Божечки! А дальше-то что? Паника подкатывала к горлу, а в ушах пульсировала кровь. Не хватало только стать пунцовой как мак. А это у меня получалось с легкостью с такой-то светлой кожей от природы. Благородная бледность. Ага, как же! Личное проклятье, вот что это. От веснушек летом спасу нет, приходится вечно выбеливать лицо. И натуральный цвет волос всегда мне казался блеклым, вот и окрашивала их дополнительно, чтобы становились белыми с легким стальным отливом. Только к собственным голубым глазам не имела претензий, но зато белесые ресницы, опять же, раздражали.

– Повторить коктейль? – поинтересовался бармен, когда я одним махом допила остатки.

– Нет, спасибо!

От одного-то умудрилась захмелеть. Храбрости это не придало, но некоторая расслабленность в теле появилась. Что же мне предпринять, чтобы обратить на себя внимание Сотникова? Можно продефилировать мимо его столика в туалет, тем более что я на самом деле туда захотела. Ну и, пожалуй, повиляю-ка я бедрами сильнее обычного.

Не самым элегантным образом я соскользнула со стула. При этом, чудом не зацепилась каблуком за перекладину. Но быстро взяла себя в руки, за что даже похвалила себя же. Краем глаза подметила, что в мою сторону Сотников не смотрит. Правильно, рано еще. Одернув платье и заправив волосы за уши, я выпрямила спину и медленно направилась в сторону его столика.

Чертовы шпильки! Их придумала какая-то мазохистка! На них же невозможно ходить, не чувствуя себя цаплей!.. Но и с этим я справилась, проплыв мимо интересующих меня столика и мужчины за ним, мазнув по всему этому равнодушным, хотелось думать, взглядом.

Свернув в коридор, ведущий к туалету, я на несколько секунд прижалась к стене, чтобы выровнять дыхание и усмирить сердцебиение. Аж ладони вспотели, и коленки мелко подрагивали. Но Сотников меня заметил и оглядел меня с явным интересом. Интересно, заглотил ли он крючок? Или мне придется и второй шаг делать самой?

«Человек предполагает, а бог располагает», – так, кажется, говорится? На обратном пути я намерена была блеснуть еще большей элегантностью, как оконфузилась по полной. Именно напротив столика Сотникова мой каблук, будь он неладен, поехал по скользкой плитке, и самым позорным образом я растянулась на полу. Да еще и коленкой ударилась так, что в глазах потемнело.

– Аккуратно… Вот так… Обопритесь на меня…

Я только и могла, что мычать от боли и смотреть на Сотникова, пока он помогал мне подняться и вел к своему дивану. И гораздо позже я решила, что добилась своего путем малой крови.

– Где болит? – присел он передо мной на корточки.

Боль очень медленно, но отступала, и я уже могла недоумевать. У моих ног сам Сотников. Ощупывает мою коленку. Та покраснела, но ссадин на ней не было. Жить буду, значит.

– Так больно? – посмотрел он на меня снизу-вверх.

– Немного. Уже проходит…

– Нужно приложить лед, – встал он на ноги, не утратив при этом и капли элегантности (не то что некоторые) и сделал знак официанту.

Вскоре я сидела на диване со скорбным видом раненного бойца и держала возле коленки несколько кубиков льда, завернутых в салфетку. Впрочем, довольно быстро это дело мне надоело, и лед я убрала. Да и место ушиба уже не болело. А еще радовало, что во всей этой катавасии уцелел каблук.

– Пьете? – поинтересовался Сотников.

– Нет, с чего вы взяли?

Я похожа на алкашку? – мелькнула шальная мысль. И это после трехчасового наведения внешнего лоска?

– Кажется, вы пили мохито, – улыбнулся Сотников, обнажая ровные белые зубы. И улыбка его мне тоже показалась мужественной. А еще я удивилась, что заметил он меня гораздо раньше, чем полагала.

Он снова сделал знак официанту и заказал «Мохито для дамы» и сок для себя. Позже я выяснила, почему он не пьет спиртное.

– Демид, – поднял он свой бокал.

Чуть не сказала: «Да кто ж вас не знает».

– Анна, – сдержанно отозвалась.

– Это твое настоящее имя? – довольно свободно перешел он на «ты».

