, что я нахожусь на вершине их мира, и видят небеса и преисподняя, они были центром моего мира.

Я уловила тот момент, когда Мичио был готов. Джесси перестал двигаться, погрузившись в меня до упора, и его руки покоились на моем животе. Рорк вырвался из моего рта и отодвинулся, как будто не хотел закрывать мне вид на Джесси и Мичио. Рорк уперся коленом в край дивана рядом с моей грудью, и выпуклость его набухшего члена покачивалась между его точеными бедрами. Затем он наклонился к Джесси и завладел его ртом.

Язык Джесси играл с языком Рорка, нижние стороны их челюстей растягивались и изгибались, когда они углубили поцелуй.

Мичио отодвинулся от Рорка, прижался губами к шее Джесси с другой стороны, обхватил его бедра и выдохнул:

— Готов?

Джесси наполовину выскользнул из меня, и его колени прижались к подушке ниже моих бедер.

— Нет, — его голос звучало хриплым, но губы изогнулись в нервной улыбке.

Мичио погрузился в него первобытным толчком клыков и члена. Джесси с криком вошел в мою киску, вколачиваясь быстро и безжалостно, его шея напряглась от укуса Мичио, мышцы сократились, а руки летали по всему моему телу, сжимая и лаская мою грудь. Учитывая то, как жестко двигался Мичио, входя в Джесси в том месте, куда никто еще не входил, он должен был испытывать некоторую боль. Должно быть, укус смягчил это впечатление.

Мышцы Джесси дрожали, глаза оставались плотно закрытыми. Он задержал свою кульминацию еще на несколько секунд, а затем зарычал прямо в рот Рорку.

— Бл*дь, бл*дь, твою ж, на х*й, мать!

Смотреть, как он кончает с Мичио, погруженным в него, в его вену, в его задницу, пока он сам целует Рорка и толкается между моих ног, оказалось достаточно, чтобы довести меня до предела. Ударная волна моей разрядки прокатилась по мне, и я наслаждалась оргазмом в течение долгих восхитительных секунд, отрывисто двигая бедрами.

Мичио продолжал работать бедрами, его губы сомкнулись на шее Джесси, а испепеляющий взгляд был прикован ко мне. Мгновение спустя он оторвал свой рот, запрокинул назад голову с окровавленными клыками и застонал. Его крепкие мышцы задрожали от оргазма. Затем он отстранился и перевел горячий взгляд на Рорка.

— Придержи лошадей, док, — Рорк указал на него пальцем. — Я же сказал тебе, что хочу быть внутри нее, когда мы сделаем это.

Мичио натянуто кивнул, когда Джесси выскользнул из моей киски и сел на пятки, явно потрясенный.

Я наклонилась к нему, насколько позволял мой живот, и прикоснулась к его щетинистому подбородку.

— Ты в порядке?

Он бросил на меня мрачный взгляд — единственное предупреждение, которое я получила перед тем, как он атаковал мой рот. Его язык неистово и страстно сплетался с моим, давая мне самый лучший ответ, какой только можно себе представить. Слишком быстро он прервал поцелуй и усадил меня к себе на колени, прижав спиной к своей груди. Его руки заскользили по моему животу, лаская мягкими, широкими кругами, покрывая весь выступающий бугор, тогда как сам Джесси откинулся спиной на подлокотник дивана.

Мичио отступил назад, вытер себя полотенцем и снова нанес смазку. Рорк бросил на него любопытствующий взгляд, затем подошел ко мне и Джесси, зарывшись между нашими ногами. Сначала его рот и этот грешный язык принялись лизать и сосать мою набухшую плоть. Затем его бедра раздвинули мои бедра, а вместе с тем и ноги Джесси.

Учитывая размер моего живота, было бы проще развернуться и позволить ему взять меня сзади. Это стало нашей основной позицией. Но они делали это для меня, чтобы я могла наслаждаться удовольствием наблюдения за ними.

Рорк склонился над нами, стараясь не давить на ребенка, и посмотрел на Джесси позади меня.

— Тебе было больно?

Этот уязвимый вопрос заставил мое сердце сжаться.

— Тебе вовсе не обязательно это делать.

— Я говорю о зубах, дорогая, — он наклонился и прикусил мою грудь, а затем поднял бровь, взглянув на Джесси.

