Жил мальчик в сером дождливом городе. Горевал о погибших родителях, тосковал от одиночества, мечтал о любви, дружбе и признании, рисовал этюды, надеялся когда-нибудь написать гениальную картину. Влюбился в девочку - кажется, ее звали Юля. Верил, что это по-настоящему и навсегда. Но она врала ему - что-то про больную мать, кредит, долги, лекарства. Конечно, он отдал все что было - квартиру и родительское наследство, и даже больше. И Юля тотчас исчезла, как и не было, вместе с деньгами, напоследок обозвав мальчика бездарностью и неудачником - чтобы хоть как-то оправдать свое вранье, воровство и постыдное бегство. Трогательная  и глупая история. Тысячи таких. Что о ней вспоминать?

   - Подождите, с чем поздравления? - удивился Игорь Дмитриевич.

   - Эксперимент с Моделью закончен, - сказала Ирина. - Всем спасибо. Молодцы.

   - Но ведь... мы едва добрались о настоящего времени... То есть, примерно начало двадцать первого века, если сравнивать с Землей. А дальше?

   - Это отличный результат, - Ирина улыбнулась. - К тому же, мы уже скоро подлетаем к планете. Вам нужно отдохнуть. Собраться. Подготовиться к настоящей работе.

<p>

***</p>

   Паша ждал, когда она придет. И почувствовал, что она уже стоит за дверью - поэтому открыл, не дожидаясь стука.

   - Почему, - спросил он, - мне раньше казалось, что ты очень похожа на одну девушку, а теперь я вообще не замечаю этого сходства?

   - Я стараюсь, - отозвалась Ирина с улыбкой в голосе, - дать каждому облик того, кого он хотел бы видеть.

   - Иногда хочется видеть того, воспоминания о ком причиняют боль. И кого лучше бы не видеть вовсе.

   - Это как-то... парадоксально.

   - Люди вообще парадоксальные существа.

   - Я знаю, - в ее голосе была улыбка и нежность.

   - Собственно, я спросил потому, что сейчас вообще не различаю твоих черт. Человеческих черт. Ты не могла бы...

   - Как тебе угодно. Просто скажи.

   - Хотелось бы твой настоящий облик, - попросил Паша.

   - Тебе будет непривычно.

   - Я попробую привыкнуть.

   Он все-таки ахнул и зажмурился. Она светилась слишком ярко. Белые нити, сплетения огненной проволоки, брызги росы под солнцем, быстрые августовские метеоры в небе.

   - Ты очень красивая, - сказал Паша, стараясь привыкнуть на нее смотреть. Но глаза все равно слезились.

   - Спасибо.

   - А можно... я нарисую тебя? Когда-нибудь потом? Может быть, в другом мире?

   - Конечно! - она засмеялась, и это было как звон серебряных колокольчиков на теплом ветру.

   - А в чем была суть эксперимента?

   - Ты сам знаешь.

   - Мы ведь... вернемся обратно на Землю? Нет никакой дикой отсталой планеты, которую надо спасти?

   - Есть.

   - Это Земля?

   - Я ведь говорила - ты знаешь, - она опять засмеялась.

   - Если сейчас просчитать прогноз развития Земли... или Модели - она ведь теперь ее копия, да? - каков будет этот прогноз?

   - Спроси что-нибудь, на что ты сам не знаешь ответа, - теперь в ее голосе была грусть.

   - Глупый вопрос, - согласился Паша. - Это видно и без Прогнозиста. Люди убивают планету. И друг друга, До сих пор. Как дикари. Только теперь есть шанс уничтожить весь мир разом. Вопрос только во времени, да? И что, мы действительно, можем как-то это изменить?

   - Попробуйте.

   - А...мы вообще покидали Землю? Или это все иллюзия?

   - Конечно, - она будто нахмурилась, свет чуть потускнел, но потом опять вспыхнул: - было необходимо, чтобы вы увидели ее со стороны. Научились менять масштаб, смотреть издалека и вблизи, приближать и удалять, менять скорость течения времени, моделировать вероятности...

   - Мне кажется, - задумчиво сказал Паша, - что мы... что я теперь умею это делать на самом деле. Не с Моделью, а по-настоящему... понимаешь?

   - Конечно, - засмеялась она, - Ты умеешь. Вы все умеете. И умели раньше. Только не знали об этом. Ты теперь знаешь.

   - Для этого и был Эксперимент, да?

   Она промолчала, но Паше и не нужен был ответ.

   - А еще... - он замялся, но потом все-таки решился сказать: - мне кажется, что в промежутках между смертью и жизнью я был кем-то, похожим на тебя. Я теперь вообще человек?

   - Человек, - тихо сказала она и вдруг поцеловала его в лоб - легко и невесомо, как могло бы это сделать существо из света, воздуха и музыки серебряных колокольчиков: - совершенно такой, каким он должен быть. Научи теперь их.