– Конечно! – возмутилась я, а потом спохватилась. А ведь он принял меня за ту, за кого себя сегодня и выдавала. За дорогую проститутку в поисках состоятельного клиента на эту ночь. Краска стыда не заставила себя ждать. Оставалось радоваться, что в зале было не сильно светло.

– Я тебя тут раньше не видел.

– А я тут в первый раз.

– Новенькая, значит?

– Получается, что так, – соблазнительно улыбнулась я и повела плечами. Мне нравится, как это делают утонченные француженки в кино. Очень надеялась, что у меня получилось похоже на них.

– Что тебе заказать? – поинтересовался Демид.

– Я не голодна.

– А я голоден и хочу, чтобы ты мне составила компанию.

Это он меня так клеит? Осознание не принесло радости, а стало только страшнее. Ведь если у меня все получится, то эту ночь я проведу с ним. И ночью все и случится.

Мне пришлось съесть какой-то изысканный салат из морепродуктов и выпить-таки мохито. Демид плотно поужинал. Оба мы насладились приятной музыкой. Но разговаривали очень мало, больше молчали. Сотников оказался не самым разговорчивым. Я же и вовсе молчала, понимая, что неизбежно приближаюсь к развязке.

– Поехали? – посмотрел он на меня, закончив ужинать.

– Поехали, – судорожно сглотнула я.

Ночная бабочка не должна спрашивать, куда или зачем. Клиент платит, он и заказывает банкет. И моя роль на сегодняшние вечер и ночь была именно такой.

Нихрена себе! Я аж затормозила, когда увидела тачку Демида. Перламутровая синяя она переливалась в свете фонарей. Спортивная двухдверная, с низкой посадкой. Да это не машина, а мечта. Могла себе представить, какую скорость она может развивать. И пусть я не считала себя любителем быстрой езды, но на такой бы погоняла с удовольствием по свободной и ровной трассе. И тогда же я вспомнила, что уже пару раз видела эту машину в городе. Вряд ли здесь есть еще одна такая.

Мне хотелось погладить блестящее крыло, пока Демид занимал водительское место. А потом и с моей стороны дверца с плавным шуршанием отъехала вверх, приглашая занять пассажирское сидение. Что я и сделала, на время забыв, с кем я и зачем.

Черный джип, в который загрузилась охрана, тронулся следом за нами. И вскоре мы выехали за город и понеслись (прямо как в моих мечтах) по ночной и пустой трассе. Правда, длилось это не долго. Очень скоро мы свернули на узкую дорогу, петляющую по лесу. А когда выехали на поляну, я от изумления ахнула и глазам своим не поверила.

Сам дом Демида я пока не разглядела – из-за массивного бетонного забора показывалась, разве что, крыша. Но впечатляло уже то, что построен он был в лесу – со всех сторон территорию особняка помимо забора окружали вековые сосны. Снаружи вдоль забора через равные расстояния шли фонари – красивые, резные, разбрасывающие теплый желтоватый свет. Сплошные ворота в заборе при нашем приближении плавно разъехались в стороны.

Территория вокруг дома не показалась мне большой. Но все было выполнено с утонченным вкусом. К дому вела дорожка, усыпанная гравием. У самого забора стоял небольшой домик, с охраной, наверное. Все остальное пространство было засажено газоном. И никаких деревьев, лишь просторная деревянная беседка со столиком внутри, как успела заметить. Но и, конечно же, меня впечатлил дом. Совсем не такой большой, как я себе представляла, он выглядел, тем не менее, величественно. Наверное, так казалось из-за того, что был он белый и с колоннами, двухэтажный мансардного типа. И лестница перед входом была выполнена в виде полукруга, с широкими и низкими ступенями. А на втором этаже я разглядела симпатичные балкончики.

– Не думала, что ты живешь в лесу.

– А где, ты думала, я живу? – с интересом посмотрел на меня Демид.

Я же поняла, что сболтнула лишнего. Мы же только познакомились, как я вообще могла о чем-то думать?

– Ну… в современном пентхаусе каком-нибудь, – пожала я плечами.

– Терпеть не могу каменные коробки, – фыркнул Демид. – Нажился в таких. При первой же возможности перебрался подальше от людей и поближе к природе.