— Ты хочешь, чтобы я признался, что мне это понравилось, — сказал Джесси скучающим тоном.

Мичио бросил смазку и встал позади Рорка.

— Ему это понравилось. Я чувствовал, как он дрожит от шеи до самых пальцев ног.

Джесси не ответил, но его член уже набухал у меня за спиной.

Я застонала.

— Боже, теперь никому из вас не понадобится время на восстановление. С вашими жадными телами в постоянном состоянии твердости я, наверное, начну странно ходить.

Рорк ухмыльнулся и погладил меня по животу.

— Ты имеешь в виду, странно ковылять?

— Отъе*ись, — я широко улыбнулась в ответ.

Мичио протянул руку за спину Рорка и сделал что-то такое, отчего Рорк опустил голову и застонал.

— Эффект от укуса будут постепенным. По крайней мере, так было у меня. Небольшие изменения в течение первого месяца, — он подвинулся, направляя свой член к заднице Рорка, и обхватил руками его бедра. — Рорк?

Упершись руками под моими коленями, Рорк приподнял мою нижнюю часть тела навстречу своим бедрам и вошел в меня, дразня дюйм за дюймом. Он быстро нашел свой темп, поглаживая мои внутренние стеночки, кряхтя и глядя мне в глаза. Каждый длинный толчок его члена вышибал искры ощущений вниз по моим ногам, отчего я балансировала на грани оргазма. Губы Джесси на моей шее и руки, блуждающие по моему телу, только усиливали возбуждение.

Мичио взял его так же, как и Джесси — всадив клыки в его шею и проникнув одним жестким толчком, и принялся яростно трахать его, отчего Рорк, казалось, только делался более голодным, более нуждающимся и более агрессивным. Я никогда не устану смотреть на них вместе, на их могучие тела и хриплые стоны, работающие усерднее, проникающие глубже и стремящиеся к удовольствию.

Но больше всего меня пленили нежные прикосновения. Рука Джесси, скользнувшая по руке Рорка, когда тот ущипнул меня за сосок. И большой палец Мичио, легонько поглаживающий подбородок Рорка, прижимая его шею к своему рту.

Когда Рорк и Мичио задрожали от оргазма, я застонала вместе с ними и позволила зрелищу и звукам от всех их троих завладеть мною. Их прерывистое дыхание, страстные стоны, каждый изгиб и толчок их великолепных тел переполняли меня счастьем.

Мы не остановились на этом, ибо те первоначальные разрядки только убрали резкость. Мы перешли в душ рядом с нашей комнатой, где они по очереди трахали меня под струями воды. Я никогда не видела их такими возбужденными и ненасытными. Они касались друг друга без колебаний, языки скользили вместе, а глаза встречались без смущения и сожаления. Как будто что-то разблокировалось между ними — способность открыто выражать дружеские чувства и любовь, разрешение свободно действовать в соответствии с желаниями, какими бы они ни были; казалось, это сняло с нас пелену, о существовании которой я даже не подозревала.

В конце концов, обязательства оторвали нас друг от друга. Остаток дня мы ели, общались с нескончаемой очередью людей на улице и снова ели.

Но к ночи мы вернулись в нашу комнату, где они изучали друг друга открыто, жадно, и всегда держа меня в центре их внимания. Когда они не растягивали и не заполняли каждую дырочку в моем теле, они трахали друг друга, наблюдая за мной, питаясь желанием в моих глазах. Мичио никогда не был нижним, но Джесси и Рорк одержимо и свирепо менялись местами в вихре глубоких толчков, сжимающих до синяков рук, хриплого рычания.

Я не понимала истинной силы их страсти, пока не увидела, как они обрушивают ее друг на друга. Им не приходилось быть нежными или добрыми. Они брали и завоевывали, как мужчины на войне, все время удерживая мой взгляд и полностью осознавая, что вид их гибких тел, скользящих вместе, разжигает во мне огонь. Их глаза цеплялись за меня, заманивали и удерживали вместе с собой. Я знала, что они заботятся друг о друге, но они не отказывались от своей гордой, соревновательной натуры. Каждый мужчина был здесь ради меня, сражаясь с другими за мое внимание и любовь. Если бы я не наблюдала и не участвовала, они не были бы вместе на этом уровне, воплощая все мои фантазии. Я надеялась, что когда-нибудь они полюбят друг друга так же сильно, как я их.